- Да пусть катится ко всем чертям, раз такая умная, - Кислицина бросила передо мной бумагу и ручку. – Пиши, что хочешь. Только потом не жалуйся, что тебя не предупреждали.

Я написала отказную. Вернувшись в палату, я собрала вещи и позвонила Ольге. Она не задала ни одного вопроса. Только сказала, что сможет забрать меня ближе к обеду. Благо, меня не выставили из больницы сразу. Кислицина, правда, порывалась, но заведующая одернула ее, дав понять, что я здесь на особом положении. Мне все же поставили укол, не став слушать моих возражений, и снабдили списком лекарств, которые нужно было принимать в течение месяца.

- И никакой самодеятельности, Евгения. Как вернетесь домой, сразу обратитесь в консультацию. Вас должны будут поставить на учет, - заведующая строго посмотрела на меня. – В отличие от Кислициной, я не вижу необходимости задерживать вас. Дома, как известно, и стены помогают.

Я благодарно кивнула. Это был единственный случай, когда заведующая проявила по отношению ко мне если не заботу, то хотя бы участие.

В половине второго приехала Ольга. Осунувшаяся, бледная, она пыталась улыбаться, шутить, но я видела, что ей совсем не до меня и моих проблем.

- Сначала забираем твои вещи на Щелыгина. Потом ко мне. Я предупредила теть Валю, что ты поживешь у нас.

Я мотнула головой.

- Нет, Оль. У меня есть свой дом…

- Ты не будешь жить там. Тем более что…, - она остановилась у машины и, открыв дверцу, поставила пакеты на заднее сиденье. - Я не хотела говорить тебе, Жень. Но ты и сама все узнаешь, - она повернулась ко мне. - Неделю назад пришли бумаги о разводе и… по документам ты не имеешь права на эту квартиру. Она принадлежит Алексею Бекетову.

Я судорожно втянула воздух. Еще один удар. Болезненный, жестокий. Неожиданный. А на что я рассчитывала? На что угодно, но только не на это…

- Так не должно быть, Оль… Это неправильно…

Ольга обняла меня за плечи.

- Я уже разговаривала с юристом. Ты можешь подать встречный иск и…

Я слышала ее как сквозь вату. Голова налилась тяжестью. Ноги с трудом держали меня.

- Поехали, Жень… Все потом, - Ольга склонилась ко мне и, придерживая под локоть, усадила в машину.

Потом… Вот только где взять силы для борьбы? Как выдержать, не сломаться? Я закрыла глаза. В очередной раз жизнь поставила мне шах и мат, без права сделать ответный ход. Так не должно быть, но… все же бывает.

29 глава.

Новосибирск встретил Алексея дождем. Серое небо нависло над городом, как тяжелый полог, рассыпаясь мелким бисером капель, падавших на землю. Алексей поднял воротник пиджака и, втянув голову, шагнул под дождь. Марина, ожидавшая его у машины, торопливо подбежала к нему с зонтом.

- Вымокните, Алексей Викторович! – она укоризненно покачала головой.

Алексей ничего не ответил. Лишь протянул руку, забирая у девушки ключи.

- Константин Максимович уже ждет вас. Приехал ни свет, ни заря с ордером на обыск. Видели бы вы, как они там…, - Марина горестно вздохнула, – такой беспорядок устроили, а компьютер Павла Александровича с собой забрали. Я пыталась…

- Все в порядке, - отрезал Бекетов. – Когда в последний раз ты видела Круглова?

- Я вам говорила уже, Алексей Викторович, - девушка сбивчиво принялась пересказывать то, что он уже слышал. – Приехал за вещами пару недель назад. Помятый весь, небритый. Разгромил свой кабинет. Его потом охрана вывела. Он кричал… Мне даже показалось, что он не в себе был, потому что… Павел Александрович все про Женю вашу…, - Марина запнулась и бросила на Бекетова извиняющий взгляд. – Про Евгению Максимовну… Он сказал, что она за все заплатила. А что и как дальше было, я не знаю. Охранник наш Олежка его на улицу вывел и… все вроде бы…

Алексей открыл дверцу и сел на водительское сиденье. В салоне едва уловимо пахло женскими духами и сигаретами с ментолом.

- Так и не избавилась от вредной привычки, Марин?

