Не знаю, сколько мы сидели вот так. Король пытался прожечь дыру на моем лице, словно там было написано то, чем я занималась в часы отсутствия, а я пыталась подобрать слова, чтобы поведать эту почти фантастическую истории. Но ничего не шло с языка, король не вставал с кресла, а я не смела пошевелиться, боясь, что окончательно растеряла все доверие мужа ко мне.
Когда в кабинете стало темнеть, и последние лучи солнца озарили новую дубовую дверь, поставленную взамен той, которая разлетелась от силы удара, направленного на меня мужем, Силенс встал и прошелся по комнате. Потом он направился ко мне и шел медленно, как бы давая знать о своем приближении. Я не могла понять ни его действий, ни своего молчания, ни дикой боли, что наполнила всю меня. Рука короля легла на правое плечо, то самое, откуда у Янро вырывали кусок плоти. Невольно вздрогнув, я зашипела от мученического страдания, которое тут же распространилось от плеча. Испуганно отдернув руку, Силенс пораженно глядел на кончики своих пальцев, перепачканных в крови.
-Дарк и Лайт… - хрипло прошептал он, а ко мне пришла новая порция незабываемых ощущений, идущая от сломанной ноги. Конечно, большей частью боль была фантомной, но она доставляла мне такой дискомфорт, что я была готова кричать на весь замок, лишь бы меня от этого избавили. Король испуганно обошел мой стул и опустился на колени напротив. Я не смотрела на него, но своей рукой он заставил приподнять голову. Скрыться от серебристого взора было некуда, и я затряслась, зная, что вот-вот расплачусь от бессилия и всего того, что нещадно разрывало мое несчастное тело.
-Я помогала Янро, - наконец выдавила я.- Он дрался… на своей войне. И ему понадобилась моя сила. Он мой дракон, Силенс! – почти закричала я, захлебываясь слезами и соплями.- Я не могла ему отказать!
Ответа не последовало. Только король поднялся и в крепком объятии он прижал меня к себе. Так я и рыдала на его груди, вскоре промочив солеными слезами его рубашку насквозь и мямлила нечто невразумительная, не способная победить ни свой страх, ни воспоминания о Войне Иных, которые острыми иглами впивались в мое измученное сердце. Я задыхалась, пыталась говорить, а Ленс лишь тихо баюкал меня, будто маленького ребенка, каждый раз успокаивая истерический припадок. Лицо его смягчилось, он понял, что по глупости я бы не покинула замок, и теперь гнев мужа сменился на искреннее сочувствие. Но от него не исходила жалость, за что я была благодарна Ленсу, как никогда.
Когда слезы мои иссякли и высохли, я окончательно выдохлась, растратив последние остатки сил, и только безвольно покачивалась в такт ходьбы Силенса, когда он нес меня в нашу спальню. Я, как ребенок, прижималась к нему, хваталась слабыми и дрожащими пальцами за камзол, утыкаясь лицом в солоноватую и влажную рубаху, от которой все еще пахло моим мужчиной. Сон пришел быстро, как лекарство, и для меня не было сейчас лучшего лекаря, чем прогулки по туманному царству Лайта.
Я не знала о том, что на рассвете Силенс получил письмо от Монтэи и Дефро, государя Ейса.
Мое утро неожиданно наполнилось таким количеством событий, что я на миг задумалась о том, что я только сейчас попала в водоворот событий, присущий королевскому двору. Еще ни разу за месяцы замужества я не ощущала себя настолько королевой, как в этот день и последующие за ним тоже. Чудилось, еще немного и моя голова просто напросто лопнет от той информации, которая ко мне поступала, а я не найду правильных слов для распоряжений, которых с открытым ртом ждали от меня слуги.
