И да! Несмотря на весь этот хаос, битва продолжалась. Вдохновленные примером своих «командиров», которые при помощи «непробиваемой мощи» воительницы Кэрны и вернувшегося огра Трыма, сломали строй врага в центре и просто «пошли» вперёд, почти все игроки альянса Артура, с безумным боевым кличем, устремились в свою «последнюю атаку». Позади, осталось только несколько десятков игроков, которые с недоумением смотрели на воцарившееся вокруг безумие и не решались сделать шаг вперёд. Был среди них и Длиннохвост, который крепко держал за руку вырывающуюся девчонку и, не моргая, задумчиво смотрел вслед маленькому отряду Артура. Что же до воинства Снольда, то им ничего не осталось делать, как просто защищаться.

Дело в том, что наступающие войска «Серебреных Стрел» оказались зажатыми в своеобразном котле. Тесня строй защитников города Шшарисс по центру, они слишком продвинулись вперед. При этом оставляя за своими спинами, фланги обороняющихся. И когда, альянс Артура начал атаку, то те, кто защищал центр, пошли вперёд вслед за своими «командирами», а те, кто защищал фланги выгнувшегося строя, стали продвигаться вдоль вражеских рядов, навстречу друг к другу.

Разумеется, при наступлении целостность строя была нарушена, и по обе стороны «дуги», между её центральной частью и флангами образовались бреши. Но в одну из таких «брешей» тут же вклинился маленький отряд «Тамплиеров». Безумно хохоча и, видимо, прибывая в каком-то религиозном экстазе, их шаман непрерывно призывал, то призрачных волков, которые вызывали немедленную смерть любого игрока, сквозь которого они пробегали, то ураганы, которые затягивали пятившиеся войска противника в бездонные проломы.

В другую же образовавшуюся брешь, с торжествующим рёвом устремился «Спиногрызик» Катрины. Контролируемый лично своей «хозяйкой», которая сидела на нём верхом, этот «ребёнок» целенаправленно устремился к одной из катапульт, которая только что метнула огненную глыбу. Отвлёкшись от боя, Артур с непонятной грустью проводил девушку, которая что-то кричала своему «питомцу» и ударами своих кулачков по непробиваемой чешуе, пыталась развернуть его к отряду парня. Однако, не обращая никакого внимания на свою «хозяйку», этот монстр с упорством бронепоезда, несся к катапультам «Серебреных Стрел», топча и давя всех, кто попадался у него на пути, и совершенно не обращая внимания на фонтаны кипятка, которые время от времени обдавали его брюхо.

Артура впервые одолевало совершенно непонятное чувство. Вроде бы он сам добивался того, чтобы Катрина как можно меньше зависела от него. Пытаясь сблизить её с другими девушками, он хотел ей найти если не подруг, то хотя бы просто приятельниц, которые бы не переходили на противоположную сторону улицы, завидев её издалека. Эту же цель преследовал и эксперимент с воргеншой — художницей Фридой, которая сейчас куда-то спрятала свой блокнот, и вместе с полуголой копейщицей Ишей, отбивалась от какого-то воргена из стана противника. Артур просто хотел, чтобы эта женщина и Катрина подружились, найдя общую точку соприкосновения в искусстве. И дальнейшая история с вдовцом — нефтяником и его детьми, была для парня полнейшей неожиданностью. И вот, почти перед самым боем, Артур решил, что Катрине не помешает ещё и обзавестись домашним животным. И не беда, если её питомец будет «несколько нестандартен», — это же игра. Почему-то Артур не сомневался в успехе приручения этого чудовища. Ему казалось что эти двое быстро найдут «общий язык». Тем не менее, парень не рассчитывал на то, что этот монстр будет применён в сегодняшней битве. Наоборот, в глубине души, Артур надеялся, что Катрина не успеет на эту бойню. Но она успела и спасла всю его армию от неминуемого поражения, а лично ему, — жизнь. И плевать, что это игра, в которой виртуальная жизнь почти ничего не стоит. Всё, что происходило и происходит между ними, не имеет к этому безумному виртуальному миру совершенно никакого отношения.

А вот теперь, когда рядом с ним не было этой девушки, Артур испытал и грусть, и непонятную злость на её динозавра-токсикомана, и беспокойство за Катрину, и радость за неё. Последнее чувство, заставило парня грустно улыбнуться.

— Тихо «Рембрандт»! Своих, не признаешь? — странная фраза очередного рыцаря, который скрестил свой топор с секирой рыжебородого гнома, привлекла внимание Артура.

