Слезинка покатилась по щеке Киры. Она полагала, что ничто не может ранить её сильнее, чем уже ранило. Но она ошибалась. И это — старший брат, которого она обожала! Он всегда был психопатом. Невозможно вообразить себе более страшное предательство, чем его — и он выставил её дурой. Как она могла быть столь слепой?
— В чём дело, Кира? — спросил Алан, фыркнув. — Считала себя лучшим знатоком человеческой природы? — Он презрительно изогнул губу. — Тебя было так легко провести. Ты такая жалкая.
— Ты чудовище, — прошептала Кира, всем сердцем ненавидя существо, сидящее перед нею, и ненавидя себя ещё больше за то, что так сильно о нём переживала.
Алан рассмеялся.
— Кто-то же должен был уравновесить твою тошнотворное лицемерие, — ответил он. — Но ты же знаешь, каково это. Мы, психопаты, на самом деле не видим в нашем поведении ничего предосудительного. Кроме того, если тебе от этого станет легче, жизнь родителей была застрахована. Большое подспорье для бедного студента, который едва сводил концы с концами.
Кира с ненавистью сверкнула на него глазами.
— Значит, ты убил маму с папой, а затем притворился, что спасаешь меня. Чтобы я полюбила тебя ещё сильнее.
На это Алан ответил безмятежной улыбкой.
— А затем ты подстроил всё так, чтобы люди посчитали психопаткой, ответственной за эти убийства, меня. За убийства, совершённые тобой.
— Отличный штришок, ты не находишь?
— Но худшее, что ты сделал — ты заставил меня страдать о тебе. Ведь я тебя любила! — с отвращением воскликнула Кира и отвела взгляд. И добавила с бешенством в голосе: — И ты заставил меня считать себя виновной в твоей смерти!
— Что же, теперь ты лучше информирована, — спокойно ответил Алан. — Выше нос!
47
Тонкие шторки из вишнёвого дерева, которые можно было поднимать или опускать нажатием кнопки, полностью закрывали большие иллюминаторы вертолёта — так что пленники не имели никакого понятия о направлении. Вертолёт летел ровно, а гул его был ненавязчив; можно было легко позабыть о том, что они в воздухе.
— Так каким же образом ты во всё это впутался? — спросил Дэш.
— О, это потрясающая история, — с умилением сказал Алан. — Когда моя дорогая младшая сестрёнка работала на "НейроКьюэ", я приезжал к ней в гости в её квартирку в Ла-Джолла. Разумеется, она настаивала на том, чтобы я оставался у неё. Каждый раз. В конце концов, она же меня по-настоящему обожала.
Глаза Киры сверкнули бешенством, но она промолчала.
— Конечно, ей время от времени приходилось ходить на работу, — продолжил Алан. — Так что, не в силах устоять перед своей природой, я решил как следует покопаться по квартире — посмотреть, может, чего найду. Довольно быстро я отыскал ящик с двойным дном, а в нём лабораторный журнал и таблетки.
Он немного помолчал.
— Так что одну я попробовал, — просто сказал Алан. — Не нужно было быть супер-гением, в которого я вскоре превратился, чтобы осознать открывшиеся возможности.
Дэш нахмурился.
— Значит, ты решил устроить взлом и украсть их все.
— Не сразу, — высокомерно откликнулся Алан. — Я подождал несколько месяцев после моего визита, чтобы сестрёнка меня не заподозрила. И я взял не только таблетки. Ещё я взял образец волос Киры, на тот случай если мне понадобится сделать её виновной. — По нему было видно, как он собой доволен. — Мне нравится планировать наперёд.
Дэш с отвращением покачал головой. Алан использовал взятый волосок Киры для того, чтобы обвинить её в собственной смерти.
— Затем я подождал несколько дней и убил начальника Киры, чтобы направить её по ложному следу, — сказал Алан. — Когда ты находишься под действием её препарата, всё становится кристально ясным. Я был убеждён: если убью Моргана, она немедленно сделает вывод, что это он стащил у неё пилюли и был обманут влиятельным сообщником.
Дэш знал, что Кира пришла именно к такому выводу.
— А затем ты нанял Лузетти, чтобы он за ней следил.
— Я счёл за лучшее оставить её в покое, чтобы она сделала ещё какие-нибудь… э-э-э… взрывающие мозг открытия, а потом я бы сделал очередной ход и присвоил их тоже. А тем временем я благоразумно расходовал её таблетки на то, чтобы построить свою империю.
— Каким боком здесь оказался Патнэм? — спросил Дэш.
