-Нет, - отрицательно отозвалась я на немой вопрос.- Нет! Даже если Роупа остановит моя смерть, пусть так и будет. Я устала причинять близким мне людям боль, - тихо, почти одними губами произнесла я, словно давясь собственными словами. Они колючками царапали горло, обжигали губы. Наверное, потому что я так долго не признавалась в данной простой истине сама себе.
Лицо мужа странно преобразилось. Губы сомкнулись в тонкую линию, образовав вокруг глубоки морщины, а глаза его потемнели, став черными и потеряв свой серебристый цвет. Я не смела издать ни звука, опасаясь его реакции, и стояла, едва не сбиваемая с ног волнами ярости, которые излучал мужчина. Намозоленные рукоятью топора руки легли на мои ладони, крепкие пальцы больно сжали кожу, похожие на тугой жгут.
-Неужели ты полагаешь, что я смогу жить после твоей смерти? – хрипло спросил Силенс. Я удивленно вскинула взгляд и встретила в его лице боль, страдание и раскаяние.- Как бы я не пытался тебя уберечь… Ты постоянно подвергаешь себя опасности, - глухим, но полным самых противоречивых чувств голосом говорил мой муж. – Что бы я не предпринимал – ласку, любовь, холодность, гнев. Ничего, ничего, слышишь, не способно тебя отрезвить.
Мои губы вопросительно приоткрылись, но Ленс не дал мне задать вопроса. Он продолжал изливать то, что так долго его беспокоило.
-Ты похожа на жертвенную, которая готова отдать все, ради других. Сначала я думал, что ты эгоистка, но даже твое возвращение в замок опровергло мои предположения. Ты могла бы бежать из Дейста после того, как тебя пытались убить, но нет, Эв, ты осталась. О, боги… - простонал мужчина, сильнее сжимая мои руки, которые приятно потеплели от его грубого прикосновения.- Я так боюсь тебя потерять…
Недоумение в моих чертах его насторожило. Я слышала слова мужа, но не смела поверить в них, потому что отчетливо помнила его отчуждение и ненависть ко мне. Перед глазами стояли его пренебрежительные кивки, холодные взгляды, скривившиеся губы. Просто так принять слова мужа на веру я не находила в себе ни желания, ни сил. Я знала теперь, что ничего не значу для короля. Зачем он продолжал лгать?
-О! – потрясено воскликнул Ленс.- Ты так юна еще, Эверин, и пропасть этих нескольких лет между нами сделала бы нас чужими. Нет, не потому, что я старше… Разница ведь невелика. – Мужчина замолчал.- Это бы непременно случилось, если бы не наша любовь, моя королева.
Часто заморгав, я старалась сдержать подкатившие слезы, Динео неистово стенал в пределах сознания, готовый вот-вот вырываться наружу. Волчий слух знал, что солдаты уже принялись седлать лошадей, что Хелл отдает четкие приказы. Но мы с Силенсом словно попали во временную петлю, в которой существовали только мы. И сейчас я едва не задыхалась от эмоций, наполнивших меня так, словно я давно была пустым сосудом, в который перелили воды.
-Ты ведь…
-Я пытался тебя обмануть, - честно признался Ленс, ближе придвигаясь ко мне. Колено пронзила острая боль, я закусила губу, чтобы сдержать стон.- Чтобы ты… решила, что стала мне безразлична, - с болью произнес король, сдерживая влажный комок в горле.- Чтобы сберегла себя, Эв. Чтобы ты осталась жива.
Я прижалась к мужу, испытав огромное облегчение. Душа воспарила куда-то к темному ледяному небу. Силенс опешил, но поспешно обнял меня, зарываясь носом в волосы цвета прошлогодней смолы.
-И вновь янтарь засияет любовью, - мистически раздалось из темноты. Я в испуге отпрянула от Силенса, потому что ни волчьи инстинкты, ни Динео не предупредили меня о приближении человека.
