Он расширил свою территорию на 5—6 тыс. ли. Затем он пожелал подчинить царство Цзиньлинь, но заболел и послал в поход вместо себя своего сына-наследника Цзинь Шэна». Последнее событие произошло приблизительно между 225 и 230 гг. н. э.
Это сообщение свидетельствует, что Фунань была довольно типичным раннеклассовым государством, делившимся на удельные княжества, правители которых, как правило, были связаны между собой родством. Власть верховного правителя не отличалась особой прочностью. Ее можно было, видимо, получить по решению «народного собрания» (остаток отмирающего родового строя) либо захватить в результате дворцового переворота. Китайская летопись сообщает: «...племянник Фань Ши-маня Фань Чжан, начальник двух тысяч воинов, убил Цзинь Шэна и стал царем. Примерно двадцать лет спустя другой сын Фань Ши-маня, Цан, собрал людей и убил Чжана. Но генерал Чжана, Фань Сюнь, в свою очередь, убил Цана и сам стал царем. Он построил павильон и беседки, где любил прогуливаться утром, и в полдень он давал три или четыре аудиенции. Иностранцы и простые люди приносили ему в дар бананы, сахарный тростник, черепах и птиц».
Как видим, в III в. монарх в Фунани еще сравнительно доступен для народа и нравы довольно патриархальны. В еще большей степени это должно было относиться к удельным княжествам, входившим в Фунань. Однако социальное развитие, ускоряемое интенсивной внешней торговлей и притоком иммигрантов из Индии, шло теперь относительно быстрыми темпами, и, когда в середине VI в., после распада Фунаньской империи, подчиненные государства вновь выходят на историческую арену, мы наблюдаем здесь уже другую, гораздо более сложную картину.
Анализ источников позволяет прийти к выводу, что к этому времени на территории современного Таиланда существовало пять государств, каждое из которых контролировало какой-нибудь важный торговый путь.
На крайнем юге полуостровного Таиланда, отчасти захватывая северную часть нынешней Малайзии (княжество Кедах), находилось государство Дангкасука, возникновение которого местные предания относили к I в. н. э. По его территории проходил самый длинный, но вместе с тем наиболее удобный путь через полуостров. Скорее всего именно эту страну греки называли Коли, а китайцы — Цзюли (Цзючжи).
Лангкасука, как самая дальняя, была, видимо, одним из первых княжеств, отколовшихся от Фунаньской империи. Уже е 515 г. китайские летописцы регистрируют прибытие в Китай первого посольства из Лангкасуки, от царя Бхагадатты, который таким способом, видимо, поспешил продемонстрировать свою независимость. В 523, 531, 568 гг. Китай также посещали посольства Лангкасуки.
VI век, вероятно, был веком наивысшего расцвета Лангкасуки. Как сообщает китайская хроника «Лян шу» (охватывающая период с 502 по 557 г.), Лангкасука в это время простиралась на 20 дней пути с востока на запад и на 30 дней пути с севера на юг. Летописец подчеркивает богатство жителей: двойные двери домов, террасы и веранды, особые одежды царя и знати, золотые пояса и серьги мужчин, украшенные драгоценными камнями шарфы женщин, мощные оборонительные укрепления столицы, торжественные процессии. «Монарх выезжает из дворца на слоне, — пишет летописец, — под белым балдахином. Впереди — барабаны и знамена, вокруг — свирепого вида солдаты». (Среди населения малайских областей Патани и Кедах до сих пор бытуют предания о великом и могущественном царстве Лангкасука.)
Помимо обширных доходов от посреднической торговли правящая верхушка Лангкасуки получала также большие доходы от продажи местных продуктов. Из страны вывозили слоновую кость, рога носорога, лучшие сорта алоэ, камфору.
В области идеологии здесь, по-видимому, господствовал буддизм. Известный китайский путешественник И-цзинь в конце VII в. упоминает Лангкасуку как порт между Вьетнамом и Явой, в котором хорошо принимают китайских буддистов.
Процветание Лангкасуки, однако, было недолгим. Уже в следующем столетии на нее надвигается тень грозного соперника — индонезийской империи Шривиджайи, захватившей контроль над Малаккским проливом и не желавшей терпеть торговых конкурентов. Во второй половине VIII в. Лангкасука подпадает под власть Шривиджайи и практически исчезает со страниц истории.