— Уверен, ты уже знаешь — имея интеллект настолько мощный, можно получить громадные состояния каким угодно способом, — ответил Алан, с отсутствующим видом крутя в руках стакан. — Но если твой наркотик — власть, в том чтобы дёргать за ниточки самую мощную организацию по сбору разведданных за всю историю человечества есть определённые преимущества.
— Но почему Патнэм? Ты его знал?
Алан покачал головой.
— Воспользовавшись препаратом Киры, я взломал персональные компьютеры ряда агентов АНБ среднего уровня. Одним из них был Патнэм. Мы во многом имели схожие пристрастия, и он был особенно жесток. Я сумел нарыть на него достаточно грязи, чтобы гарантировать ему многократный смертный приговор. Так что я взял его в оборот и помог забраться повыше. Из нас вышла отличная команда.
— Ты давал ему таблетки? — спросила Кира.
— Разумеется, нет, — презрительно отрезал Алан, переводя на неё взгляд. — Я что, похож на идиота? Патнэм был слишком безжалостен и амбициозен, чтобы ему можно было доверять. Получи он возможность трансформироваться, уверен: он нашёл бы чем мне ответить.
Он немного помолчал.
— Единственным, кому я позволил трансформироваться — помимо себя, конечно же, — был молекулярный биолог, которого шантажировал Патнэм. И я делал это с невероятными мерами предосторожности, и исключительно с одной целью — обеспечить себе неограниченный запас твоего препарата.
— Значит, когда Патнэм описывал нам свои успехи, на самом деле он говорил о тебе, — заметил Дэш.
— В точку, — откликнулся Алан. — Мы отрепетировали всё, что он вам сказал. Я даже проинструктировал его прикончить на ваших глазах человека, которого вы знали под именем Смит. Патнэм понятия не имел, почему я хотел, чтобы он притворился мной, — фыркнул он, и добавил ледяным тоном: — Но он понимал, что лучше не спорить.
Алан Миллер сделал несколько шагов к бару и начал наводить себе ещё одну порцию напитка. Он снова повернулся к Дэшу.
— Я нанял Патнэма и начал копить власть и богатство, пока моя сестрёнка работала над продлением жизни. Я всегда знал, на что она нацелена, это было для меня принципиально важно знать — несмотря на все её якобы меры предосторожности, которые она предпринимала после кражи, — сказал Алан, добавил в стакан лёд и вернулся на место. — Когда Лузетти сообщил мне, что лавочка закрывается, я предположил, что она совершила прорыв.
— И ты полетел в Сан-Диего, чтобы это выяснить, — сказал Дэш.
— Когда я понял, что секрета в её компьютере нет, и что мою сестрёнку придётся расколоть, я подумал, почему бы не убить двух пташек одним выстрелом. С ударением на слове "убить", — едко сказал Алан. — Я в любом случае предполагал фальсифицировать свою смерть и начать заново с новой личностью, с чистого листа.
— И ты знал, что твоя сестра тебя боготворит. Так что решил прикинуться заложником, давить на неё страхом твоей смерти.
Алан кивнул.
— План был блестящим, признаюсь без лишней скромности, — сказал он, помолчал секунду, а затем на его лице возникло жёсткое выражение. — Но я не предполагал, что она создаст себе барьер в памяти, — прорычал он сквозь стиснутые зубы. — Это сломало мне все планы.
Он покрутил стакан в руках и смотрел на него, будто загипнотизированный, пока лёд не успокоился.
— Но, раз уж она заблокировала свою память, зачем вообще было связываться с Кирой? — спросил Дэш. — Почему бы просто не оптимизировать твоего молекулярного биолога, пока он не повторит её работу, без лишнего головняка?
— Да потому что по сравнению с моей удивительной сестрёнкой он просто тупица. Ему потребовались годы на то, чтобы повторить за ней процедуру оптимизации мозга — а ведь у него на руках были инструкции! Сомневаюсь, что в мире найдутся трое или четверо учёных, которые смогли бы повторить её работу по продлению жизни — даже с помощью препарата, — сказал Алан и покачал головой. — Нет, Кире замены не было. Но мало того, что этот её фокус с памятью меня разозлил, так она ещё умудрилась убить этого тупого ублюдка Лузетти и исчезнуть с радаров. У меня достаточно мужества, чтобы признать: это реально меня взбесило, — произнёс Алан подчёркнуто спокойно, но его голос не мог полностью скрыть ярость, которую он испытывал при этих воспоминаниях — даже сейчас. — Но это продлилось недолго, — добавил он. — Я перегруппировался. Принял ещё одну из её умных таблеток и на следующий же день разработал грандиозный план.