— Вот видите, — Амалия продолжила доклад. — Даже если Злот и не был раньше таким, каким мы его сейчас воспринимаем, наша провокация имеет свои плюсы. Магистр уже не изнывает от безделья. Вместе с Екатериной они объезжают его земли, интересуются делами людей. Я не могу назвать Злота бездельником, как значится в обвинении Советника Виринеи.

— Я тоже готов это подтвердить, — вставил свою реплику Хранитель времени.

— И вы не нашли в поведении Злота ничего недостойного или вызывающего осуждения? — проницательно спросил Верховный Судья Климентий.

— Мм. Если не считать исчерпанный к настоящему моменту конфликт с крестьянами Теппы, который мне довелось увидеть краем глаза в первый день своего наблюдения, то… Нет, господин Климентий. Нет. Ничего недостойного в поведении Злота я не нахожу. Жалобы Магистров белого сектора сильно преувеличены, — Амалия села.

А Хронос для объективности картины добавил:

— Да, до вчерашней драки поведение Злота можно расценивать как безупречное.

— До вчерашней драки? — удивился Верховный Судья. — О какой еще драке идет речь? Почему мне ничего о ней неизвестно?

Хранитель времени посмотрел на сконфуженного Мирона и усмехнулся:

— Я никогда не тороплю события, господин Климентий. Здесь присутствует непосредственный участник конфликта, может быть, ему и предоставим слово? Из–за чего завязалась драка, господин Мирон?

Правитель северных черных земель поднялся на ноги.

— Наша драка со Злотом не имеет к сегодняшнему собранию, как, впрочем, и к моему отчету в целом никакого отношения. Это частное дело.

— Позвольте, господин Мирон, — Верховный Судья поспешил возразить. — Вы что же, намерены давать характеристику своему другу без учета произошедшего меж вами конфликта?

— Именно, господин Климентий. Между друзьями всякое бывает. А если бы я знал заранее, кто еще, кроме меня, шпионит за Злотом, да еще и о разных провокациях наблюдателей, уж поверьте мне — я был бы более осторожен в поиске информации. И вчерашней драки бы не случилось.

— Хотите сказать, господин Мирон, — опять насмешливо поддел Хронос, — что Вы подрались со Злотом исключительно по идейным соображениям?

— Нет. Мы подрались с ним из–за женщины. Из–за Екатерины. К чему Ваши вопросы, если Вы все равно об этом осведомлены?

— Господа Магистры, прошу вас, успокойтесь! — Климентий строго посмотрел на наблюдателей, и возникший было спор утих. — Господин Мирон, мы слушаем Ваш доклад. Вы не виделись со своим соседом и другом целый год. Не находите ли Вы, что Злот как–то изменился? Разделяете ли Вы опасения белого сектора в том, что Злот не достоин быть членом Совета Империи?

— Не знаю, как насчет Совета Ардалиона, это не мне судить. Но госпожа Присцилла неоправданно часто и много сует свой нос на территорию моего соседа. И это неправильно, — Правитель северных земель замолчал на пару секунд, пытаясь упорядочить информацию, собранную им в течение нескольких недель. — Я приступил к наблюдению не сразу. Не хотел вызывать подозрений ни у Георгины со Злотом, ни у Кириака. Поэтому на балу я не был. Вместо этого, я немного поездил по деревням соседа, погулял по Баграсу, пообщался с разными людьми — и с богатыми уважаемыми горожанами, и с их слугами, которые, как выясняется, очень хорошо обо всем осведомлены. Так вот, к каким выводам я пришел? Все, как везде. На землях любого Правителя Ардалиона вы найдете и очень богатых, и крайне бедных. Соответственно: и довольных своей жизнью, и возмущенных, революционно настроенных людей. Неурожаи последних лет многих заставляют трудиться в поте лица. А вот настроения бунтарства и настойчивое желание что–то изменить в своей жизни — отмечаются почему–то только в двух деревушках земель Злота, расположенных по соседству с землями госпожи Присциллы.

— Вы обвиняете госпожу Присциллу в данной ситуации?

