– Что? – спросил Кертис. – Это значит, Пип умрёт? После всего Ахаб позволит мальчику умереть?

– Двум мальчикам, – ответил я. – И да будь, что будет.

Кертис выглядел печальным; Говинда – ещё печальнее.

24. Питательная негативность.

О, Боже! Какие мучения испытывает тот, кто поглощён лишь одним недостижимым желанием мести. Он спит со сжатыми кулаками, и просыпается с окровавленными ногтями в ладонях.

– Генри Мелвилл, "Моби Дик" –

Процесс "духовного автолизиса" состоит из трёх основных частей: увидеть объект уничтожения, уничтожить его и навести порядок. Увидеть это в действительности первая стадия уничтожения, но третья часть также важна, как и первые две – вы должны убрать за собой. Вы должны возместить ущерб. И это не правило типа не есть сладкого перед сном, это как закон гравитации. Так это работает.

Каждый шаг процесса пробуждения содержит в себе все эти три составляющие. Шаг начинается с распознания и понимания, и именно за счёт этого и уничтожается то, что было распознано и понято. Но на этом всё не заканчивается. Простое уничтожение чего-то вовсе не означает исчезновение привязанности к этому. Распознание это начало уничтожения, а уничтожение это начало непривязанности. Третий шаг не является терапевтическим, это важно.

Отлично! Мой чёртов чердак обитаем! Мой ум обитаем, мои мысли обитаемы, я обитаема, одержима, зачумлена демонами! Здесь моя мать! Здесь мои нерождённые дети. Здесь моё будущее, мои мечты. Все, кто имел какое-то значение для меня, плохое или хорошее, приятное или неприятное – здесь. Как они все сюда поместились? Как я их сразу не заметила? Конечно, они здесь, здесь их место. Мой чердак это я, больше им негде быть. Имеют ли они физических двойников в реальном мире, не имеет для меня значения, как и для них не имеет значения, являюсь ли я реальным человеком в реальном мире. Восприятие это реальность. Я одержима своими собственными ощущениями – не вещами или людьми, будущим или прошлым, но своим восприятием их. Это мои связи, мои привязанности. Возможно, всё, чем я являюсь, это сумма всех этих связей, этих пугающе страстных желаний и обладаний. А вообще, что такое привязанность? Это вера, вот и всё. Быть может, довольно сильная, но лишь вера. И да, Джед, я знаю. Нет истиной веры.

Перо могущественней, чем меч, правда, Джед? Вы писали о мече, но то была просто метафора. Это перо. "Духовный автолизис" это сила пера, что есть сила ума – сила видеть, видеть ясно. Да, я убью тех людей, населяющих мой ум. Я убью их, ясно увидев связи, которые удерживают их здесь. Теперь я вижу эти связи. Я вижу эмоции в работе и начинаю видеть, чем они на самом деле являются. Я начинаю понимать, из какого материала сделана эта тюрьма эго.

Вы говорили об этом в самой первой главе. Я никогда не обращала достаточно внимания на эту главу. Теперь это кажется фундаментом, на котором основана вся книга. Страх. Конечно! Есть только страх. Страх, замаскированный под любовь. Страх, замаскированный под мораль. Страх, замаскированный под сострадание. Страх заставляет нереальное казаться реальным. Мы ведь животные, верно? Сотворённые, чтобы выживать, защищать своё потомство и продолжать свой род. Всем этим движет страх. Люди как призмы, которые расщепляют единственный луч света на целый спектр эмоций. Мы рефракторы страха.

Вы спрашивали, "Кто захочет идти туда, куда в действительности ведёт этот путь?". Я знаю, что ответ никто. Никто не может выбрать это осознанно. Это совершенно невозможно. Вы правы, это как если тебя сбил автобус. Физическое самоубийство по сравнению с этим обычная неприятность. Никакая смелость не позволит кому-то, кто понимает, это выбрать. Но никто не выбирает это. Это не духовность. Это эмоциональная бойня. Здесь нет ничего духовного.

