Семье Мамонтовых:

папе – Федору Григорьевичу,

маме – Валентине Григорьевне,

брату – Владимиру Федоровичу

п о с в я щ а е т с я

От автора

Прожитая жизнь не дает мне покоя. События, встречи, разговоры стучат в моей голове и просят выхода. Ими перегружена моя память. Я поняла давно: это должно быть запечатлено на бумаге. СЛОВО – вот что поможет мне, и слово я могу оставить на память.

С чего начать? С воспоминаний самых дорогих и ярких – воспоминаний о семье, в которой я выросла, о детстве, юности. Мои дорогие родители были главными героями этого отрезка моей жизни, и мне хочется высказать всю ту благодарную любовь к ним, которую я, может быть, не сумела выразить им при их жизни. Таким образом я воздам им должное. В моих мыслях они всегда со мной, и эта автобиографи-ческая повесть поможет мне ощущать их совсем рядом. Это нужно мне самой, это нужно и моим близким.

Человеку свойственно осмысливать свою жизнь. Говорят, жизнь – это не те дни, которые прошли, а те, которые запомнились. Запомнилось многое, и все хотелось описать, дойти «… до сущности протекших дней, до их причины, до оснований, до корней, до сердцевины…». Мысленно я проживала каждый год заново с той поры, с какой себя помню – лет с четырех, с пяти. Иначе виделись свои промахи, недоработки, мотивы поступков людей, окружавших меня. Возникали новые версии в толковании каких-то событий. Но излагала я преимущественно факты, ибо в своем прошлом, как и в истории вообще, отчетливо видятся факты, мотивы же и последствия можно переосмысливать. Книга охватывает 27-летний период – с послевоенных лет и до начала годов 70-х, на который пришлись мои молодые годы. Данное повествование – это желание сохранить прошлое, не забыть себя прежнюю. Все, что прошло, оно со мной. Я храню это в памяти из уважения к своей семье, к традициям своего народа, к стране, в которой я родилась и выросла. Книга не есть подробная хроника или летопись жизни семьи, скорее это – этюды о детстве и юности, о становлении личности и подготов-ке к самостоятельной жизни и труду. Но, думаю, что описанный опыт жизни семьи, в которой я выросла, достаточно хорош и поучителен. Я до сих пор восхищаюсь этой семьей и считаю ее лучшей в своей жизни. Низкий поклон и благодарность моим родите-лям! Им, а также дорогому моему брату посвящается эта книга.

Лариса Федоровна Мамонтова

Эту повесть, начатую 14-го марта 2005г., я пишу издалека. Издалека по времени, десятками лет отделяющему меня от описанных событий. Издалека географически: с другого континента, из другой страны, другого города. И сейчас, глядя на чужую землю, я вижу себя маленькой девочкой в далеком суровом снежном краю, где я выросла, где была прожита большая часть моей жизни. Имя этому краю – Дальний Восток России, земля, открытая отважными первопроходцами и путешественниками. Город моего детства – Хабаровск – носит имя одного из них – Ерофея Павловича Хабарова.

Пусть не в обиде на меня будет другой российский город – Чита, где 17-го июня 1945г. родилась я. Спустя год, наша семья переехала в Ташкент. Там жила почти вся папина родня. Родители рассказывали, что среднеазиатский климат не подошел мне, и вскоре мы переехали в Хабаровск, теперь уже поближе к родственникам по маминой линии, жившим на железнодорожной станции, недалеко от Хабаровска. В Чите, к сожалению, побывать больше не пришлось.

Хабаровск, как, наверное и каждый город России, сильно преобразился за минувшее полустолетие, особенно, как пишут мне мои институтские подруги, в последние годы. Сооружен автомобильный и пешеходный мост через реку Амур, появились великолепные соборы и храмы, новые жилые районы, дорожные развязки, построен цирк и многое другое. Гордо возвышается над Амуром легендарный Утес – визитная карточка города. Как и в мою бытность, о городе можно сказать словами популярной среди дальневосточников песни композитора Д. Покраса на слова Б. Южанина:

«Ты сердцу и близок и дорог,

Далекий таежный наш край.