Севернее Лангкасуки было расположено княжество Тамбралинга, центр которого скорее всего находился в районе современного Наконситамарата, где найдена санскритская надпись VI в. Название княжества в палийской форме — Тамбралингам — появляется уже в буддийском памятнике II в. н. э. «Маха-ниддесе».
Тамбралинга была явно слабее и беднее как своего южного соседа, так и северного (государства Паньпань, о котором речь пойдет ниже). О посольствах Тамбралинги в Китай ничего не известно, поэтому не исключено, что после распада Фунани княжество попало в какую-то зависимость от одного из соседей.
По сообщениям китайских авторов, правитель Тамбралинги отличался от своих подданных главным образом покроем и расцветкой одежды. В дни аудиенций он поднимался на открытую платформу, так как дворцов в княжестве якобы вообще не было. Вместо посуды жители пользовались пальмовыми листьями, а вместо ложек и палочек для риса — собственными пальцами. На культовые расходы, однако, и здесь не скупились. По сообщению того же информатора, на горе Вунунг по случаю явления Будды была воздвигнута большая бронзовая статуя слона.
Во второй половине VII в. Тамбралинга становится вассалом первого крупного государства на территории Таиланда — Дваравати, но столетие спустя меняет хозяина. Надпись царя Шривиджайи с датой 775 г., найденная в Наконситамарате, свидетельствует о том, что границы индонезийской торговой империи, так же как и влияние буддизма махаянистского толка, которому она покровительствовала, продвинулись еще дальше на север.
История третьего полуостровного государства, занимавшего земли у северо-западного угла Сиамского залива, в основном на перешейке Кра, более сложна, чем двух предыдущих. Его центром был, по всей видимости, уже упоминавшийся несколько выше город Таккола. Название же самой страны неоднократно менялось. В момент ее завоевания Фань Ши-манем китайцы называли ее Дяньсунь. У более поздних авторов устанавливается транскрипция «Дуньсунь».
Китайский историк V в. Чжу Чжи так описывает эту страну: «Дуньсунь — вассал Фунани. Его царя называют Куньлунь[1]. В стране имеются 500 семей купцов ху (жителей Индии и более западных стран. — Э. Б.), два буддийских [монастыря] и свыше тысячи индийских брахманов. Люди Дуньсуня исповедуют их учение и дают им своих дочерей в жены. Поэтому многие брахманы не уезжают отсюда. Они ничего не делают, только изучают священный канон, умащивают себя благовониями и проявляют благочестие днем и ночью».
В летописи «Лян шу» содержатся некоторые явно более ранние сведения о Дуньсуне, а также факты, выявляющие экономическую основу особой щедрости дуньсуньцев к благочестивым бездельникам:
«Более чем в 3 тыс. ли от южной границы Фунани находится царство Дуньсунь, расположенное на океанском перешейке. Протяженность этой земли — тысяча ли[2]. Город — в 10 ли от моря. Здесь пять царей, и все они признают себя вассалами Фунани. От восточной границы Дуньсуня идет путь к Цзяочжоу, от западной — к Тяньчжу и Аньси (соответственно Северный Вьетнам, Индия, Парфия. — Э. Б.).
Люди из всех иноземных стран приходят сюда для торговли, потому что Дуньсунь закругляется и выступает в море более чем на тысячу ли (здесь имеется в виду весь Малаккский полуостров. — Э. Б.). Чжанхай (Сиамский залив. — Э. Б.) весьма велик, и морские джонки еще не пересекали его прямо.
На этой ярмарке встречаются Восток и Запад. За день здесь бывает более 10 тыс. людей. Драгоценности, редкие товары — нет ничего, чего бы здесь не было».
Наряду с посреднической деятельностью дуньсуньцы занимались производством медикаментов, парфюмерных изделий и изысканных вин из цветочного сока.
Как сообщает танская энциклопедия, «в стране Дунь-сунь более 10 видов цветов, которые не вянут ни зимой, ни летом. Ежедневно собирают десять видов этих цветов. Когда их высушат, их благоухание усиливается, и их порошком посыпают тело».