-Я понимаю, тебе мяса надо есть побольше, но вот уж что-то есть, то есть..Мяса настоящего мало у нас..Фермеры, конечно, привозят в город, да скоро, наверное, совсем поставлять перестанут, на подножный корм перейдем...

Демичев сделал бутерброды, налил чай в граненый стакан и пододвинул Антону.

-Ешь. А потом расскажешь мне, как сюда попал, и что в городе забыл...

Пока Антон насыщался, Демичев рассеянно вертел бутылку виски, да так и не наливал.

Косясь одним глазом на колбасу и сыр на тарелке, другим Антон разглядывал кухню нового знакомого. Была она небольшая, но очень уютная. Всегда есть разительное отличие между жилищем, в котором постоянно кто-то живет, и пустующей квартирой, пусть даже в ней расставят все нужные предметы по своим местам. У Демичева не кухне было очень тепло и уютно, как когда-то было у Антона дома. Часы-ходики с кукушкой, висевшие над обеденным сосновым столом, стены, оклеенные бежевыми дорогущими обоями, баночки с приправами, специями. И хотя на улице еще не стемнело, Демичев включил верхний свет, добавивший уюта и комфорта.

Антон сразу вспомнил о своем навеки утерянном доме и затосковал. Нигде он не чувствовал себя так комфортно, только дома. И здесь, в квартире бармена, в Новинске.

Демичев сразу заметил ,что парень перестал жевать.

-Не вкусно?

-Да нет, наелся просто.

-Тогда рассказывай, кто ты и откуда. Новых людей в городе мало, да и ко мне никто не наведывается. Как ты попал в Новинск? Через Батяню?

-Да. Он меня провел.

-Сволочь недобитая. - скрежетнул зубами Демичев. - Давно пора его шлепнуть. Предлагали Фарину устроить рейд по пригородам, вычистить всю эту уголовщину, да куда там... Якобы, считается, что они охраняют наши ворота от братвы из других районов... Просто сила у него большая, несколько сотен человек, почитай, в его шайке. А с такой оравой одной нашей общине никак не справиться. Объединяться надо с другими в городе, да никак верхи не договорятся. Все какие-то противоречия находят. Есть бойцы и в пригородах, и во Втором секторе, да только каждый сам за себя, за общее дело никто не хочет постоять, вот и бардак творится, произвол! Провели бы хоть рейд по восточному району, жить бы легче людям стало! Кстати, как он тебя провел?

Антон вкратце рассказал. Демичев нахмурился. Налил виски в стакан, опрокинул, захрустел печеньем.

-Подонок. Сколько его знаю, всегда издевался над людьми. Мразь...

-Да ничего, я же справился...

-Антон, помяни мое слово, когда-нибудь он расплатится за все, что сделал. Пусть не сейчас, но сколько веревке не виться, а все ж таки, управа будет. Охрана у него серьезная, опытные ребята, многие хорошо владеют оружием, но ничего, ничего. Объединимся и сообща раздавим эту гниду...

Он прервался, не закончив фразу.

-Значит, вы служили на Бахаревке?

-Да уж, забросили меня зеленым призывником на РЛС, от звонка до звонка там и отбарабанил. Служба как служба, ничего особенного. Деды нас все стращали, что электромагнитный фон там такой высокий, что импотентом становишься, как вернешься. Да брешут все. Отслужил я, вернулся- проблем по этой части не было. Может, организм просто крепкий такой. А вообще, я коренной новинец. Я попал сюда в Первый Район еще в самом начале эпидемии. Жил-то я раньше в южной части, за рекой. Услышал я, что здесь коммуна образовалась. Стеной обнеслись, а как же! Вход только по визам, мышь не проскочит. Сейчас здесь три тысячи человек, огромная цифра! Раньше в город свободно пускали всех беженцев. Ну только счетчиком Гейгера проверяли- чтоб, значит, из Москвы радиацию сюда не заносили. Да поди , всех проверь! Многие просачивались сквозь заграждения и так. Тогда стену еще строили, сплошные бреши были, недоделки. Думали, можно от всего мира отгородиться, все проблемы решить! Да где там... В общем, махнул я к ним в коммуну. Думал, тут порядок.. Куда там! Маразм коммунистический!

-Почему же вы не уйдете?

