Собственно говоря, ни нас, ни их никто не ждал. Просто хотелось так думать.

— Город-то хоть на карте есть? — сказал я, доставая карту.

— Ну разве что вот этот красный кружок, — предположил Юнис, доставая свою.

— А пунктирная линия — торговый путь, — резюмировал сэр Жеральд, укладывая карту обратно, — и никаких тебе рейсовых драконов...

— Возможно, — мне не хотелось так сразу отказываться от красивой гипотезы. К тому же не давала покоя драконова фига и ее несомненное сходство с изображением на карте.

И все же в месте красного кружка на карте оказался именно город. Классический, огороженный крепостными стенами и с воротами в них, за проход через которые мы выложили по большой серебряной монете, неожиданно кстати оказавшихся в наших переметных сумах.

— Какой постоялый двор вы нам рекомендуете? — надменно спросил сэр Жеральд у начальника стражи.

— Такие благородные рыцари не могут довольствоваться меньшим, чем «Бордовая лягушка», — проговорил начальник стражи, подкручивая усы, — там останавливаются только высокотитулованные особы и никогда не бывает местной рвани.

— Как туда проехать? — милостиво кивнул сэр Жеральд.

— Прямо до городской площади — и направо, — указал начальник стражи, — а там вы увидите вывеску.

«Он, наверное, имеет за рекламу этого заведения», — подумал я, трогая поводья, чтобы ехать в указанном направлении и бросая мимолетный взгляд на лежащую у городской стены свернувшуюся кольцом собаку... или же то был адрес чьей-то электронной почты?

Мелькнул указатель со стрелочкой: «Центр» и я подумал, что почему-то никогда не встречал аналогичных указателей, но чтобы на них было написано «Периферия», или же «Окружность»...

Постоялый двор оказался действительно хорошим, почти на уровне встречаемых мной полуторазвездочных гостиниц: в помещении было чистенько, светло, без пьяного гвалта и без мордобоя — что мне особенно понравилось. Сразу видно, что Вика делала его на основании своих представлений о постоялых дворах «высокотитулованных особ», а не по собственным впечатлениям, то есть был он, следовательно, идеальным. Но так оно и лучше.

Владелец двора, беспрестанно улыбаясь и кланяясь, прижал к сердцу — или месту, его заменяющему — золотую монету и выделил нам лучшую комнату на втором этаже, благоухающую лавандой.

В комнате стояли три кровати. Деревянные, дубовые, мощные, только и приличествующие таким благородным рыцарям, каковыми мы являлись.

Поужинать мы спустились в общий зал, хотя хозяин и предлагал прислать мальчика с ужином к нам в номер и даже сервировать стол, да и переметные наши сумы лежали в шкафу, так что от голода нам в любом случае страдать бы не пришлось. Но больше, чем поужинать, мы хотели поговорить с местными жителями: кто-то же должен был видеть пролетавшего дракона?

Нам повезло: едва мы сошли вниз, как увидели сгрудившихся у одного из столов посетителей и услышали продолжение разговора, а практически — самое его начало:

— ...лично видел. Дракон держал в когтях принцессу — с золотой короной на голове — и они отчаянно переругивались.

«Узнаю Вику, — подумал я, — она и с чертом спорить будет».

— А куда они полетели? — спросил кто-то, упредив тем самым наш вопрос.

— Туда, на юго-запад, — не глядя указал рукой рассказчик, мазнув кого-то по носу. Тот утерся, но промолчал, увлеченный рассказом.

— Судя по карте, — прошептал мне на ухо сэр Жеральд, — это перпендикулярно к красной линии. Еще немного — и мы выедем за границы карты, она нам больше не понадобится.

- Что ж, надо будет — выедем, — согласился я. Кто-то из вновь прибывших, между тем, высказал сомнение в виденном рассказчиком. Но другой поддержал говорившего:

- Был, был дракон. И коготь у него на правой лапе отрубанный подчистую!

Услышав это, я проникся необычайной гордостью, но говорить, подобно лягушке-путешественнице, что это сделал я, не стал.