- Где уж тут! - Марина поморщилась. - Этот следователь грозился на нас налоговую натравить, если мы не будем сотрудничать. А что я знаю-то?.. – она передернула плечами. - А Павла Александровича жалко. Неизвестно еще, придет он в себя, или нет. Я в больницу вчера ездила. К нему не пускают. Состояние тяжелое. Мама там его… я с ней поговорить хотела, а она от меня шарахнулась, как от чумной. Я ведь только помочь. Может что из лекарств нужно, да и мало ли что понадобится? Он ведь даже если и выживет, инвалидом останется. Мне сестричка шепнула, когда я в ординаторской искала врача.

Алексей стиснул зубы. Вот ведь… при всей своей нелюбви к Круглову такой участи он ему не желал. Развела их жизнь по разные стороны, перемолола, как в жерновах, но ведь было время, когда Круглов и плечо ему подставлял, и выручал, и поддерживал. Алексею вспомнилось, как они начинали. Офис в полуподвальном помещении, старенький ноутбук, один на двоих. Первые клиенты, которых Павел непостижимым образом находил и приводил к ним. Как уж он уговаривал их, одному Богу известно. А как они отмечали первые сделки, вдрызг напиваясь все в том же подвальчике, и Пашка его на себе до дома тащил. Всякое было… Пока не появилась Женька, и не завертелось все, не закрутилось… Алексей резко выдохнул.

- Может, поедем, Алексей Викторович, а то черт этот лысый там с девочками остался…

- Не съест же он их, - бросил Бекетов.

- Съесть-то не съест, а вот разговорить может. Мало ли что они сболтнут, - Марина осеклась.

- Поехали, - Алексей завел машину. – Пора во всем разобраться.

Бекетов пропустил замечание Марины. К тому, что произошло с Кругловым, он не имел никакого отношения, и ему предстояло убедить в этом следователя, который, судя по всему, считал иначе.

Парковаться пришлось во дворе, потому что на стоянке у бизнес-центра все было забито под завязку. Алексей вышел под дождь и, не став ждать Марину, поспешил ко входу. Следователь по особо важным делам, Смурнов Константин Максимович, ждал его в кабинете. Вальяжно развалившись на стуле, он читал книгу и лишь сдержанно кивнул, увидев на пороге Бекетова.

- Я уже заждался, Алексей Викторович, - мужчина отложил книгу и, окинув его цепким взглядом, все же приподнялся.

Бекетов прошел к креслу и, сбросив пиджак, приглашающим жестом указал на стул, стоявший ближе к столу.

- С чем пожаловали? – Алексей устроился в кресле, сцепив руки перед собой.

- Вас уже уведомили, что работавший с вами Круглов Павел Александрович подвергся нападению, - начал следователь, - стало быть, я выясняю, при каких обстоятельствах это произошло, - у него был вкрадчивый мягкий голос, никоим образом не вязавшийся с его внешностью. Высокий, широкоплечий, с резкими, словно высеченными из камня, чертами лица. Длинный, узкий нос, напоминавший клюв хищной птицы, глубоко посаженные глаза, тонкие губы.

Алексей подобрался, как перед прыжком.

- Мне ничего не известно, - он развел руками. – Не больше, а то и меньше, чем вам.

Следователь вплотную подошел к столу и, нависнув над Бекетовым, продолжил:

- Сомневаюсь, Алексей Викторович. Вы находились в другом городе, но это ни о чем не говорит.

Бекетов приподнялся, уперев руки в столешницу.

- А о чем ЭТО говорит Вам?

Следователь хищно улыбнулся и, отодвинув ногой стул, сел, не спуская с Алексея глаз.

- Мне известно, что между вами существовали разногласия, а не далее, как три месяца назад Вы уволили потерпевшего. И, кстати, - протянул он, - серьезно повздорили перед этим.

- И это дает вам повод подозревать меня?

Мужчина примирительно взмахнул руками.

- Ну что вы! Я никого не подозреваю. Моя задача, узнать подробности произошедшего, сопоставить факты, а уже после делать выводы.

- И что вы хотите узнать? – на щеках Алексея заходили желваки.

- Что произошло между вами в клубе «Парис»?

- Ничего особенного. Я просто предложил ему уволиться. Заметьте, по собственному желанию.

- И ваша жена не имеет к этому никакого отношения…