Всем нам приходится в какие-то периоды нашей жизни принимать трудные решения, не все из них окажутся верными, не все из них окажутся мудрыми. Некоторые из них сложны, и влекут за собой последствия, которых мы не могли предвидеть. Если мы сможем сопротивляться искушению оправдывать наши решения и преодолеем чрезмерную самоуверенность и отсутствие гибкости, мы можем открыть для себя путь к эмпатии и принятию жизни со всеми ее сложностями и поймем: то, что правильно для нас, может быть неправильным для других. «Я знаю, что такое сложное решение, — говорит женщина, которую мы назовем Бетти. — Когда я решила уйти от моего мужа, с которым мы прожили 20 лет, это решение приветствовала одна из моих двух дочерей, сказавшая: „Что заставляло тебя так долго ждать?“ — но для другой дочери это была катастрофа, и она годами злилась на меня. Я много думала и старалась разрешить этот конфликт и оправдать то, что я сделала. Я обвиняла мою дочь в том, что она не хочет понять и принять причины моего решения. В конце концов, в результате этой умственной гимнастики я вообразила себя Матерью Терезой, а мою дочь считала эгоистичным, неблагодарным и плохо воспитанным ребенком. Но прошло время, и я не смогла это продолжать. Мне ее не хватало. Я помнила ее доброту и чуткость и поняла, что она была не плохо воспитанным ребенком, а просто ребенком, которого глубоко ранило мое решение о разводе. И вот, наконец, мы сели и начали говорить с ней. Я сказала ей, что хотя я и сейчас убеждена в том, что развод был правильным для меня решением, я поняла, какую он причинил ей боль. Я сказала ей, что теперь я ее готова слушать. „Мама, — сказала она, — давай пойдем в Центральный парк, устроим там пикник и поговорим, как мы делали, когда я была маленькой“. И мы так и сделали, и это было началом нашего примирения. Теперь, если я чувствую, что я на 100 % права относительно какого-то решения или проблем, я еще раз все обдумываю, вот и все».

Бетти не нужно было признавать, что она сделала ошибку — она не совершила ошибки. Но она сумела отказаться от своей потребности быть всегда правой.

Диссонанс, возможно, конструктивная особенность нашего мозга, но это не относится к тому, что мы думаем о своих ошибках. После катастрофической кровавой бани «атаки Пикетта» в битве при Геттисберге во время гражданской войны в США, когда половина из наступавших 12 500 южан-конфедератов была убита солдатами северян-юнионистов, генерал южан Роберт Ли сказал: «Все это было моей виной. Я просил от своих людей больше, чем мне следовало от них просить» [256]. Роберт Ли был великим полководцем, допустившим трагический просчет, но эта ошибка не сделала его некомпетентным полководцем. Если Роберт Ли смог принять на себя ответственность за решение, которое стоило тысяч жизней, почему же люди в школе вождения не могли признать, что они просто проехали на красный свет?

Большинство американцев знают о том, что им следует говорить: «Мы учимся на своих ошибках», но в глубине души они ни на йоту не верят этому. Они думают, будто ошибки означают, что вы глупы. В сочетании со знаменитой амнезией нашей культуры по отношению ко всему, что произошло более месяца тому назад, это означает, что люди относятся к ошибкам как к горячим печеным картофелинам в своем подале: они стремятся как можно быстрее избавиться от них, даже если при этом они окажутся в подоле у кого-то другого.

Одно из прискорбных следствий этого представления о том, будто ошибка — это то же самое, что тупость, таково: когда люди делают ошибки, они не учатся на них. Они продолжают вкладывать деньги в безнадежное дело, чего от них с нетерпением ожидают разные мошенники. Вы знаете кого-то, кто стал жертвой подобных обманов? Примерно четверть взрослого населения Америки было обманута какими-то способами, иногда совсем простыми и глупыми, иногда — изощренными. Это могло быть: предложение выиграть миллион долларов, если вы сначала оплатите налог с этой суммы; предложение купить золотые монеты всего за десятую часть их рыночной стоимости; предложение купить волшебную кровать, которая излечит все ваши болезни от головных болей до артрита. Каждый год американцы теряют более 40 млрд долларов, клюнув на удочку разных телевизионных мошенников, и пожилые люди особенно этому подвержены.

