Изменить стиль страницы

Новелла «Никого не убивай, пожалуйста!» была первым этапом: случай из жизни Мэрилин отразился под клавишами пишущей машинки ее супруга как в зеркале, и в этом Зазеркалье одинокая и впечатлительная Мэрилин обрела второе измерение — эту «другую» Мэрилин стали не понимать окружающие, они оказались глухи к ее острому (и болезненному) ощущению единоживого мира. На следующем этапе, в новелле «Неприкаянные», Миллер уже художественно разработал зеркальную зарисовку из жизни Мэрилин — ее зазеркальный образ зажил самостоятельной жизнью. В этой новелле уже есть все для будущего фильма, в ней рассказывается «история троих мужчин, которые не в состоянии найти на земле себе дом и, дабы чем-нибудь заняться, ловят диких лошадей на мясо для собачьих консервов, и женщины, как и они, бездомной, но воспринимающей жизнь в ее чистоте, как священный дар, и это придает смысл их существованию. Это — история равнодушия… Что ни говори, но равнодушной Мэрилин не была; ее страдания предвещали жизнь и борьбу с ангелом смерти. Она была живым укором любому равнодушию». Здесь, как видим, не только расширилось духовное пространство героини, которая уже не просто некая наивная жена некоего практичного мужа — ее уже зовут Розлин — и она сама влияет на окружающих, придавая «смысл их существованию»; изменились и представления Миллера о Мэрилин: она живет здесь уже внеличной, богоподобной жизнью, ведя «борьбу с ангелом смерти». Следующий этап — сценарий фильма, наконец сам фильм. О нем, как и обещал, — ниже.

Для супругов Миллер фильм «Неприкаянные» обозначил важный жизненный рубеж — и как для пары, которая официально распадется за неделю до окончания съемок, так и для каждого в отдельности: Мэрилин, точно в воронку, втянется, если не сказать, впутается в дела мафиозного окружения Фрэнка Синатры и в интриги с кланом Кеннеди; Миллер на съемках «Неприкаянных» познакомится со студийным фотографом Индж Морат, которая чуть позднее выйдет за него замуж. Но до того как всему этому случиться, в жизни Мэрилин произойдут и другие события. И прежде всего она снимется в двух фильмах-комедиях — «Некоторые любят погорячее» и «Займемся любовью!»

У обоих этих веселых фильмов была довольно-таки болезненная предыстория. Ею, собственно, и обозначился по-настоящему серьезный излом в отношениях Мэрилин с Миллером. Возможно, я чересчур полагаюсь на пьесу «После грехопадения» (а пьеса хоть и биографична, но не хроникальна), но мне кажется, что именно события 1958 года оказались решающими для брака Миллеров. После вышеописанного происшествия на пляже в Амагансете у Мэрилин начался явный упадок духа. Миллер попытался переломить это состояние угнетенности, уныния и общего дискомфорта, охватившее его жену летом 1957 года, но сделал это, наверное, чересчур прямолинейно. По-видимому, именно он уговорил Билли Уайлдера пригласить Мэрилин на роль в новом фильме — эксцентрической комедии «Некоторые любят погорячее», во всяком случае, ухватился за эту возможность вывести Мэрилин из ее духовного ступора. Однако во время съемок у нее случились преждевременные роды (возможно, и из-за того, что накануне родов Уайлдер не захотел пойти навстречу ей и Миллеру и прервать съемки), и она во второй раз потеряла ребенка. Легко понять глубину наступившего кризиса, ведь Мэрилин уже давно мечтала о ребенке. И вот — вновь катастрофа. С ней, по-видимому, связан и другой эпизод.

Процитирую отрывок из темпераментной биографии Мэрилин, написанной двадцать лет назад знаменитым Норманом Мэйлером: «Конечно, никогда уже не будет она так сильно зависеть от снотворного, как в годы, прожитые с Миллером, и понять, почему физически они отдалялись друг от друга, можно из слов Миллера о том, как однажды он обнаружил, что ее нёбо усыпано открытыми ранками. Он обследовал ее аптечку и сделал еще одно тягостное открытие: оказалось, что она пользовалась дюжиной самых разных транквилизаторов. Содержимое этой тщательно припрятанной аптечки он показал фармацевту, и тот сообщил, что сочетание некоторых из хранившихся лекарств в буквальном смысле давало яд. Ей еще сильно повезло, ибо дело ограничивалось только нарывами во рту. Бедняжка — она отравила себя лекарствами! Разумеется, ее аптечка была приведена в порядок, и Миллеру удалось сосредоточить ее на нескольких сочетаемых барбитуратах, но… Но что же это за несчастный брак, если ОН «вдруг» обнаруживает у НЕЕ во рту нарывы! Или они не целовались неделями? Месяцами?» Так сочувственно и беспощадно пишет о супругах Миллер автор «Нагих и мертвых» и «Белого негра».