Вечер прошел без эксцессов. Никто не орал дурных песен, никто не щипал служанок за ягодицы — да и самих служанок не было, по правде сказать, одни слуги сновали по залу, разнося заказанное. Должно быть, во избежание соблазнов. Какое-то уж очень строго мужское общество собралось на постоялом дворе.

«Ну а что еще можно было ожидать от Вики? — уныло подумал я. — Не будет же она нам райский сад с гуриями устраивать? Специально так и сделала...»

И, чтобы отколоть какую-нибудь не зависимую от нее выходку, я твердо дал себе слово, что как только мои спутники уснут, я выберусь из комнаты — например, через окно — пройдусь по ночному городу и если не влезу в самый разухабистый бордель, то уж по постоялым дворам, работающим всю ночь, пошастаю...

Но я забыл о том, что ночь для меня — всего-навсего выключение компьютера, а какие шастанья электронных импульсов могут быть, когда микросхемы не находятся под напряжением? Вот если бы мы сидели на сервере! Он-то включен постоянно...

Так что мои пожелания так пожеланиями и остались. Но хоть были же!

СЧИТАЕМ ВОРОН

Ночь, разумеется, прошла, словно ее и не было — да иначе она пройти и не могла: ее действительно не было. Разве что произошло бы вдруг спонтанное включение компьютера и какая-нибудь паразитическая программа заставила бы нас, например, спасаться от наводнения, внезапного извержения вулкана или же нападения соседних варварских племен. Но ничего подобного не произошло: мы спокойненько проснулись утром, умылись, позавтракали — и выехали в юго-западном направлении, указанном нам случайным очевидцем пролета дракона.

На этот раз поля по пути нам попадались самые что ни на есть возделываемые, и усталые крестьяне, отрываясь от своих полевых работ, провожали нас вялыми взглядами.

Спрашивать их о драконе мы не решились: не захотели отрывать людей от дела, да и вряд ли кто-нибудь из них мог что-то увидеть — дракон летел абсолютно бесшумно, а они в большинстве своем смотрели вниз, на убираемый урожай, что для них являлось, несомненно, более важным, чем какой-то дракон с какой-то принцессой, к тому же совсем незнакомой. Вот если бы дракон летел с душераздирающим грохотом, словно истребитель, прорывающий звуковой барьер, вот тогда бы они обратили внимание. Но драконы с такой скоростью летать не могут.

Вместо расспросов мы время от времени прикладывались к карте, узнавая местность и отмечая пройденные места, что являлось единственным нашим на это время развлечением. Да — Юнис еще грыз ириски, а сэр Жеральд считал ворон.

Вороны летели на удивление равномерно и уныло: возникали на горизонте впереди справа, вяло взмахивая крыльями, пересекали небо над нами и исчезали сзади слева. Иногда негромко каркали, свесив голову — как бы нехотя, сквозь зубы.

Едва сзади исчезала одна, впереди появлялась следующая. «К югу, что ли, тянутся?» — лениво подумал я.

— Удивительно, господа! — провозгласил сэр Жеральд, едва вороны исчезли с небосвода. — Ровно триста шестьдесят пять штук!

В это время мы увидели еще одну, спешащую догнать своих товарок и торопливо машущую крыльями.

— Триста шестьдесят шестая! — торжественно сказал сэр Жеральд и сделал жест рукой, будто перебрасывал костяшку на счетах.

Мы с интересом подождали еще немного — разумеется, продолжая ехать, — но, очевидно, лимит ворон на сегодня исчерпался и больше они не появились.

— Уж не означает ли это, что нам придется целый год гоняться за драконом? — мрачно пошутил сэр Жеральд.

«Это было бы неплохо!» — подумал я, но промолчал. Юнис поперхнулся ириской.

— Целый год? — прочавкал он. — Это много!

Некоторое время мы ехали молча, обдумывая символичность нашей встречи с воронами, потом решили не обращать на них внимания.

«К тому же все они, скорее всего, одна и та же ворона, — подумал я, — сопряженная с календарем. Если бы у нас был бинокль, то, вне всякого сомнения, мы бы сумели разглядеть на брюшке каждой проставленную дату».

— Все, — прервал сэр Жеральд мои размышления, — мы можем выбросить наши карты.