Пятым герцогом Бретонским был Жан Доблестный. Он являлся сторонником Филиппа Смелого, но после убийства Людовика Орлеанского порвал с бургиньонами. Хотя формально он перешел на сторону арманьяков, однако делал все, чтобы сохранить традиционный бретонский нейтралитет в войне между Англией и Францией. Его отряды появлялись на поле боя слишком поздно, после окончания сражения с Генрихом V, причем складывалось впечатление, что эти опоздания были преднамеренными.

Герцога Брабантского звали Антонием; он был родным братом вождя бургундцев Жана Бесстрашного, так что ожидать от брабантца решительных действий против англичан не приходилось.

Получается, что из четырех упомянутых герцогов оказать серьезное сопротивление Генриху V мог только Шарль Орлеанский, но, как уже говорилось выше, он был бездарным полководцем.

Поскольку Шекспир был ярым патриотом Англии, следовало ожидать, что он преувеличит страх французов перед вторжением англичан. Однако у французов действительно были серьезные основания бояться этого вторжения. Хотя Англия была намного меньше, беднее и малочисленнее, но в то время во Франции царил хаос; кроме того, там еще не забыли горечь поражений при Креси и Пуатье, которые французы потерпели семьдесят лет назад.

Французский король напоминает об этих битвах, но дофин Луи отметает страхи отца и говорит, что английский король Генрих V — никчемная личность и занят только удовольствиями.

Ему резко возражает человек, названный в списке действующих лиц коннетаблем Франции. Он говорит о короле Генрихе:

Римлянин Брут — это Луций Юний Брут, живший в Древнем Риме в эпоху, описанную в пьесе У. Шекспира «Лукреция», и скрывавший свой острый ум под личиной глупости.

Но кто этот коннетабль и что означает его титул?

Это французское слово происходит от латинского comes stabuli (смотритель конюшен). В эпоху, когда главной воинской силой были рыцари в тяжелых доспехах, к состоянию лошадей относились с повышенным вниманием. Сначала коннетаблем называли главного конюха, затем — командира кавалерии, а в конце концов — командующего армией.

Во Франции это был высший военный титул, означавший главнокомандующего всей французской армией. В то время этот пост занимал Шарль д'Альбре.

Беседу французов прерывает прибытие из Англии герцога Эксетера; он доставляет требование, чтобы Карл VI передал корону Генриху V. Карл не дает немедленного ответа и просит время на раздумье.

На сцену снова выходит Хор и начинает третий акт. Он говорит:

Арфлер[152] — порт в устье Сены; англичане стремились захватить его по множеству причин. Генрих V понимал важность господства на море. Англия владела Кале уже более полувека (Эдуард III захватил этот город в 1347 г.), в результате чего восточная часть пролива Ла-Манш (Па-де-Кале) находилась под ее полным контролем. В то время Арфлер был важнейшим французским портом на Ла-Манше (правда, со временем верх одержал Гавр, находившийся всего на пару миль (3 км) западнее, в результате Арфлер превратился в захолустный порт).

Одним ударом захватив Арфлер и установив контроль над всем Ла- Маншем, Генрих мог бы беспрепятственно снабжать свои войска во Франции и одновременно мешать французам нанести ответный удар по Англии. Более того, поскольку Арфлер находился в устье Сены, захватив его, можно было доплыть по реке до самого Парижа.

Впрочем, существовала также причина психологического характера. Арфлер находился на территории Нормандии, а Генрих принадлежал к династии английских королей родом из Нормандии; именно это позволяло ему претендовать на французскую корону.

Отплыв из Саутгемптона И августа 1415 г., английский флот пересек Ла-Манш и 13 августа прибыл в Арфлер (находившийся в 120 милях (192 км) к юго-востоку).

Тем временем Эксетер доставляет Генриху ответное предложение короля Карла. Хор говорит:

Предложение французского короля имело смысл. В глазах Европы английский король (что бы он ни думал о самом себе) был второстепенным монархом и не шел ни в какое сравнение с королем Франции. Раньше английские короли гордились, когда им предлагали в жены французских принцесс.

Так, Эдуард II, отец завоевателя Эдуарда III, женился на Изабелле, дочери Филиппа IV Французского, а Ричард II, внук того же Эдуарда III, женился на Изабелле, дочери Карла VI.

Катерина приходилась Изабелле младшей сестрой; в ту пору ей было всего четырнадцать лет, однако по тогдашним представлениям (особенно королевским) она уже достигла брачного возраста. Если же в приданое король давал ей какие-то «ничтожные» герцогства, то, с его точки зрения, предложение было очень щедрое.

Кстати, над саркастической шекспировской характеристикой этих герцогств стоит задуматься. «Генрих V» — пьеса шовинистическая, посвященная самой знаменитой в истории Англии военной победе, но тем не менее все соглашаются, что даже в этой пьесе ненависть Шекспира к войне то и дело дает себя знать. Похоже, пространные и подробные аргументы архиепископа приведены Шекспиром сознательно, чтобы продемонстрировать искусственный характер этой войны; здесь же Генрих решительно отвергает щедрое предложение исключительно из жадности. Далее нам будут часто попадаться эпизоды, изображающие Генриха отнюдь не в лучшем свете, но написаны они осторожно — так осторожно, чтобы публика (особенно шовинистически настроенная елизаветинская публика) их не заметила и доставила Шекспиру сомнительное удовольствие тайно поиздеваться над ней.

Хор объявляет о начале военных действий:

Артиллерия, которая в битве при Креси была всего-навсего опасной игрушкой, пугавшей лошадей и убивавшей собственную прислугу, за прошедшие с тех пор семьдесят лет сильно продвинулась вперед. Пушки стали более надежными, а ядра — более разрушительными.

При поединках от пороха не было пользы, так как ручное огнестрельное оружие еще не придумали, но пушки пробивали крепостные стены намного эффективнее, чем тараны, причем без всякого ущерба для обслуживавших их солдат.

Войско Генриха высадилось на побережье Франции, не встретив сопротивления. Коннетабль принял не слишком героическое, но мудрое решение сосредоточить армию в Руане, расположенном в 50 милях (80 км) выше по течению реки, перекрыть дорогу на Париж и бросить Арфлер на произвол судьбы. Такая выжидательная политика была продиктована финансовым хаосом, царившим во Франции. Двадцатилетняя гражданская война, которую усугубляло безумие короля, довела страну до банкротства, так что на широкомасштабные военные действия денег не было.

Видимо, д'Альбре прекрасно понимал, что долгая осада существенно ослабит англичан, а потом у него будет достаточно времени, чтобы взяться за них как следует.

Он был недалек от истины. Арфлер не сдался, и 17 августа 1415 г. началась осада. Она продолжалась пять недель, в течение которых англичане сильно пострадали от болезней.