— Да в гробу я видал таких «своих»!! — в ярости воскликнул гном.

— Кто-нибудь, успокойте этого коротышку. У меня важное послание для вашего лидера.

— Вернер пропусти его, — распорядился Артур.

Подняв забрало шлема, молодой парень внимательно всмотрелся в лицо Артура.

— А я тебя помню! — наконец воскликнул «незнакомец» и, резко развернувшись, рубанул какого-то рептилоида, подкравшегося к нему со спины. После чего, продолжил беседу, как ни в чём не бывало. — Мы с тобой встречались на рынке «безземельных крестьян» под стенами Кальяруса, ты тогда ещё нам наводку на этого рыжебородого гнома дал.

— А я тебя совершенно не помню, — признался парень. — Кстати, а ничего, что та рептилия была из твоего альянса?

— Из моего бывшего альянса, — поправил Артура рыцарь. — И как же ты меня не помнишь? Я Кудряшка. Вспомни. Я тогда ещё про награду за голову той чокнутой, с арбалетом, у тебя выспрашивал.

— Та чокнутая, мой заместитель и её зовут Катрина, — холодно ответил Артур. — А я глава этого альянса. И я вспомнил тебя. Но в шлеме, который скрывают твои кудри, тебя просто не узнать. Чего хотел?

— Нефига себе ты себе тут карьеру сделал! — присвистнул в ответ Кудряшка. — А я походу вечно под этой рептилией ВсёПокусаю буду бегать. Ух и хитрая же эта чешуйчатая тварюга. Я то всё думал, почему на переговоры он послал именно меня. А тут, оказывается, все «свои».

— Да я таких «своих» на … — снова начал было гном.

— Вернер, хватит! — прикрикнул Артур и, повернувшись к Кудряшке, повторил свой вопрос — Так зачем тебя сюда прислали? Говорливый ты наш.

— Дай, — махнул ркой Кудряшка, словно речь шла о пустяках. — Хотим, чтобы ты принял нашу гильдию в свой альянс. Ну и помог сейчас немного. Мы с охраной Снольда сражаемся. Но без подмоги, скорее всего, нас просто сомнут.

— Помочь помогу, — кивнул Артур. — Тем более мы сами хотим поздороваться со Снольдом лично. А вот принять в альянс… — сделав паузу, Артур задумчиво посмотрел на парня. — Обсудим это после боя. Показывай направление.

— Да, а что тут показывать. Вы же туда и движетесь. Ведь на звуки ругани этого седого психа идёте?

— Крис, если ты думаешь что тут собрались более адекватные люди чем Снольд, то ты глубокого заблуждаешься, — прокомментировала слова «кудрявого» парня Ванесса, вновь распрямившись в своём кресле. — Подойди лучше ко мне. Поговорим о твоём «кусачем» родственничке, а заодно и Джеймсу поможешь.

— Силлия! — с необычной радостью воскликнул «кудрявый парень». — Так это и правда вы?! — вытянувшись перед девушкой в инвалидном кресле, рыцарь торопливо снял шлем. — Приказывайте!

— Кати кресло и отвечай на вопросы, — властно приказала «Ледяная королева».

— Да мой родственничек уже давно подыскивал себе новый альянс. Он хоть и хитёр, но управление гильдией, это всё же не совсем его стихия, — кудрявый рыцарь осторожно катил инвалидное кресло Ванессы и с удовольствием отвечал на вопросы девушки. — Он же, случись что, сразу к вам Силлия за помощью и советом бежал. А к Снольду один раз так сунулся, так он его за хвост оттаскал.

— В каком смысле «оттаскал за хвост»? — не поняла девушка.

— В прямом. Схватил этого рептилоида за хвост и запустил его в небо, словно «воздушного змея». Надо признать, я тогда искренне хохотал. Давно мечтал такое зрелище увидеть.

— Ты так ненавидишь мужа своей сестры? — решил уточнить прислушивающийся к этому разговору, Артур.

— Да не то чтобы ненавижу, — поморщился Кудряшка, — просто мутный он человек по жизни. Словно затворник какой-то живёт. Даже не представляю, что моя сестра в таком человеке нашла.

— Рептилоиды патологически бояться предательства, — пожал плечами Артур. — А потому очень зависимы от тех немногих, кому они доверяют. Как следствие, они готовы пойти очень на многое, ради таких людей. Возможно, твоей сестре просто понравился человек, который не задумываясь, готов пожертвовать ради неё, если ни всем, то очень многим. И дело десятое, что эта жертва будет продиктована, прежде всего страхом потери, а не любовью.