В воздухе повеяло ароматом цветов и праздника. И хотя вокруг уже витали другие запахи, этот выделялся на фоне всех, как розовый фламинго среди гусей.

— Я возьму эти духи! — решилась Ангелина.

— Я могу предложить вам еще несколько новых ароматов. — Продавщица удивилась столь стремительному выбору.

— Нет-нет! — запротестовала Ангелина, совершенно очарованная дивным запахом, источаемым полоской бумаги. — Вы попали в самую точку. Эти духи — то, что мне нужно! Спасибо! — она взяла цикламеновую коробочку и пошла к кассе, но, сделав несколько шагов, вернулась.

— Вы передумали? — улыбнулась девушка, привыкшая к непостоянству капризных покупательниц.

— Что вы! — Ангелина не выпускала коробочку из рук. — Я просто надумала сделать подарок своему другу, — прошептала она, кивнув головой в сторону Анатолия.

— Интересный мужчина. — Продавщица склонилась к Ангелине. — Вы очень подходите друг другу. Кстати, у него безупречно подобрана туалетная вода. Я сразу определила, что он пользуется «Энжел Шлэссер». Композиция бергамота и древесных нот, приправленных корицей, делает этот аромат незабываемым.

— Это уж точно! — Ангелина вспомнила их первую встречу, вспомнила, что, несмотря на темные круги под глазами после ночного дежурства, Анатолий был чисто выбрит и приятно благоухал. — Дайте мне еще один флакон такой же туалетной воды! Извините, не успела запомнить название…

— Пожалуйста и счастливого пути! — пожелала ей продавщица.

— Мы летим на Бали, — похвасталась Ангелина.

— А вы запаслись солнцезащитным кремом? С такой светлой кожей, как у вас, вам просто необходим крем с высоким фактором защиты, иначе вы обгорите.

— Я купила масло для загара.

— К маслу сильно прилипает песок, — предупредила внимательная девушка. — Возьмите лучше безалкогольный лосьон для чувствительной кожи от фирмы «Ланкастер». Он прекрасно впитывается и имеет высокую степень защиты. Для жителей Северо-Запада — идеальное средство от солнечных ожогов.

— Я вижу вы мастер своего дела. Дайте мне… два лосьона для меня и моего друга. — Окинув взглядом могучий торс Анатолия, Ангелина сочла, что одной упаковки средства на двоих не хватит.

— Дорогая, поторопись. Объявили посадку на наш рейс. — Анатолий уже сложил бутылки в полиэтиленовый пакет и рассчитался. — Давай твои покупки, я расплачусь.

— Нет. — Ангелина лукаво улыбнулась, пряча свои приобретения за спину. — Я сама. Это мой сюрприз. Подожди меня у выхода.

— Ладно. Постарайся не растранжирить всю свою заначку. — Звякнув бутылками, Анатолий вышел из магазина.

— Зачем тебе столько выпивки? — недоумевала Ангелина. — У тебя проснулась тяга к алкоголю?

— Фу, — оскорбился Анатолий. — Мой ангел, ты хоть раз видела меня пьяным?

— Нет, счастье мое, — тихим голоском ответила Ангелина. — И надеюсь, что тебя не обуяла жажда мщения за наш с Катей девичник.

— Я не свожу счеты с женщинами. У маньяков иные методы добиваться своего…

— Да, как волка ни корми, он все равно в лес смотрит! Анатолий, — вдруг перейдя на строгий тон произнесла Ангелина, — дай мне слово, что ты никогда, ни при каких обстоятельствах… — она выдержала паузу, — не станешь… занудой! — шутница рассмеялась, довольная волнением, сменившимся радостью на лице жениха. — Это тебе, мой милый. — Ангелина вручила ему коробочку с туалетной водой. — Хочу, чтобы ты всегда благоухал, как в день нашего знакомства!

— Ангел мой! Дай я тебя поцелую! — Анатолий приобнял ее свободной рукой и поцеловал. — А чем это от тебя пахнет? — на него повеяло ароматом ее новых духов. — О как сексуально! У меня аж зубы сводит! — простонал он в ухо Ангелины.

— Дорогой! Опомнись! Люди вокруг! — Ангелина слегка оттолкнула его.

Анатолий пошатнулся, слегка наподдав ногой мешок с поклажей. Дно мешка прорвалось, и бутылки с дребезгом вывалились на пол. Под ногами мигом образовалась лужа из коньяка, водки и мартини.

— Ах! — хором вскрикнули Анатолий и Ангелина и дружно расхохотались.

Видимо, этой парочке зрелище разбитых бутылок всегда будет поднимать настроение. С разбитой бутылки водки и началось их знакомство, их любовь… А ведь тогда, в тот раз, Анатолий здорово напугал Ангелину своим зловещим видом, и она позорно сбежала, приняв его за настоящего маньяка.