Мошенники знают все о диссонансе и самооправданиях. Они знают, что когда люди попадают в их ловушки, у них возникает противоречие между представлениями о себе. С одной стороны, «я умный и способный человек», а с другой — «я потратил тысячи долларов, подписавшись на не нужные мне журналы, надеясь выиграть в мошеннической лотерее, в которой участвуют подписчики» — немногие люди устранят диссонанс, решив, что в реальности – они не такие уж умные и способные Вместо этого многие будут оправдывать свои ошибки, тратя еще больше денег, чтобы компенсировать свои убытки Такой способ разрешения диссонанса защищает их самооценку, но практически гарантирует, что они снова окажутся жертвами обмана «Если только я подпишусь на большее количество журналов, я выиграю главный приз», - говорят они, или «Этот приятный и вдумчивый молодой человек, который сделал мне предложение об инвестициях, никогда не обманет меня, кроме того, я слышал их рекламу на Христианском радио». Пожилые люди особенно уязвимы для подобных методов снижения диссонанса, потому что многие из них уже и так беспокоятся о том, что «теряют это» - свою компетентность и независимость, а также свои деньги И они не хотят давать своим взрослым детям повода попытаться контролировать их жизнь.

Понимание того, как работает диссонанс, помогает нам избавиться от наших собственных заблуждений, но это также полезное умение, для того чтобы помочь нашим друзьям и родственникам избавиться от их заблуждений Слишком часто, руководствуясь самыми благими побуждениями, мы делаем нечто, что еще больше ухудшает ситуацию мы грубим, поучаем, задираемся, умоляем или угрожаем. Энтони Пратканис - социальный психолог, исследовавший, как мошенники охотятся на своих пожилых жертв, собрал душераздирающие истории о том, как близкие поучали своих пожилых обманутых родственников «Разве ты не видишь, что этот парень - вор, предлагающий всякую дрянь? Тебя просто грабят!». «Парадоксально, но эта естественная склонность поучать может быть одной из худших вещей, которые может сделать родственник или друг, - говорит Пратканис. - Подобная лекция еще в большей степени побуждает жертву обмана оправды¬ваться и толкает ее в руки мошенников и преступников» Возопить «О чем ты думал?» - дает обратный эффект, потому что означает «Боже мой, ты тупой?». Подобные обвинения заставляют и без того испытывающую смущение жертву еще больше уйти в себя, закрыться и никому не рассказывать о том, что она делает А делают они вот что - инвестируют еще больше денег в сомнительные предприятия, или покупают подписку на еще большее количество журналов, так как теперь у жертв обмана есть сильная мотивация вернуть потерянные семейные сбережения, показать, что они вовсе не тупые или дряхлые, и доказать, что они способны рассуждать разумно» [260].

Таким образом, говорит Пратканис, для того, чтобы жертва мошенничества отошла от края пропасти, ей или ему необходимо почувствовать уважение или поддержку Желающие помочь пожилому родственнику могут сделать это, обсудив с ним/с ней его/ее ценностные ориентации и то, как они повлияли на произошедшее, если выслушают его и не будут критиковать Вместо того чтобы раздраженно спрашивать «Как вы могли поверить в такую чушь?», вы говорите «Расскажите мне, что вам понравилось в том парне, который заставил вас поверить ему». Мошенники и обманщики используют в своих интересах лучшие качества людей - их доброту, вежливость, желание выполнять свои обязательства, сделать ответный подарок или помочь другу Если похвалить жертву обмана за эти ценные качества, говорит Пратканис, даже если они ее подвели в данной конкретной ситуации, это может помочь пожилому человеку избавиться от ощущения своей неуверенности и некомпетентности. Это еще одна форма третьего пути Шимона Переса высказать свои противоречивые представления, но разделить их «Когда я, порядочный и умный человек, совершаю ошибку, я остаюсь порядочным и умным человеком, а ошибка остается ошибкой Итак, как я могу исправить то, что я сделал?».