Демичев глянул тоскливо. Плеснул себе еще виски.

-Куда уходить, Антон? Здесь хоть какая-то жизнь налаженная... По-человечески только коммунисты и живут. Сам видишь- электричество, водопровод. Правда, только утром и вечером, но все равно! Рабочие места в мастерских. Люди работают, не сидят без дела! Дисциплина военная, тут уж говорить не чего. Сталинщина. А куда деваться? Управлять общиной сложно. Народ разношерстный. Поди, проверь, что у кого в голове! Да, конечно, перегибают палку. Чуть что- в тюрьму. Опоздал на работу, рассказав анекдот про вождя, бутерброд украл в буфете - в тюрьму. Но если играть по правилам, то жить здесь можно. Коммунисты, конечно, с большими тараканами в голове, но пока что я иного выхода для себя не вижу.

-И порядки как при Сталине? - хмыкнул Левченко, допивая чай.

-Теперь да. Затянул наш Фарин гайки, но так было здесь не всегда. В общем, многое они правильно говорят. От каждого по возможности, каждому по труду, все общее, все на равных правах.. Ну да, проходили уже. Все равны, но некоторые равнее других. Сначала свобода слова и мыслеизъявления здесь была. Листовку даже печатали поначалу - "Голос рабочего" для людей из мастерских. Радиостанция работала !

А потом они вдруг глушилку включили в префектуре. Чтобы ни один вражий голос в город не проник. Поступила, значит, информация в политуправление, что радиостанция наша принимает вражеский сигнал из Москвы. Якобы, чуждая по духу волна, и враждебная по содержанию. Пытались, дескать, подорвать веру народа в вождя, опорочить, сломить дух общины... Так вот руководство это решительно пресекло. Радиостанцию закрыли рано утром, а на следующий день типографию опечатали. Чтоб ни у кого в голове сомнение по поводу правильности нашего пути не возникло. И понял я, Антон, что коммунисты в принципе больные на всю голову. Сколько бы они не говорили о своей обновленности ,а вижу, что все та же у них разруха в головах.. Снова те же ошибки. Ничему не учатся.

-А кто такой Фарин?

-Дак это и наш вождь... Ты ешь, не стесняйся! Чего смотришь? Насмотришься еще на меня.. Худющий какой.. Тебе же есть надо. Питаться усиленно. Вот и налегай... Внешне Фарин на Ленина сильно похож. Но старый уже, лет семьдесят ему. Наверное, Ленин так бы и выглядел, если бы дожил до старости.. Лысый фанатик... Кстати, не поверишь, Антон! До мора он и работал Лениным в Москве!

Был такой Театр двойников, антрепризный, так там человек сорок двойников известных людей работали, заколачивали бешеные деньги. Ставили политические спектакли, гастролировали. Текучка была большая, все время кто-то уходил, кто-то приходил. Брали туда всех, главное, чтобы походи были на оригиналов. Гитлер даже был, но говорят, даже спустя столько времени непопулярен был, освистывали все время. Муссолини проездом антрепризу давал, не поняла публика. Не наше...

А потом кончилась лафа. Выгнали нашего Фарина из театра, он же завхозом там был. Начал директор замечать, что реквизит пропадает, ну и турнули без разговоров.

Он потом то на Арбате халтурил, то на Красной площади. Да везде ведь отстегивать надо было. Конкуренты его здорово не любили, везде свои Ильичи уже были. А как же, популярная личность, так еще и столетие со дня смерти вождя подоспело, вообще ажиотаж дикий в стране начался! Просто культ личности какой-то.. Сталина даже оттеснили. 24й был годом Ленина, и все, что было связано с ним, пользовались большим успехом. Труды вождя пролетариата снова стали изучаться в школах и институтах. Сувениры везде продавались с его изображением. Футболки, матрешки, плакаты... Вновь пошел он в массы, помешательство какое-то было... Словом, Фарин наш, вместо того, чтобы деньги загребать на волне популярности Ульянова-Ленина, неожиданно потерпел полный крах. Начали его конкуренты поколачивать. Один раз в больницу попал, сильно его отделали по пьяной лавочке. Два ребра сломали, челюсть, по почкам прошлись, глаз левый повредили.. Говорят, ногами долго били, когда упал уже.. Думал, лежачего не будут, да куда там... Избили Ильичи конкурента.