— Нет, господин Верховный Судья. Для обвинения у меня нет достаточных доказательств. Я лишь делюсь впечатлениями от услышанного и увиденного. Подданные Злота потребовали своими разрушительными действиями больше отдыха. И он установил на всей территории еженедельный выходной день. А, к слову, у той же госпожи Присциллы выходной день установлен всего один раз в месяц. Я уважаю Злота и как Правителя, и как Магистра. Принимаемые им меры у меня вызывают одобрение. А что касается нашей драки… — Мирон остановился, возвращаясь к событиям вчерашнего дня, — то рекомендую нашему собранию воспринимать ее не иначе, как недоразумение. Я не знал, что Екатерина со Злотом участвует в пари, и… В общем, я самонадеянно позволил себе предположить, что очарую эту женщину и получу часть информации о Злоте через нее. Признаю свою ошибку. Но объясниться с соседом, не нарушая при этом тайну инкогнито, я пока не смог.

— Вы отказываетесь от ведения дальнейших наблюдений?

— Нет, я не против быть наблюдателем, господин Верховный Судья. Я постараюсь еще раз предметно поговорить со Злотом и принести ему извинения. Если он, конечно, предоставит мне такой шанс и не кинется сразу же убивать.

— Он пытался Вас убить?

— Было маленько, — Мирон поправил на себе шейный платок, вспоминая, как Магистр его вчера чуть не задушил. — С учетом пояснений Высших Советников я понимаю теперь, что Злот разозлился на меня заслуженно. Да и без пари, господин Климентий, я бы тоже ревновал, если бы он делал комплименты моей даме. Мы с ним давние соперники, и я зла на него не держу.

— Что ж, — Верховный Судья принял доклад. — Ваше мнение нам ясно. Давайте предоставим слово еще одному моему наблюдателю — Правительнице южных земель и Магистру белого сектора, госпоже Диане. Пожалуйста, Диана, Вам слово.

Женщина поднялась из–за стола, собираясь поделиться с окружающими своими впечатлениями:

— Я наблюдаю за Злотом с первого же дня, как получила поручение. В отличие от господина Мирона, я с семьей Правителя северо–восточных земель ранее знакома не была. И мое впечатление действительно первое. Чтобы отыскать более объективную информацию, я нарядилась простолюдинкой — преподающей танцы учительницей. Войти в доверие к госпоже Георгине особого труда не составило. И так получилось, что с первого же дня своего наблюдения я проживаю в ее дворце. Я имею возможность общаться с членами ее семьи, также и со слугами, которые, как здесь уже верно было замечено, всегда все знают. Что могу вам сообщить? Прозвучавшие сейчас оценки Злота, на мой взгляд, объективны и соответствуют действительности. Мне, пожалуй, нечего добавить. Или госпожа Присцилла, а за ней и Советник Виринея, так сильно ошибаются в Магистре Злоте, или же общение с госпожой Екатериной его так кардинально изменило. Но Правитель вызывает у меня симпатию и уважение. Да, чего, кстати, никак не могу сказать о его сестре.

— О его сестре? Вы имеете в виду Георгину?

— Да. Милая, скромная, женственная и мягкая на публике, она вовсе не такая, когда остается наедине с собой, со своими братьями или слугами. Презрение к обычным смертным, лицемерие в общении с Магистрами и знатными горожанами, жажда власти. В данный момент, насколько я разобралась в ситуации, она очень старается помочь Екатерине одолеть своего брата.

— Георгина желает, чтобы Злот проиграл заключенное пари? — переспросила Митродора. — Они же родственники. Как такое возможно? И зачем?

— На этот вопрос я могу вам ответить, — Хронос опять вступил в беседу. — У меня времени на все хватает, и я однажды был свидетелем того, как Кириак пообещал Георгине место в Совете Ардалиона вместо Злота и Присциллы. Думаю, дело в этом. Пари Злота и Екатерины выявило и достоинства, и недостатки не только их самих, но и их окружения.

— Верно, очень интересная сделка, — произнес Климентий. — Ничего подобного в Ардалионе не заключалось. Хотя я считаю, Амалия, можно было и не устанавливать столь высокую плату. Не наказывать их так строго в случае проигрыша.

— Почему же не наказывать, господин Судья? Чувства — не игрушки. Вы ведь сами придерживаетесь такой политики, и нас к этому приучаете. Разве нет? К тому же, как все уже заметили, это пари им обоим идет на пользу. Я не берусь загадывать сейчас, кто победит: Злот или эта чужестранная женщина. Но они оба стараются, и наблюдать за ними — одно удовольствие.