— Ты лишишь жизни кого–то из его близких?
Амалия возразила.
— Зачем мне внеплановая душа? Вовсе нет. Я говорю не о живых людях. Но ведь есть же у Злота что–то ценное и важное? Допустим, он это потеряет. А еще лучше… Да! Пусть он это не потеряет, а боится утратить. Смоделируем ему ситуацию возможной потери. Страх обычно толкает людей на очень непредсказуемые поступки. И я думаю, что Магистры здесь не исключение. Злот, безусловно, раскроет себя и как волшебник, и как Правитель, пытаясь отстоять свое сокровище. Что скажешь, Хронос? Как тебе моя идея?
Хранитель времени на мгновение задумался.
— Я вообще–то хотел предложить для него такое испытание, как клятва. Вообразите, если Злот кому–нибудь что–то пообещает. Легко сказанные слова, которые на деле — трудно исполнить. Препятствия–то мы организуем легко. Да, а еще будет лучше, если это нечто Злот пообещает сам себе! Человек проявляет себя всецело, когда он чего–то хочет, к чему–то стремится.
— Ну вот, проблема выбора, — протянула Митродора. — Мне нравятся обе ваши идеи. А совместить их никак нельзя? Давайте подумаем!..
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Праздник урожая
Праздник урожая в Баграсе удался на славу. С раннего утра на площадях города начались выступления уличных музыкантов. Актеры–комедианты надели на себя маскарадные костюмы овощей и фруктов и важно ходили вдоль домов, собирая вокруг себя толпы детишек. Работали торговцы, продавая разные вкусные вещи для гуляющих граждан и сувениры для приезжих гостей. Знатные и приглашенные особы уже с обеда поспешили во дворец Георгины. Их украшенные цветами и лентами кареты заполонили главные улицы города, создавая яркое красочное настроение.
Георгина, как и подобает хозяйке дома, встречала всех прибывших на парадном крыльце. Ее помощницы постарались на славу: наряд первой красавицы Ардалиона и ее прическа выглядели настоящим произведением искусства. Сегодня Георгина предстала перед гостями в зеленом бальном платье. Около семи оттенков зелени было в ее наряде, но все они довольно умело сочетались между собой. Тугой корсет, пышные кружевные рукава и метры шелка на подоле. По самому краю подола были пришиты алые атласные розы. Руки и открытую шею женщины украшали подвески из драгоценных камней. А в черные блестящие волосы, уложенные в замысловатую прическу, была вплетена веточка с живыми листочками.
— Георгина! Вы восхитительны! — говорил ей каждый из вновь прибывших, отчего хозяйка дворца чувствовала себя все лучше и лучше.
Злот и Кириак, одетые в парадные фраки и стоящие за спиной женщины в одном шаге, вежливо кивали гостям в знак приветствия и снисходительно улыбались на восхваления их сестры. «Много ли женщине для счастья нужно?».
Эффектно появившиеся подруги Георгины ахали и визжали от восторга, разглядывая ее новое платье, сыпали комплиментами и старались запомнить детали укладки ее волос, выражали миллион благодарностей за приглашение на бал.
— Ну, что вы, дамы? Какой праздник без вас — моих подруг? — краснея от удовольствия, отвечала им женщина. — Я, наоборот, очень рада, что вы нас удостоили своим визитом. Не испугались ни близкого присутствия Высших Советников Климентия, ни досадных происшествий предыдущих балов. Особенно ты, Конкордия! Я так переживала, что ты можешь держать на меня обиду и не прийти.
— Как я могла не прийти? — воскликнула Конкордия, бросая на Злота через плечо его сестры быстрый, но пламенный взгляд. — Мы же с тобой подруги! И я должна поддержать тебя на столь громком и ответственном мероприятии.
— Ой! Это так замечательно! А я боялась, что тот пожар…
— Георгина, ну, к чему заострять внимание на том глупом недоразумении? Я уверена, что сегодня со мной ничего подобного не случится. И я смогу потанцевать и за прошлый раз, и за сегодня. — Конкордия вновь бросила многозначительный взгляд на Правителя северо–восточных черных земель.
Злот, помня данное Георгине обещание, неестественно широко улыбнулся и поклонился.
