— Ну, вот ещё! Я даже запаха этой гадости не выношу! — упрямо тряхнула своей золотистой гривой Леночка. И задумалась. — А может, и правда устроить ему японский ужин? — Она свернула к какой-то забегаловке, чтобы купить сущи. Это была единственная японская еда, которую Леночка признавала. Но сущи — это же вроде бутерброда…

Утка прижалась к земле.

Платьем из крыльев прикрыла

Голые ноги свои…

Басё

Раннее вставание трём добродетелям равно.

Японская пословица

Коротко звякнул будильник. Намико привычно прихлопнула кнопку звонка, посмотрела на циферблат. Половина пятого. Хидэо спал на соседней кровати. Осторожно, чтобы не разбудить мужа, Намико встала, дрожа от холода, натянула халат, прошла в ванную, наскоро умылась ледяной водой. Горячую она включит потом, когда проснётся Хидэо, чтобы сэкономить газ. Намико привычно посмотрелась в зеркало, привычно ужаснулась — синеватая нечистая кожа обвисала на щеках, собиралась морщинками под глазами. Так и должно быть у старой женщины, которой скоро стукнет пятьдесят три, — успокоила себя Намико и вылила на ладонь лужицу жидкой пудры. Щедро намазав лицо, порадовалась — раньше с порошковой пудрой было куда труднее доводить лицо до гладкого тона. Зевая, она подвела карандашом брови. Руки её дрожали от холода и левая бровь съехала чуть вниз. Но Намико не заметила — лампочка над зеркалом горела тускло. Яркие лампы — дорогое удовольствие.

Намико старательно накрасила губы, причесалась и ещё раз внимательно оглядела себя в зеркале — всё нормально, можно идти на кухню — Намико спустилась на первый этаж. Здесь было совсем холодно. Но включать обогреватель она не стала, дожидаясь семи часов, когда проснётся Хидэо — так можно сэкономить керосин. А она не замёрзнет, ведь она все время в движении. Тем более, что сегодня придётся торопиться, она должна поехать к русской, помочь ей разобраться со счетами. Намико нравилось навещать русскую — это позволяло ей уйти из дома, от свекрови. И Хидэо одобрял такие встречи:

— Ты должна чаще общаться с иностранкой, жене профессора положено знать западные манеры и английский язык. Говори с ней…

Но с русской трудно разговаривать! У неё такие странные мысли! И выглядит она странно — ни капли косметики на лице. И всё удивляется — зачем японки так сильно красятся? Зачем так рано встают? Непонятно, как ей отвечать. Японской жене положено вставать рано, потому что муж не должен видеть спящее лицо жены. Так говорила мать Намико, когда отдавала её замуж. И свекровь не ленилась повторять:

— Ты должна встать раньше мужа и накраситься, чтобы не походить на чёрта! — Хидэо никогда не видел Намико ненакрашенной. И спящей никогда не видел.

Каждое утро Намико начиналось одинаково — она собирала коробку с обедом для Хидэо. Что же ему приготовить? Может, макароны? Он их любит. И это очень хорошо, потому что макароны почти втрое дешевле риса. Намико готовила макароны часто, почти каждый день — это позволяло экономить деньги, которые Хидэо давал на хозяйственные нужды. Она достала из шкафчика пакет — макарон в нём осталось совсем мало. В ближнем супермаркете их давно не продавали с уценкой. А без уценки Намико ничего не покупала — она экономно вела хозяйство. Намико решила зайти в магазин, который рядом с домом русской, там сегодня распродажа — в газете было объявление. Может, удастся подешевле купить макароны? А пока придётся сварить рис.

Намико насыпала в автоматическую рисоварку крупу, налила воду. Заученным движением нажала кнопку. Сколько лет она каждое утро делала одно и то же! В рис можно будет положить яйцо и свежий огурец — так любит Хидэо. Намико взяла тёрку, достала из холодильника огурец и принялась медленно, тщательно его тереть. Вчера Хидэо сделал ей замечание — огурец был натёрт неаккуратно. Он пришёл домой поздно, почти в одиннадцать, усталый и злой. Значит, разговаривал с русской. Его очень утомляла эта иностранка. После ужина Хидэо сразу уснул. А Намико долго мыла посуду, подметала пол… Жена не должна ложиться, не прибрав дом. Только в первом часу ночи она добралась до постели. Намико внимательно следила, чтобы куски покрупнее не попали в тарелку, выбирая закоченевшими пальцами скользкие полоски из ледяной массы.

