Речь идет об архиепископе Йоркском. Нортумберленд отвечает:

Здесь Шекспир, следующий за Холиншедом, допускает еще одну ошибку, но менее значительную.

На сей раз Холиншед перепутал Уильяма ле Скрупа и Ричарда ле Скрупа, сделав вполне естественный вывод, что сыновья первого барона Скрупа должны быть «родными братьями».

Однако первых баронов Скрупов было два. Одним из них был Ричард, первый барон Скруп Болтонский, а другим — Генри, первый барон Скруп Мешемский, и эти двое приходились друг другу двоюродными братьями.

Уильям ле Скруп — сын Скрупа Болтонского; именно Уильям впоследствии стал тем графом Уилтширом, которого солдаты Болинброка взяли в плен в Бристоле, а затем казнили.

Ричард ле Скруп, сын Скрупа Мешемского, стал архиепископом Йоркским в 1398 г., последнем году царствования Ричарда II.

Таким образом, архиепископ Йоркский приходится лорду Скрупу не родным, а всего-навсего троюродным братом.

Конечно, скорбь и обида за троюродного брата не чета скорби и обиде за родного. Тем более что сам архиепископ изменил этому троюродному брату, поддержав восстание Болингброка. Тем не менее родственные связи существовали, и архиепископа удалось уговорить присоединиться к заговору. Было заранее ясно, что лучшего прикрытия заговорщикам не найти.

Когда обсуждение подробностей заговора заканчивается, Вустер уезжает к Мортимеру и Глендауру. Не доверяя стратегическому чутью Хотспера, он предупреждает:

Действие перемещается в Рочестер, где идет подготовка к разбойному нападению в Гедских холмах. Во двор трактира выходит возчик (равный современному водителю грузовика); ему нужно, чтобы лошадь навьючили товаром затемно, так как возчик собирается отправиться в путь с первым лучом солнца. Возчик называет время:

Именно в четыре часа утра шайка должна встретиться в Гедских холмах, так что время разбоя приближается.

Повозка Чарльза — это состоящая из семи звезд Большая Медведица, или Большой Ковш. Конечно, это созвездие очень напоминает ковш, но зоркие крестьянские глаза видели в нем еще и деревенскую телегу с длинными оглоблями, в которые впрягали лошадь.

Роль Чарльза здесь играет сам Карл Великий (Шарлемань), правивший Западной Европой с 768 по 814 г., самый знаменитый из средневековых королей Запада.

Но какое отношение повозка имеет к Шарлеманю? Неизвестно. Существуют различные гипотезы. Согласно одной из них, Арктур (ближайшая к ней звезда) — это лошадь, везущая повозку; Арктур ассоциируется с Артуром (королем Артуром), а король Артур — с Шарлеманем. Получается, что повозку тянет король Карл (Чарльз), а потому и вся повозка называется Повозкой Чарльза.

Повозка Чарльза очень близка к Полярной звезде, а потому на широте Англии видна всегда. Она окружает Полярную звезду и всегда стоит над горизонтом, так что ясными ночами видна в любое время. Ее местоположение зависит от времени, и для тех, кто не имел часов, но часто ездил по ночам (например, возчиков), ее точное положение («над дымовой трубою») указывало время.

После юмористического диалога возчика со своим напарником появляется Гедсхиль (Гэдсхилл). Именно он организует разбой; наводчик говорит ему, что сведения, переданные ранее, верны:

Франклин — это вольный крестьянин. (Слово «франк» (frank) — устаревшая форма слова «вольный, свободный» (free). Считалось, что вольный человек более честен и открыт, чем лживый и зависимый раб; конечно, так считали сами вольные.) У вольного крестьянина было намного больше возможностей разбогатеть, чем у серва, прикрепленного к земле и определенному лорду (в наше время их называют издольщиками). Таким образом, франклин — это богатый крестьянин.

Слово «Уилд» (согласно современной орфографии оно пишется Weald) родственно немецкому Wald (лес). В Средние века на территориях графств Кент, Суррей и Суссекс, расположенных к югу и юго-востоку от Лондона, росли дремучие леса. Конечно, сейчас от них почти ничего не осталось, но равнина между Северным и Южным Даунсом (двумя цепями холмов в юго-восточной Англии) по-прежнему называется Уилдом.

Марка — денежная единица, равная тринадцати шиллингам и четырем пенсам, так что триста марок равняются двумстам фунтам; для того времени это огромная сумма.

Наводчик знает, что именно собирается сделать Гэдсхилл. Он мрачно намекает на виселицу и добавляет:

Святой Николай был покровителем путников, а поскольку путники становились жертвами разбойников, последние тоже почитали его в надежде, что святой Николай пошлет им больше добычи. Жаргонное выражение «служители святого Николая»[98] означало разбойников; его тут же использует Гэдсхилл, говоря о франклине и его спутниках:

Похоже, в то время использование имени уважаемого святого Николая для этих целей становилось неприемлемым и постепенно вытеснялось другим вариантом того же имени — Санта-Клаус (Клаус — принятое в Голландии уменьшительное от Николаас).

Гэдсхилл парирует намек на виселицу не моргнув глазом:

Упоминание о троянцах отсылает нас к древним временам осады Трои. В классических сказаниях троянцы храбро защищают свой город, а более поздние делают их предками римлян и британцев. Поэтому данное выражение носит одобрительный оттенок и соответствует выражениям «славный малый» или «молодец».

Конечно, Гэдсхилл имеет в виду принца Хэла.

Разбой проходит именно так, как было запланировано. Фальстаф и его дружки (за исключением Пойнса и принца Хэла) дожидаются купцов и нападают на них (эта картина представляет собой настоящий фарс — главным образом из-за толщины Фальстафа).

Однако, как только золото оказывается в руках Фальстафа, на воров набрасываются замаскированные принц Хэл и Пойнс, двое против четверых, и легко отбирают золото. Фальстаф удирает со всех ног, несмотря на свою тучность.