рахом, Гилельсом, Коганом, Ростроповичем... Художник Сергей Герасимов только

после смерти был удостоен Ленинской премии, а до этого - при жизни - никак не мог

пройти «рогатки» голосования. Не прошли барьеры Комитета М. Светлов, К.

Паустовский, К. Караев, Д. Кабалевский, А. Райкин и И. Моисеев. Это и является

самым главным - резкое расхождение между предварительным обсуждением,

открытым голосованием за оставление в списке и последующим тайным голосованием.

Поражает при этом и обычно большое число воздержавшихся от обсуждения и

голосования на первом (открытом) этапе работы Комитета. Что, бесспорно,

свидетельствует о том, что всегда находится немало членов, не дающих себе труда оз-

накомиться со всеми работами, представленными на соискание Ленинских

премий»116. Далее Чулаки предлагал изменить процедуру голосования и при

сохранении принципа тайного голосования ввести в практику подписание бюллетеней

заполняющими их лицами. «После окончания работы счетной комиссии, - разъяснял

композитор предлагаемый механизм принятия решений должен быть следющим, -

заполненные бюллетени опечатываются и сдаются на хранение специальному

уполномоченному на то государственному органу на случай, когда по требованию не

менее половины членов Комитета бюллетени могут быть подвернуты проверке. Зная,

что не исключены случаи подобных проверок, члены Комитета будут с большей ответ-

ственностью относиться к процедуре тайного голосования»117. Помимо этого, Чулаки

настаивал на уменьшении количества членов Комитета до 50-60, отказавшись от

принципа широкого представительства, что, по его мнению, сделало бы Комитет более

работоспособным и авторитетным, «способным тщательно изучать материал и

выносить правильные и согласованные решения»118. Однако если судить по записке

отдела культуры ЦК КПСС по поводу этого обращения, предложения М. Чулаки

приняты не были119.

Реальный же механизм согласования кандидатов можно проследить по

воспоминаниям известных деятелей культуры, входивших в свое время в комитеты и

комиссии по присуждению Государственных премий. Например, актер и режиссер

Евгений Матвеев, будучи руководителем секции кинематографии в Комиссии по

Государственным премиям при Совете министров РСФСР, так описывает процедуру

«предварительного согласования» с сектором кинематографии отдела культуры ЦК

КПСС предполагаемых лауреатов: «Заведующий сектором. попросил рассказать о

работе нашей секции, о том, кто, как он выразился, выходит «на бровку» к финишу, то

есть кто реально по моему мнению может стать лауреатом Государственной

премии»120. Далее известный актер передает содержание беседы, в ходе которой

130

предполагаемого кандидата режиссера Игоря Таланкина, снявшего картину

«Звездопад», настоятельно предложили заменить другим режиссером (имя Матвеев не

называет - Н. Б.), автором телевизионного фильма о борьбе с японскими самураями на

Дальнем Востоке. При этом все дело было не в художественной ценности обоих

произведений, а в том, кто являлся создателем литературной основы для эк-

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 58. Д. 47. Л. 90. РГАНИ. Ф. 5. Оп. 58. Д. 47. Л. 89.

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 58. Д. 47. Л. 91. Матвеев Е. С. «Судьба по-русски».

- М.: Изд-во «Вагриус», 2000. С. 260.

ранизации. В первом случае им оказался Виктор Астафьев, который накануне на

встрече с читателями неосторожно назвал Александра Солженицына лучшим

писателем России, во втором - первый секретарь Союза писателей СССР Георгий Мар-

ков, который, по аргументации сотрудника Аппарата ЦК, как лауреат Ленинской и

Государственной премии СССР должен был получить и российскую премию. «Я понял,

- пишет руководитель секции, - что дискутировать здесь, в ЦК, было занятием

бессмысленным, тем более что в интонациях моего оппонента слышался «приказ в

вежливой форме». Ну и. Государственную премию РСФСР имени братьев Васильевых

получил творческий коллектив, создавший сериал о победе советских пограничников.