— Как в первый раз! — смеялся Анатолий.

— У нас всегда все будет, как в первый раз, — улыбалась Ангелина.

— Отойдите в сторону, — заворчала на них уборщица, заметая в совок осколки и вытирая сивушную лужу. — Сколько денег угробили…

— Слушай, а правда, зачем ты купил аж три бутылки? — полюбопытствовала Ангелина.

— Мне по страшному секрету рассказали, что на Бали местная водка «Арак» всего 25 градусов. Это нонсенс. Еще профессор Преображенский из «Собачьего сердца» говорил, что правильная водка должна быть сорокаградусной. А если честно, была у меня одна мечта: посидеть с любимой женщиной на берегу океана и полюбоваться закатом солнца. Мы прилетим поздно вечером, вот и отметили бы наш медовый месяц…

— Не расстраивайся, дорогой, — утешила его Ангелина. — У меня в сумке припасена для такого случая бутылка «Мерло».

— Как в первый раз! — повторил Анатолий.

— Как в первый раз! — ответила Ангелина.

Они по рукаву прошли в салон самолета, разделись и сложили одежду в шкафчики над головой. За иллюминатором разыгралась метель, снег вился над бетонной взлетной полосой, ветер завывал в темнеющем небе. Ангелина склонила голову на плечо Анатолия. Зажглась надпись с просьбой пристегнуть ремни, самолет вздрогнул, двигатели загудели. И лишь тогда Ангелина поняла, что ее мечта воплощается в реальность. Самолет разогнался, оторвался от земли, за иллюминаторами промелькнули огни аэропорта, а покинутый город стал маленьким, словно на топографической карте. Петербург скрылся под снежной пеленой, а до тропического острова, казалось, уже рукой подать…

Вскоре стюардессы начали разносить напитки. Ангелина выпила два стакана минеральной воды, чтобы заглушить урчание пустого желудка. С самого утра у нее во рту маковой росинки не было. Она еле дождалась обеда и с аппетитом накинулась на все, что лежало в пластмассовой коробочке. Сытость и болтанка самолета сморили ее, и Ангелина крепко заснула после всех пережитых накануне волнений. До Германии она проспала, как младенец, и проснулась от толчка. Шасси коснулось земли, самолет встряхнуло, в динамики объявили, что пассажиров приветствует город Франкфурт.

Сонная Ангелина не хотела покидать самолет, но пассажиров уже пригласили на выход. Анатолий помог ей надеть куртку, уговаривая размяться перед дальним перелетом до Сингапура. В аэропорту Франкфурта Ангелина первым делом отыскала туалет и умыла холодной водой заспанное лицо.

— Ни за что не угадаешь, какой кошмар мне привиделся, — поежилась Ангелина.

— Давай где-нибудь пристроимся, где потише, выпьем кофейку, — предложил Анатолий, морщась от громких непрекращающихся объявлений. — И ты мне все расскажешь…

Они поднялись по эскалатору на второй этаж и отыскали укромное кафе, огороженное стеклянными звуконепроницаемыми стенами.

— Ты представляешь, — торопливо рассказывала Ангелина, — мне приснилось, что мы уже на Бали, и нам захотелось покататься по острову на джипе. Мы взяли машину напрокат и поехали…

— Кстати, на Бали левостороннее движение, — заметил Анатолий.

— Не перебивай, а то я что-нибудь забуду, — одернула его Ангелина. — Так вот, приехали мы с тобой на берег океана. Раннее утро, рассвет золотится, птички щебечут, словом, идиллия не хуже, чем в рекламе. И вдруг вдали начинает зарождаться гигантская волна. Она непрерывно растет и вот уже возвышается над водой, как небоскреб, и несется на берег с бешеной скоростью. Мы прыгаем в джип, чтобы удрать, но машина никак не заводится. Тогда ты выдергиваешь под панелью проводки, машина издает рев, и мы мчимся по шоссе. Но волна преследует нас, угрожая захлестнуть, расстояние до джипа все меньше и меньше. Мы почти обречены, я уже чувствую спиной прохладу океанской воды… И тут на нашем пути возникает гора с тоннелем. Ее нельзя объехать, и мы въезжаем в темный нескончаемый тоннель. Он такой длинный и узкий, а выезд из него светится крохотной точкой, как звезда в ночном небе. Джип бросает из стороны в сторону, бока машины задевают о каменные стены, высекая искры. Когда мы наконец-то выбираемся наружу, волна исчезает, разбившись о гору. Сквозь тоннель сочится лишь тонюсенький ручеек, который тут же высыхает под палящими лучами солнца…