***

Пару дней назад я ездила в город и зашла в книжный магазин, чтобы купить книгу Бернадетт Робертс. Я прошлась по рядам нью-эйдж и восточной религии, где потратила столько времени и денег за все эти годы, но в этот раз меня охватили печаль и отвращение. Теперь, когда я здесь, когда я знаю то, что знаю, во мне кипит невыразимое презрение ко всему, что выдаёт себя за духовность. Закрыть глаза и повторять мантры? Что за трогательная шутка? Присутствуй в моменте? Какого чёрта? Не питай негативных чувств? Они смеются? Я превратилась в огнедышащего дракона негативности. Мне кажется, я недостаточно питаю негативность! Я рождаюсь вновь как дитя негативности. Я ем, дышу и сплю в ней. Она проступает сквозь поры моей кожи. Я излучаю злобу и недоброжелательность. Я яростный уничтожитель, и то, что они называют негативностью, я называю очищающим пламенем. Отрицание это суть процесса. Различные формы духовности и религии не ведут к истине, но являются её противоядием.

Я не закончила это путешествие, и, возможно, никогда не закончу, но я прекрасно вижу, кто никогда не проходил через него, кто даже не знает о нём. Я расту с каждым днём, и редко позволяю себе оглядываться назад, но визит в книжный магазин заставил меня оглянуться – предоставил мне некоторую перспективу на то, как далеко я зашла, и что осталось позади. Так много книг, так много учителей, так много путей. Неужели никто не замечает, что это не работает? Наверное, я просто наивна. Кого заботит истина, коль скоро она продаётся?

Мне хочется засунуть два пальца в горло и выблевать всю эту слащавую духовную тошнотворность, которую я столько лет глотала. Этим, полагаю, я теперь и занимаюсь. Вот зачем я должна писать: чтобы очиститься от этого ядовитого презрения. Учителя? Чему они учат? Чему можно научить? Нет никаких учений, есть только дела. Ты либо делаешь это, либо нет. Все учения существуют для единственной цели – чтобы не делать. Я совершенно ясно это вижу. Всё это теперь кажется гротеском. Есть только одна книга, Джед, и её написали вы. Я покупала также издание Бхагавад-Гиты, но я знаю, что вся она содержится в вашем эпилоге: Лжи не существует, реальность никогда не прекращала быть. Что ещё можно сказать?

***

Происходит что-то странное. (Самое невнятное высказывание вѐка!). Трудно это описать, ещё очень неясно. Вообще-то, это само по сути является неясностью. Оно растворяет ясность. Словно стираются линии, всегда отделявшие одну вещь от другой, или отделяющие один тип вещей от другого. Будто смотришь на Землю из космоса и видишь единый мир – без искусственных границ. Словно я всю жизнь видела только эти несуществующие разделения, но теперь их нет, и я вижу разницу. Это странно? Кажется, да. Но уже трудно определить, что странно.

Например, люди. Я больше не могу различать их типы и характеры. Скорее я вижу общие для всех черты в слегка изменённых пропорциях. Я пока ещё не понимаю этого, но это определённо знаменует новый способ видения и понимания мира вокруг меня. Как если бы было много песен, но все они были лишь вариациями на одни и те же несколько нот. Люди, однако, это как вариации только на одну ноту. Когда я была в городе, мне показалось, что я видела не много разных людей, как обычно, а одного человека много раз, во многих обличьях. Слои личности, одежда, внешний вид и пол уже практически не существуют для меня. Человек есть человек. Знать одного, значит знать их всех, как листья на дереве.

Утилизация отходов и охрана природы это один из примеров, как некоторые части моего старого "я" просто исчезают. Когда я приехала в домик, я сразу стала думать о мерах утилизации отходов, в чём я всегда была очень добросовестна. Но теперь всякая мысль об отходах – сама идея, что что-то может быть отходом – кажется абсурдной, лишённой смысла. Так мне это увиделось. В отличие от большей части процесса некоторые вещи, похоже, меняются без моего осознанного вмешательства. Что-то изменяется, а я даже не подозреваю, пока не замечу, что чего-то не хватает, что-то не так, как было. И тогда происходит ещё один сюрприз: никакой реакции. Ни чувства потери, ни эмоционального отклика. Это случается постоянно – раз или два в день я замечаю, что та часть меня, которую я считала важной, просто исчезла, как будто её и не было. Веры, предпочтения, мнения, тихо лопаются как мыльные пузыри, не оставляя и следа. Не то, чтобы я переоценивала свои взгляды или видела вещи в ином свете, но я исчезаю по кусочкам. Это не шокирует и не расстраивает. Каждый раз кажется, что должно случиться что-то важное, но в реальности как будто ничего не происходит. Это даже забавно. Всю свою жизнь я считала своим наипервейшим долгом соответствовать, быть частью, быть вместе со всеми, но теперь это больше не моё дело, и одно это изменение совершенно преобразило то, о чём я думала, как о себе.