Но вскоре случилось еще более стыдное. На секретариате правления Союза

кинематографистов СССР в числе многих других стоял вопрос о приеме в члены Союза

режиссера этой ленты, теперь уже лауреата Государственной премии РСФСР.

Обсуждение было недолгим, а результат его весьма красноречивым: претенденту в

приеме отказать - до будущих достойных работ. Стыдно было дальше некуда:

режиссер-лауреат не дорос, чтобы быть членом Союза кинематографистов.»121.

В отбор лауреатов вмешивались не только центральные, но и региональных

партийные органы. В 1970 г. в ЦК КПСС поступил сигнал от ЦК Компартии Молдавии,

возражавшего против выдвижения пьесы Иона Друцэ «Бремя нашей доброты» на

соискание Государственной премии за 1970 г. Одновременно председателю Комитета

по Ленинским и Государственным премиям СССР в области литературы, искусства,

архитектуры Н. С. Тихонову было направлено письмо следующего содержания: «С

большим удивлением воспринято общественностью Молдавии сообщение о

выдвижении пьесы Друцэ. Бюро ЦК КП Молдавии оценивает это произведение как

политически вредное и возражает против присуждения Госпремии. Издательства

Молдавии долго не соглашались печатать это произведение. Оно было опубликовано

издательствами «Известия» в 1968 году и «Молодая гвардия» в 1969 году. И. Друцэ в

настоящее время подготовил и представляет к изданию пьесу «Сеятели снега», которая

в идейно-политическом отношении еще более вредная. Непонятно, почему в редакциях

журналов, в Союзе писателей СССР и Комитете произведения Друцэ находят столь

активную поддержку, нанося этим ущерб развитию советской молдавской

литературы»122. Возражения ЦК Компартии Молдавии возымели действие, и

Государственной премии за пьесу «Бремя нашей доброты» Друцэ не получил.

Следует сказать, что в отечественной историографии утвердилось представление о

том, что в СССР поощрение в виде Государственных и Ленинских премий получали

пьесы, фильмы, постановки тенденциозные и идеологически выдержанные, а народное

признание и партийные оценки того или иного произведения редко совпадали.

Признавая в целом данное суждение, все же, на наш взгляд, не следует

абсолютизировать такой подход. Во всяком случае, оценки зрительской аудитории и ре-

шения комитетов по присуждению премий совпадали достаточно часто, о чем

свидетельствуют отдельные работы, в основе которых лежит изучение этой

проблемы123.

131

Так, в июне 1979 г. в Комиссию президиума Совета министров РСФСР поступило

письмо киностудии «Мосфильм» с ходатайством о выдвижении на соискание

Государственной премии почти всего творческого коллектива художественного фильма

«Служебный роман», за исключением исполнительницы главной роли и художника

картины. В письме по этому поводу говорилось: «Отмечаем, что актриса Фрейндлих А.

Б. и художник Воронков С. П. достойны выдвижения на соискание ГП РСФСР, но не

выдвигаются, так как ранее удостоены ГП по другим работам»124. Комиссия сделала

запрос в Главное управление кинофикации и кинопроизводства об итогах просмотра,

на который начальник управления дал следующий от

122 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 62. Д. 84. Л. 94-95.

123 Иванов В. Д., Мусаханов Л. Р. «Баланс художественной культуры (на материале

экспертного опроса по советскому искусству 1970-х)». // Художественная жизнь России

1970-х гг. как системное целое. - СПб.: Изд-во «Алетейя», 2001. С. 111-132.

124 ГАРФ. Ф. А-259. Оп. 48. Д. 897. Л. 80.

вет: «На Ваш запрос сообщаем, что двухсерийный кинофильм «Служебный роман»

производства киностудии «Мосфильм», выпущенный в январе 1978 года, за 12 месяцев

учета посмотрело 58,4 млн. человек каждую серию»125. Во многом это и решило