Этот, казалось бы, мелкий и чисто семейный инцидент для Мэрилин характерен — в нем вся ее бесприютная, бессемейная жизнь, когда до подлинного воспитания, настоящего образования Нормы Джин никому и никогда не было никакого дела. Такой — бесприютной и беспризорной — она останется до конца. Отмечу еще поразительные, хотя, быть может, и не вполне тактичные догадки об отношениях между супругами. Но в этом резком, характерно мэйлеровском тексте меня интересует и другое — душевное состояние, в каком Мэрилин работала над двумя веселыми кинокомедиями. Дело в том, что съемки фильма «Некоторые любят погорячее» вошли в историю как необыкновенно нервные, полные конфликтов, ссор и скандалов, полностью подтверждавших репутацию Мэрилин как «звезды» с капризным, вздорным характером. Но мы-то теперь знаем, что скрывалось за этими капризами, требованиями бесконечных пересъемок: ее постоянная неуверенность в себе, панический страх публично осрамиться, не по-актерски слабая способность к запоминанию текста плюс систематически употребляемые транквилизаторы, отнюдь не улучшающие память. Ко всему этому, уже вроде бы и привычному, добавьте теперь очередную потерю ребенка, ощущение неполноценности, ущербности, возникшее после описанного Мэйлером инцидента с таблетками, наконец, общее состояние душевного упадка. Такова комедийная актриса, представшая перед Билли Уайлдером и Джорджем Кьюкором и их съемочными группами.

* * *

Фильм «Некоторые любят погорячее», конечно, можно было бы и не пересказывать: у нас он достаточно хорошо известен, правда под другим названием[69], да и пересказатькомедиюстоль же трудно, как концерт для скрипки с оркестром, — проще его сыграть. И если я все-таки напомню основные его события, то только по одной причине: как и в первых фильмах Мэрилин, ее шумный успех тут вовсе не соответствовал месту в сюжете.

Действие этой странной комедии происходит в 1929 году в Чикаго. Странной эта комедия мне кажется потому, что начинается она как типичный гангстерский фильм, «поэма автоматного огня» типа «Маленького Цезаря» или «Лица со шрамом», «Врага общества» или «Джи-менов»: не умолкают на экране треск автоматов и хлопки пистолетов, льется кровь. Одна банда расправляется с другой. И хотя режиссер всячески старается «облегчить» чисто гангстерскую фабулу всевозможными гэгами, ему удается это лишь частично. Общее впечатление все же мрачновато. Истинная комедия возникает на ровном месте, точно щербинка на асфальте в гараже, где бандиты расстреливают бандитов: случайными свидетелями этого оказываются двое безработных музыкантов — Джо (Тони Кэртис) и Джерри (Джек Леммон). За ними начинается настоящая охота, от которой они спасаются старым как мир трюком — переодеванием. Теперь они уже не музыканты, но — музыкантши, которых зовут Джозефина (это — Джо) и Дафна (это — Джерри). Идею подсказал менеджер, связавшись по телефону с агентством… Уильяма Морриса (столь хорошо знакомым Мэрилин, ведь там работал Джонни Хайд!). Они устраиваются работать в женский джаз-оркестр и вместе с ним поездом направляются во Флориду на гастроли. Во время этой поездки Джо влюбляется в блондинку, которую зовут Шугэр Кэйн (Мэрилин Монро), — в оркестре она играет на гавайской гитаре и поет. Кроме того, не против выпить и мечтает… ну конечно же, о том, чтобы «выйти замуж за миллионера». О чем еще может мечтать героиня Мэрилин Монро? В свободное от работы время Джо выдает себя за нефтяного «короля» и тайком привозит Шугэр на роскошную яхту, ему, понятное дело, не принадлежащую. Эта двойная игра заканчивается, когда до Флориды добирается банда, от которой скрылись Джо и Джерри. В ходе гангстерской перестрелки прибывает полиция, и Джо с Шугэр, а Джерри с настоящим миллионером Озгудом Филдингом (Джо Браун), влюбившимся в его Дафну, спасаются на катере Озгуда. Здесь происходит финальное объяснение влюбленных: Шугэр соглашается принадлежать Джо, хотя он и беден, а Джерри никак не может отбиться от Озгуда, которого не останавливает даже то, что Джерри — мужчина. Заканчивается фильм сакраментальной фразой Озгуда: «У всех свои недостатки».

вернуться

69

«В джазе только девушки».