Богатые люди имеют перед нами, бедняками, не только преимущества имущественные, но и хаос меньше наваливается на них.
Всем хочется сделать свою единственную, утекающую безостановочно меж пальцев жизнь более красивой и интересной.
Дальше от нормального — ближе к мечте.
Для поэта новые стихи всегда милее.
Единственный ребенок в семье всегда несчастен и одинок.
Если продолжать сладкую жизнь <…> то нужно быть наглым.
Жизнь — невнятное мероприятие, полностью расплывчатое, безобразное, и только самим собой введенные (или для тебя введенные) правила придают жизни относительный порядок и как будто бы направление и последовательность.
Искусство <…> выше миллионов.
Красоту я даже ставлю выше таланта, ибо талант дается ради мира что ли, талант как бы вещь прикладная, а красота так дается, от рождения, чтобы мир восхищался и освещался.
Лучше ничего не иметь, дабы ничего не терять…
Любовей всегда бывает, по меньшей мере, две одновременно. Одна — к недостижимому идеалу, другая — к доступному объекту.
Люди — дерьмо, они не то что плохи, но они слабые, вялые и жалкие, предают они от слабости, а не от зла.
Ну умирать же всегда нужно. Когда-то, не сегодня, так завтра!
Общество всех нас…, лишает самых интересных в жизни ощущений и удовольствий, огораживает запретами и табу.
Оказывается, то, что говорится и делается вокруг тебя в нежном возрасте, выучивается само собой. Каждый из нас обязан своему младенчеству куда более, чем он в это верит.
Писатели …всегда ругают издателей.
Россия — сладкий детский сон.
Судьбою человеческой управляет, безусловно, случай.
Так всегда бывает: то ничего не случается, а уж если произойдет одно событие, то случается сразу и второе, и третье, они, очевидно, ходят стаями.
Те, кого любят боги, умирают молодыми.
Человек без комплексов — что новый автомобиль, в который забыли поставить мотор. Его, конечно, можно толкать по жизни, но сам он не может двигаться.
Что-то с нами, с людьми, с человечеством произошло непонятное. В тупик мы что ли зашли, развиваясь неправильно, не знаю, но что-то не так.
Этот мир освещают только они <женщины> и более никто. Они же сообщают миру цель, беспокойство и движение.
ЛИХАНОВ АЛЬБЕРТ АНАТОЛЬЕВИЧ
Альберт Анатольевич Лиханов (р. 1935). Русский писатель. Автор трилогии «Семейные обстоятельства» (состоящей из романа «Лабиринт», повестей «Чистые камушки» и «Обман»), романа «Мой генерал»; повестей «Голгофа», «Благие намерения», «Высшая мера», «Кикимора»; повестей и рассказов для юношества, в том числе «Юрка Гагарин — тезка космонавта», «Звезды в сентябре», «Музыка» и др.
Без детства холодно на душе.
Взрослым надо помнить свое детство. В этом нет ничего стыдного. Наоборот! Прекрасно! Прекрасно, если взрослый, даже седой человек способен подумать как ребенок.
Доброта обладает опасной властью, заставляя забыть зло. Доброта склоняет к прощению. Но ведь порой прощение — беда. Не тому, кого прощают, нет. Тому, кто прощает.
Есть на свете великое зло, но нет обыкновенного зла, не может быть, не должно его быть.
Есть великое горе, но нет горя простенького, обычного, есть горе. Есть необыкновенная радость, и кто станет спорить, что она выше обыкновенного счастья, маленькой радости.
Жалость подает надежду.
Кто объяснит вам, взрослые, что хрупкое легко надломить. Надлома, трещины и не заметишь, а душа пойдет вкось… Хрупкая, ломкая это вещь, душа детская.
Кто сказал, что любовь всегда взаимное благо? А может, страдание? Лишение, тяжесть, отказ?
Кто сказал, что долг — всегда радость? А может, слезы, истязание, мука?
И жалость? Кто думает, что пожалеть — ничего не стоит и ни к чему не обязывает?
Неужели бедность и безоглядность счастья так накрепко повязаны между собой? Неужели же вещи, деньги, благополучие пятнают чистоту и урезают искренность?
Нужна ли безмерная любовь? Уничтожающая все, даже счастье?
Плохо, когда ребенок не видит любви. Хорошо, когда не видит нелюбви.
Счастливая пора — детство: слезы и смех под руку ходят!
У каждого времени — своя жестокость… Есть ли цена жестокости, коли она не от войны? Время безмерной тяжести, не меняет ли оно цену на радость, обиду, ненависть?
Большое горе, неутешные слезы, безмерное ликование, не разменивают ли они в мелочь все другие чувства, которыми награжден от рождения каждый человек?
Человек невиновен, когда его вызывают к жизни.
Человек умирает, если он не нужен близким.
Человек радуется, когда он взрослеет. Счастлив, что расстается с детством, как же, он самостоятельный, большой, мужественный, и поначалу эта самостоятельность кажется очень серьезной. Но потом — потом становится грустно.
И чем старше взрослый человек, тем грустнее ему: ведь он отплывает все дальше и дальше от берега своего единственного детства.
ЛИХАЧЕВ ДМИТРИЙ СЕРГЕЕВИЧ
Дмитрий Сергеевич Лихачёв (1906–1999). Русский литературовед, историк литературы, текстолог, культуролог, общественный деятель, академик АН СССР лауреат Государственных премий СССР. Автор многочисленных научных трудов, статей, эссе и пр. Круг научных интересов ученого был широк, но наиболее серьезные исследования посвящены «Слову о полку Игореве», литературе и культуре Древней Руси. Среди них назовем самые известные — «Поэтика древнерусской литературы», «Великое наследие», «Заметки о русской культуре».
«Красоты стиля» часто служат заменой отсутствующей мысли.
В науке, как и в искусстве, нет места серости, сухому повторению избитых истин. Унылому догматизму…
В правде нет страха. Правда и страх — несовместимы.
Вернейший способ узнать человека — его умственное развитие, его моральный облик, его характер — прислушаться к тому, как он говорит… Есть язык народа как показатель его культуры и язык отдельного человека как показатель его личных качеств, качеств человека, который пользуется языком народа. Язык человека — это его мировоззрение и его поведение.