Растешь ты, родимый наш город,

Цветешь ты, как солнечный май.

Широкий Амур тебя нежно ласкает

Своей голубою волной.

Хабаровск, амурский красавец,

Хабаровск, наш город родной!»

Но в те далекие времена, годы моего детства – послевоенные 50-е, 60-е – город имел весьма скромный вид, а его окраины, застроенные частными домами, круглыми глиняными бараками, выглядели и вовсе бедно. На одной из таких окраин, именуемой Слободка Карла Маркса, находился наш дом. Улица наша носила имя героя Гражданской войны – Сергея Лазо. Весь этот район располагался за Железнодорож-ным вокзалом.

Улица С. Лазо, беря свое начало у вокзала, некруто спускалась в овраг, разрезавший едва ли не всю территорию Слободы. По дну оврага протекал довольно широкий ручей, забранный под дорожным покрытием в широкие бетонные трубы. Миновав понижение, дорога вновь поднималась в гору, к улице Большой. Кроме частных домов, здесь размещался продовольственный магазин, два-три киоска, небольшая поликлиника. Зато в конце этой улицы красовалось внушительное четырехэтажное здание Средней школы №13 желтого с белой окантовкой цвета. Улица Большая выходила на главную дорожную магистраль города – улицу имени Карла Маркса, центральная часть которой в настоящее время названа именем Муравьева-Амурского. Но это пространство я освоила позже, когда пошла в школу. Дошкольные же годы проходили, в основном, вблизи от дома.

1. Дом на улице С. Лазо

Их было четыре – двухэтажных дома, стоящих в ряд, один за другим, торцами к дороге. Три из них серого цвета – цвета сильно потемневшего от времени дерева, и наш – четвертый – белого. Был он поштукатурен и побелен. Дома примыкали к огороженному забором и охраняемому Военному Гарнизону, называвшемуся в народе «Бригада». То было крупное военное формирование, куда входило и военизированное предприятие Связи, где работал инженером мой отец. В то время оно называлось – Военная база.

Много позже я начала понимать, что детство мое прошло в самом «чреве» сил Дальневосточного Военного Округа, призванного охранять восточные рубежи Родины, где:

На границе тучи ходят хмуро

Край суровый тишиной объят.

У высоких берегов Амура

Часовые Родины стоят.

Там врагу заслон поставлен прочный,

Там стоит, отважен и силен,

У границ земли дальневосточной

Броневой ударный батальон.

Спустя еще какое-то время, когда набирали силу гласность и демократия, стала понятной и еще одна причина дислокации большого количества вооруженных сил на Дальнем Востоке, но об этом будет сказано ниже. А пока что вернемся к нашим домам, окруженным километровыми запретными зонами, вышками с часовыми, военторгами и прочими атрибутами «осадного» положения. В наших домах, населенных в основном гражданскими людьми, жили также и семьи военных.

Помню отдельные эпизоды того периода жизни, когда мне не было еще четырех лет. Наша семья жила на первом этаже «белого» дома в небольшой комнате, 12-14 кв. м. площадью, в коммунальной квартире, где в двух других таких же комнатах жили семьи по три человека и более.

Запомнился сам дух послевоенного времени, который отличался коллективизмом, сплоченностью, общим подъемом, радостью, пришедшей с окончанием войны. После работы по вечерам из окон домов неслась музыка, песни: «Синий платочек», «Летят перелетные птицы», «Где ж вы, где ж вы, где ж вы очи карие», и другие.

Неподалеку была разбита волейбольная площадка, где вечерами после работы проходили захватывающие спортивные баталии. Правда, принимало в них участие лишь мужское население домов. Любил играть в волейбол и мой отец. За самодельными столиками во дворе сидели любители поиграть в домино.