«Вот липкая женщина! И что она ко мне привязалась? Прохода не дает. Тощая, страшная, глупая. Все лицо в конопушках, зубы кривые, волосы бесцветные. Даром, что платье пестрое, и украшения. А ведь наверняка себя красивой и умной считает, раз с моей сестрой дружит. Да и некоторые мужчины Баграса называют ее красавицей… Слепые! У Конкордии в голове такой же виноградник, как сейчас в прическе. И она еще надеется, что я танцевать ее приглашу? Эх, и почему я обещал не колдовать сегодня?».
Георгина тем временем предложила подругам подняться по лестнице в тронный зал, а сама обернулась встречать новых гостей.
Даже приезд ее вечной соперницы Присциллы после разговора с Конкордией не казался теперь пугающим и неприятным.
— Присцилла! Дорогая соседка! Добро пожаловать в Баграс на праздник урожая!
— Мое почтение, Георгина! Злот, Кириак, добрый день, — женщина ответно улыбнулась и хозяйке дома, и стоящим за ее спиной кавалерам.
Присцилла на двести лет была старше Георгины и Злота. Да, природа не наградила ее яркой внешностью. Она была немного полновата. Ее светлые волосы были тусклыми и ломкими, а нежная кожа не воспринимала загар, и ее постоянно приходилось прятать за закрытыми платьями, шарфами или зонтиками. Правительница северо–восточных белых земель Ардалиона не блистала на балах и праздниках, как эффектная Георгина. Но разве счастье в красивой внешности? Нет, сама Присцилла так не считала. Она знала, что ее любят люди. Любят не из страха, а из уважения. И это, в совокупности с некоторыми колдовскими способностями, доставшимися ей по наследству от белых Магов, давало определенное преимущество над ее вертлявой и красующейся перед всеми соседкой.
— Необычный наряд у тебя, Георгина. Сказать по правде, я ожидала увидеть тебя в костюме сливы или томатов. Даже не знаю, как принято одеваться на праздник урожая?
— Брось, Присцилла. А если ты пожелаешь отметить день пасечника? Ты ведь не будешь наряжаться пчелой? В костюме овощей у меня ходят актеры по улицам города. А я, как владелица урожая, могу одеться в любой наряд, что мне нравится. Разве нет?
— Это разумно. Но все равно, довольно странно. Земля приносит плоды людям каждые несколько месяцев, из года в год. А отметить это событие вы вдруг решили сегодня.
— Мы с семьей захотели организовать новую традицию, Присцилла. Выходной день для крестьян и горожан. Праздник души. Восхваление солнца, неба, дождя и земли. Присоединяйся к нашему гимну богатству. Заходи в дом.
— Зайду, непременно.
Так, обменявшись серией замаскированных под учтивость колкостей, женщины расстались. Присцилла прошла внутрь, а Георгина осталась стоять на лестнице, принимая все новых и новых гостей, обмениваясь с ними пустыми фразами, расточая похвалы и получая комплименты. Прибывшим крестьянам предлагали проследовать в сад, почетных гостей зазывали подняться по парадной лестнице в тронный зал. Так, мало–помалу, большая часть из приглашенных была уже размещена.
— Ну, и где ваша Екатерина из Теппы? — сквозь зубы процедила братьям Георгина, вытягивая шею и осматривая улицу. Вереница из карет закончилась, а наблюдательница Климентия на празднике так и не появилась. — Знатные гости уже собрались. И крестьяне тоже подоспели. А ее нет. Злот, ты уверен, что пригласил госпожу Екатерину вежливо и настойчиво?
— Я позвал ее так, как вы и просили. А она слишком нахально и возмутительно себя ведет.
— Желает, чтобы мы понервничали немного, — добавил Кириак.
— Вот спасибо ей, а то я не нервничаю! — взвизгнула Георгина, снова озираясь по сторонам. — Мы не можем стоять здесь на крыльце вечно! Нам надо праздник начинать!
— Георгина, а может быть, вы с Кириаком пока пойдете, а я тут еще постою, подожду? — с надеждой в голосе спросил Злот. — Ты ведь знаешь, я не любитель говорить что–то на публику.
— Нет уж! Этот праздник здесь из–за тебя, Злот! И отдуваться ты сегодня будешь целиком и полностью. Пойдемте. Нам задерживаться нельзя. Если Екатерина опоздает, лакеи ее пропустят.