Основные идеи по рассматриваемой теме изложены Кольцовым в первом номере «Русского Евгенического журнала» в его программной работе «Улучшение человеческой породы». Это не скучная статья по сиюминутным вопросам прикладной биологии, а актуальный и сегодня мировоззренческий манифест, написанный ярким образным языком.

С самого начала автор дает аргументированную отповедь либеральным пропагандистам так называемой «теории среды». «И до сих пор еще многие социологи наивно – с точки зрения биолога – полагают, что всякое улучшение в благосостоянии тех или иных групп населения, всякое повышение культурного уровня их должно неизбежно отразиться соответствующим улучшением в их потомстве, и что именно это воздействие на среду и повышение культуры и является лучшими способами для облагораживания человеческого рода. Современная биология этот путь отвергает». Согласно мнению Кольцова, главный гуманистический идеал наивысшего счастья наибольшего числа людей «именно в силу биологических законов не может быть положен в основу евгеники как науки». Мало того, он утверждает: «Для дальнейшей эволюции человеческого типа может быть поставлен идеал такого приспособления к социальному устройству, которое осуществлено у муравьев или термитов. При этом уже существующее разнообразие генетических типов должно упрочиться. Должны быть развиты до совершенства типы физических работников, ученых, деятелей искусства и т. д., и все в равной мере должны обладать социальным инстинктам, заставляющим их свои способности применять для общей пользы всего социального организма». Кольцов сознательно оправдывает действие эволюционных законов отбора наиболее приспособленных в деле построения общественного порядка. Это уже даже не принципы социального дарвинизма, против которых так активно выступала советская идеология, а открытая пропаганда идеала сверхчеловека в духе Ницше. «Конечно, будущий человек не должен быть развит слишком односторонне. Он должен также быть снабжен и здоровыми инстинктами, сильной волей, врожденным стремлением жить, любить и работать, должен быть физически здоров и гармонично наделен всем тем, что делает его организм жизнеспособным. Это новый человек – сверхчеловек, «homo creator» – должен действительно стать царем природы и подчинить ее себе силою своего разума и своей воли».

Итак, по аналогии с ульем или муравейником обосновывается иерархическая структура, где на одном полюсе находится дисциплинированный работник с чувством социальной ответственности, а на другом – сверхчеловек, покоряющий мир силой воли и разума.

Вполне закономерно Кольцов продолжает ход своей мысли, предельно биологизируя представление обо всех гранях мироздания, утверждая, что даже каноны морали подвержены действию универсальных законов эволюции. Наследственное неравенство отдельных индивидов плавно переходит в неравенство наций и рас, и речь здесь идет не о том, кто «лучше» или «хуже», а о том, что генетическое многообразие типов неизбежно порождает несходство в моральных оценках. «Не всякий идеал может быть проведен в жизнь в одиночку одной нацией, а только такой, который обеспечивает ей успех борьбы за существование с другими нациями. В интересах этой борьбы нация должна отказаться от многих достоинств общечеловеческого идеала и испортить его желательными в других отношениях чертами».

То есть, сознательная «порча общечеловеческого идеала» и составляет суть евгенического идеала отдельной нации, борющейся за существование с другими нациями. «Культурное государство должно взять на себя важную роль естественного подбора и поставить сильных и особенно ценных людей в наиболее благоприятные условия. Неразумная благотворительность приходит на помощь слабым. Разумное, ставящее определенные цели евгеники, государство должно прежде всего позаботиться о сильных и об обеспечении их семьи, их потомства. Лучший и единственно достигающий цели метод расовой евгеники это – улавливание ценных по своим наследственным свойствам производителей: физически сильных, одаренных выдающимися умственными или нравственными способностями людей и постановка всех этих талантов в такие условия, при которых они не только сами могли бы проявить эти способности в полной мере, но и прокормить и воспитать многочисленную семью, и притом непременно преимущественно в сравнении с людьми, не выходящими за среднюю норму. Именно это преимущество имеет евгеническую цену, так как равенство условий размножения и для выдающихся, и для посредственных приведет только к увеличению всего народонаселения и не изменит в желательную сторону наследственных свойств человеческой расы».

Всеобщее евгеническое просвещение народа и селективный отбор его лучших представителей, по мнению Кольцова, должны были положены в основу государственной политики. Как типично русский максималист и подлинный энтузиаст науки, Н. К. Кольцов завершил свою работу словами: «Евгеника – религия будущего, и она ждет своих пророков».

В контексте рассматриваемой темы большой интерес представляет также его статья «Влияние культуры на отбор в человечестве» из того же «Русского евгенического журнала». Приводя статистику и анализируя исторические факты, ученый приходит к неутешительному выводу: «Культура сама истребляет те именно биологические особенности расы, которые она считает наиболее ценными для своего собственного развития. Именно это самоуничтожение, а вовсе не какие-то таинственные признаки естественной старости и смерти рас и народов, являлось неизменной причиной гибели всех старых культур. Ни один народ, ни одно государство, ни одно правительство не должны забывать об этой опасности. Нельзя безнаказанно вычеркивать наиболее культурные наследственные задатки из населения. Природа не признает ничего противоестественного и на противоестественный отбор реагирует вырождением культивирующего его народа». Таким образом, только искусственное культивирование элиты может гарантировать народу перспективу исторического развития.

От этих общих историко-философских рассуждений Н. К. Кольцов в своей следующей работе «Генетический анализ психических особенностей человека» на основе анализа различных наследственных характеристик высшей нервной деятельности приходит к выводу, что каждый генетический тип человека создает свой облик культуры, и, соответственно этому, государство, через селективный отбор того или иного расового типа, может генерировать политически желательную культуру.

Переводя все вышеозначенные умозаключения Н. К. Кольцова в плоскость классической философии, можно обнаружить, что его мировоззренческая концепция в этой терминологии может быть определена как четкий и последовательный биологический детерминизм. Этим, на наш взгляд, его научные работы представляют до сих пор особую ценность.

4.

Согласно общему мнению историков науки, занимающихся данной проблематикой, следующей по величине фигурой в русском евгеническом движении был Юрий Александрович Филипченко (1882-1930). Он окончил Петербургский университет в 1905 году. В 1913 году молодой приват-доцент начал читать первый в России университетский курс по генетике, который назывался «Эволюция и наследственность», а в 1917 г. защитил первую докторскую диссертацию по генетике и издал первый учебник по генетике «Наследственность». В 1918 году профессор Филипченко возглавил созданную им университетскую Лабораторию генетики и экспериментальной зоологии, которая вскоре была преобразована в первую в России кафедру генетики. Он был автором множества публикаций и монографий, а его учебное пособие «Общедоступная биология» выдержала 12 изданий.

В 1920 году к Филипченко обратился Кольцов с предложением о сотрудничестве в области евгеники, и первоначально они работали вместе. В апреле 1920 года Филипченко даже возглавил отдел кольцовского института, а в 1921 году он организовал в Петрограде самостоятельное Бюро по евгенике, которое также стало издавать свой периодический печатный орган «Известия Бюро по евгенике». Хотя названия его позднее менялись, издание просуществовало с 1922 по 1930 годы. Само Бюро по евгенике было преобразовано в 1930 году в Лабораторию генетики Академии наук СССР, а в 1933 – в академический Институт генетики. В 1924 году Ю. А. Филипченко возглавил Ленинградское отделение Русского Евгенического общества и стал одним из редакторов «Русского евгенического журнала».