— Теперь омлет, — привычно подумала она и, взбивая яйцо, почувствовала, как желудок заволакивает тупая, ноющая боль. — Надо принять таблетку, ту, что прописал врач. Но это потом…

Намико вылила яйцо на прямоугольную сковородку с выгнутым как крыша дном и принялась качать её — к себе — от себя — так ярко-жёлтая масса растекалась ровным слоем. Намико сняла лопаткой тонкий лепесток омлета и, положив его на доску, скатала трубочкой, задержала в руке, замёрзшим пальцам приятно было ощущать тепло. Потом взяла нож и стала нарезать мелкую соломку. Её руки двигались медленно, аккуратно, чтобы ломтики получались ровные. Все, как один. Рисоварка щёлкнула, отключаясь. Намико открыла крышку, понежилась минутку в клубах горячего пара, взяла лопатку, выложила на тарелку немного риса — остывать. Подождала минут пять, постояла, глядя в окно. Потом добавила в рис огурец и яйцо, перемешала, сложила в коробку, гладенько разравнивая лопаткой, накрыла крышкой, надела поверх круглую резинку. Эту коробочку Хидэо носил много лет, от старости пластмасса покоробилась, и крышка закрывалась плохо. Но новую коробку покупать не стоило. Эта ещё вполне могла служить — Хидэо не любил лишние траты. Он очень ругал Намико, когда увидел на журнальном столике журнал мод. Намико спрятала его под газетами, но русская, что была у них в гостях в тот день, нашла журнал и показала Хидэо:

— Посмотрите, какие прекрасные меха!

Хидэо нахмурился.

— К счастью, моя жена мехами не интересуется.

После ухода гостьи Намико пришлось объяснять Хидэо, что она не покупала этот журнал, а получила бесплатно в Фуджисаки, как премию за покупку. Но Хидэо не поверил и долго ругался, что жена потратила деньги на никчёмную вещь. Намико выбросила журнал. В общем-то, он был ей не нужен.

— Пожалуй, рис с яйцом — маловато на обед Хидэо, — подумала Намико.

И решила сделать темпуру: смешала яйца с водой, всыпала муку, развела жидкое тесто, нарезала ломтиками маленький кабачок, поставила на конфорку кастрюлю с маслом и, ёжась от холода, стала ждать, пока масло закипит. Она видела, как готовит темпуру русская. Та первым делом ставила масло на огонь, а уж потом замешивала тесто и резала кабачки. Тем временем масло закипало и ей не приходилось ждать. Но, если долго провозиться с тестом, можно пропустить момент, когда масло нагреется, и зря жечь газ. Интересно, кто научил русскую готовить темпуру? Она говорит — сама сообразила. Русская часто говорит странно.

Намико захватила палочками скользкий кусок кабачка, окунула его в тесто, аккуратно опустила в едва начавшее пузыриться масло. Подождала, пока кусок подрумянится, вынула, подержала над кастрюлей, давая маслу стечь, и только потом положила на тарелку. Остатки масла мгновенно впитались в бумажную салфетку, которой Намико загодя накрыла тарелку. Большое пятно расплылось по бумаге.

— Поторопилась, — подумала Намико, слишком много масла осталось на темпуре. — Надо будет давать ему стекать подольше, а то не хватит масла на весь кабачок.

Русская готовила темпуру иначе. Она бросала в кастрюлю одновременно несколько кусочков, ворошила их вилкой и вынимала все сразу шумовкой, щедро выливая масло на тарелку. Она управлялась с темпурой за десять минут. У Намико уходило на это полчаса. Потому что она всё делала по правилам. Её темпура получалась красивой и вкусной. Правда, у русской тоже выходило неплохо. Кто же всё-таки её научил? Намико опустила в масло следующий кусок и задремала, стоя над тёплым огнём.

Три кусочка темпуры Намико завернула в алюминиевую фольгу. Свёрток вместе с коробкой завязала в фуросики — обед для Хидэо готов! Теперь надо сварить мисо-суп для свекрови — она всегда завтракает по-японски. Из комнаты свекрови донёсся слабый шорох. Её комната была недалеко от кухни, на первом этаже. Тонкие перегородки хорошо пропускали звук. Должно быть, свекровь только что встала — она всегда спит долго, дожидаясь, пока Намико приготовит еду. Намико сердито стукнула кастрюлей о конфорку — она не любила свекровь. Сняв с огня суп, посмотрела на часы — пора готовить завтрак для мужа. Он завтракал по-европейски, ведь он — профессор западного стиля. Намико положила в тостер два кусочка хлеба, вскипятила чайник, заварила чёрный английский чай, достала из холодильника масло и джем, прошла за шкаф, отделявший кухню от столовой, поставила всё на обеденный стол. Потом включила стиральную машину и пылесос.