Во мраке блеснули светло зеленые глаза, а потом я увидела удаляющуюся к лошадям спину бастарда, который изрек странное высказывание и, ничего не объяснив, поспешил сбежать. Конечно, обида Хелла вполне объяснима, но я задумчиво нахмурилась, пытаясь найти логику в малопонятных словах. Пальцы Силенса легли на мой подбородок, заставив меня поднять голову. Губы мужа изогнулись в нежной, почти осторожной улыбке, когда он принялся вглядываться в мои глаза. Я вся дрожала от его прикосновения, от взгляда, который принадлежал мне, так же как и я принадлежала ему. Я отдавала себя Ленсу не меньше, чем он отдавался мне, и брала ровно столько же, сколько брал муж. Может, именно для меня это и есть простое объяснение любви. Мягко улыбнувшись в ответ, я ощутила спокойствие, которого не знала вот уже несколько недель. Захотелось тут же рассказать Ленсу о беременности, о том, что он станет отцом, но я передумала, испуганно прикусив губы, чтобы с них невзначай не сорвались откровенные признания.
-Янтарь и вправду засиял, - тепло сказал муж, вглядываясь в цвет моих глаз. Вскоре мы поняли, что все солдаты готовы идти дальше, и Силенс с неохотой отпустил меня из своих объятий. Не было ни поцелуя, ни намека на интимную близость, но в эти короткие мгновения мы как никогда стали единым целым.
Возвращаться в седло не хотелось, но Хелл настойчиво подгонял меня, и легко подсадил, когда я все-таки решилась забраться на Меченого. Молча стерпев приступ боли в ноге, я вздохнула, готовая идти сквозь ночь. После короткого, но важного разговора с мужем, я отыскала в себе уверенность и спокойствие, чувства, которые не позволяли падать духом. Даже отсутствие поблизости моего Иного и Алди вдруг стало каким-то далеким, маловажным и принятым душой фактом. Я просто должна двигаться вперед, чтобы достичь границы с Красной страной как можно быстрее. Отправленный назад гонец предупредил армию о том, что необходимо поторопиться.
Когда лошади, наконец, остановились, я окончательно потеряла надежду избавиться от ноющего зуда во всем теле, который разливался от спины и рук, затекших от долгой неподвижности. Тяжесть конного перехода стала для меня очевидностью, хотя раньше я и не предполагала, что такой долгий путь на лошадях может оказаться таким тяжелым испытанием для всадников. Стоит упомянуть еще об одном происшествии нашего пути, когда мы наткнулись на полу замерзшее болото. Глубокие ледяные топи были далеко не приветливы, и когда кони начали застревать задними ногами в трясинах, я испытывала первобытный ужас, открытая для чувств людей из-за своей выбившейся из-под контроля магии. Пару раз в мою сторону оборачивался Силенс, который шел первым и проверял дорогу по болоту на прочность. Он недовольно и смущенно хмурился, не понимая, почему я использую Динео. Объяснить ему происходящее не предоставлялось возможности, Предрассветные лучи солнца осветили наше плачевно состоянии. Люди и лошади были покрыты засохшим слоем темной грязи, но опасное болото осталось позади. Я до сих пор начинаю дрожать, вспоминая, как меня подкидывало в седле при попытках Меченого вырываться из густой грязи.
Еще никогда я не была так рада снегопаду, который слегка смыл с моего лица грязь, ставшей сухой и не желающей оттираться. Когда мы встали, я ощутила разочарование, потому что неподвижность рождала неприятную боль, и я быстро замерзала, переставая чувствовать руки и пальцы. Потирая ладони, я оглядывалась по сторонам, находясь в незнакомом для себя месте. Мы были на границе Красной страны и Дейстроу. Впереди виднелся только один единственный указательный столб, за которым расстилалась земля врага. Все начиналось с равнины и переходило в еловый лес, скрывающий за собой деревню. Я помнила карту, поэтому довольно улыбнулась, решив, что до Бладсана осталось всего день, полтора пути. Знание это вызывало и радость, и ужас перед предстоящей битвой одновременно. Война будет окончена. И начало концу положит именно Дейстроу, лишив безмозглых берсеркеров предводителя. Я мечтала лишить своего врага ориентации, а значит, необходимо устранить Монтэю. Вера в то, что именно она координировала все действия, исходящие от Красной страны, была несомненной.
-Мы поедем дальше, - сообщил Хелл, ловко поведший Шудо ко мне слева.- И возьмем деревню, она невелика. Там, по слухам, большинство мирных жителей, и все они женщины. Хотя я склонен полагать, что это не так. Король уверен, что передовой отряд сумеет взять в деревню, в которой мы и обоснуемся, ожидая армию.