На деле все оказалось гораздо сложнее. Я впервые была в замке, который потерял короля Энтраста, и теперь отчаянно нуждался в новом и сильном монархе. Силенс безупречно справлялся с этой ролью, но, конечно же, на всех моего мужа не хватало, так что на мои плечи мгновенно легли оставшиеся обязанности. Я только присвистнула, представив, что если это только малая часть, то чем же довольствуется мой король. Это было так непривычно – идти по коридору и постоянно встречать людей, которые непременно нуждались в моей помощи или совете. Я была благодарна только тому, что бастард сумел справиться со своей обидой, и вскоре вновь занял пост королевского советника, оказывая мне услуги. Если бы не он, то я бы наверняка запуталась во всевозможных тонкостях, которые в один миг стали моей повседневной заботой. Иногда я задавалась вопросом, что же твориться в замке Дейст, когда на границах не бушует война.
Оставалось только нервно сглатывать, представляя все эти балы и официальные приемы, какими была насыщена мирная жизнь королевской семьи. Так как Дейстроу стоял на военном положении, все празднества были отменены, но это не мешало мелким лордам и даже герцогам приезжать в Дейст с какими-то вопросами. Каждый правитель опасался за свое герцогство, и каждого мне требовалось убедить в том, что пока Королевство справляется со своими задачами, и король непременно обратиться к герцогам с необходимыми просьбами, если на то появятся резонные причины. Потеря титула Йелоусандом пошатнула политические отношения между герцогами, ведь большинство поддерживал взгляды предателя, а теперь они остались без предводителя и не понимали, надо ли поддерживать свой оппозиционный лагерь в жизнеспособном состоянии или стоит переметнуться на сторону тех, кто поддерживал короля Силенса. Все это бурлило, как похлебка в котле над очагом, и как-то с этой бурей нужно было управляться. Голова моя шла кругом, когда Хелл каждый день приносил к моему столу новые пергаменты и листы, в которых мне писали герцоги, лорды, торговцы и купцы. У каждого находилась особенная проблема, требующая немедленного решения, но просить совета у Силенса я не имела права. В то время, пока я разбиралась с внутренними проблемами государства, король был озабочен подготовкой армии и охраной границ.
Что ж, теперь можно рассказать о том самом письме, которое пришло в день схватки между Янро и Морпом. Монтэя и Дефро писали о том, что желают заключить с Дейстроу перемирие.
«Нам надоела эта война. Наши люди устали. И мы тоже. Так что предлагаем вывесить белые флаги».
Конечно же, Силенс не поверил ни единому слову, но отправил гонца, который передал противнику о том, что наш король размышляет о предложении. На удивление правительница отозвалась спокойно и сообщала, что готова ждать столько, сколько потребуется королю для того, дабы принять столь непростое решение. Но мой муж и не думал взвешивать факты и на что-то там идти. Веры в то, что война могла закончиться так просто. Он даже гневно взорвался и разорвал письмо на клочки, так как оскорбительные слова засели в его сознании, будто ему поставили клеймо. Силенс был глубоко уязвлен тем, что два правителя считали его глупцом. Это же смешно! Я сама была не менее раздражена предложением о перемирии. После всего, что сделала Красная страна поверить в ее великодушие просто катастрофически сложно. Так что мой король лишь укреплял границы, ожидая нападения с любой стороны. В постоянном напряжении были не только органы власти, но и солдаты, не имеющие представления, в какой из обычных дней начала зимы им уготована судьба пасть на поле битвы. Кто знал, когда вероломный враг нанесет следующий удар. Можно лишь гадать и строить предположения, но никто никогда не узнают, будут ли он верными в ситуации военных действий.
Постоянные переживания за Дейстроу практически состарили Силенса на глазах. Глядя на него, можно было сказать, что ему около тридцати, молодость словно ушла из его тела, прибавив морщин на лице. Заботы сломили его, я понимала весь легкий комизм ситуации. Смотреть на короля и не задумываться вместе с тем, что же с человеком делает долг перед троном, было просто невозможно. Когда-то присягнувшая династии Предназначенных, я почти ничего не делала, чтобы подтвердить свою клятву. Наверное, ничего хуже сделать в своей жизни я просто не могла, ведь я предавала не только убеждения, какие считала правильным, но и то, что от меня ожидал мой король, мой народ и мое государство.