Собственно, особой усталости мы не чувствовали: успели отдохнуть, пока любовались радугами. Да и солнышко пригревало жарко, и до замка оставалось довольно далеко — если это был замок. Поэтому мы потихоньку спустились с холма и повели коней в поводу — чтобы не перегружать их перед предстоящей схваткой, им и так досталось больше нашего во время дождя. Башня незамедлительно исчезла за горизонтом, едва мы спустились с холма, и нам пришлось поглядывать на солнце, чтобы не сбиться с направления.

Но нам повезло: скоро отыскалась тропка и мы перестали ломиться сквозь кусты, пугая засевших в них птиц и зверей — кроме одного зайца, который залег на дневку в высокой траве возле тропы и которого спугнуло копыто лошади сэра Жеральда. Заяц шарахнулся от нас, не разбирая дороги.

Сэр Жеральд проводил его печальными глазами и вздохнул. Видно было, что в иной ситуации он вскочил бы на коня и с гиканьем и свистом поскакал следом.

Идти, на удивление, оказалось совсем недолго — то ли Вика применила ускоренный скроллинг экрана, то ли какое-нибудь аппаратное ускорение, а может, нам просто так показалось, — но вскоре, миновав лощинку, перелесок и два поля, мы вышли к фруктовому саду, за которым зачернели каменные стены. За садом нам преградил дорогу полузасыпанный ров. Водой в нем и не пахло.

Мы переглянулись.

— Не хитрость ли это драконова? — спросил Юнис.

Никогда не любил риторические вопросы. Те более что на хитрость было непохоже. Похоже было на заброшенный полуразрушенный замок: башня торчала обломанным зубом, таковыми же выглядели и зубцы на стенах. Кариес напал на замок, кариозные монстры.

Однако крупных проломов в стенах не замечалось — во всяком случае, с нашей стороны. Подъемный мост валялся во рву абсолютно неподъемным, решетка на воротах ощерилась проломами.

Замок смотрелся покинутым, и являлся таковым.

— Не дракон ли его разрушил? — продолжал задавать вопросы Юнис.

— Скорее — дедушка нашего дракона, — заметил я, — или бабушка, в сердцах на дедушку...

Сэр Жеральд, тронув поводья, направил коня вокруг замка. Мы молча последовали за ним.

Объехав стены по периметру и убедившись, что свора врагов нигде не скрывается, а стая драконов не поджидает нас под кровлей ввиду отсутствия последней, мы въехали во внутренний двор.

Тут тоже царил беспорядок: стояла, покосившись, телега без колеса — колесо лежало рядом, — направив одну оглоблю вверх, словно тыча пальцем в небо, и на ней сидела ворона, тяжело снявшаяся с места при нашем появлении; валялись битые горшки, рваные тряпки и охапки полусгнившей соломы.

Ни искалеченных скелетов, ни сломанных копий и треснувших стрел, которые бы говорили о том, что в замке произошло кровавое сражение... Вероятно, сражения не было.

Не повстречались нам и крысы — даже когда мы вошли внутрь замка. Это уже о чем-то говорило, но вот о чем — я понять не смог.

Кони не прядали ушами, не всхрапывали, а остались спокойно щипать травку, уже изрядно покрывшую все свободное пространство во дворе. То есть невидимой опасности они не чуяли, как мы не замечали видимой. Следовательно, бояться было нечего.

Большой парадный зал замка встретил нас грудами мусора на полу, осыпавшейся штукатуркой, выбитыми окнами и валяющимися повсюду сломанными стульями и скамьями.

Две винтовые лестницы в противоположных углах зала ощетинились выломанными ступеньками.

Странно, а я всегда думал, что винтовые лестницы скрываются в толщах стен... Ах, да, ну откуда же Вике это знать! Хотя по рыцарским романам должна была помнить. Или она не читала ни «Роб Роя», ни «Квентина Дорварда», не говоря уже об «Айвенго»? Темнота!

Острые обломки большого пиршественного стола в виде двухдюймовых досок лежали у стены. Над ними тускло блестела бронзовая табличка. Она выглядела эталоном целостности среди царящей в замке разрухи.

«Наверное, на ней написано что-то вроде: «Тут славно погулял барон Бузотерский», — подумал я, подходя поближе. Но меня опередил сэр Жеральд.

- Гм. Смотрите, — произнес он, разглядывая табличку, — здесь написано: «Карта окрестных земель» и стрелка указывает вниз.

— Чтобы не перепутали, — пробормотал я. — Вдруг кто подумает, что карта на стенах, а там ничего нет — штукатурка осыпалась.

— Неплохо бы взглянуть на нее, — сэр Жеральд испытующе посмотрел на меня, — я совсем не знаю этих мест. За заколдованным лесом не бывал никто из тех, кого я знаю, а те, кого знал, оттуда не вернулись...

— Придется расчищать, — согласился я.

— Все? — ужаснулся Юнис.

— Посмотрим. Если удастся обойтись половиной... —и я махнул рукой. — Все, конечно. Разве не ясно?

— Ясно, — вздохнул Юнис. — А чем? Ничего же нету: ни лопат, ни мётл... или метлов?

— Достаточно будет и одной метлы, — прервал я его филологические сомнения. — Пойди и поищи ее.

Я не сомневался, что скоро он принесет пару совковых лопат и великолепную щетку: неужели Вика не предусмотрела по соседству с залом уютный дворницкий чуланчик?

Юнис вышел, сэр Жеральд полез куда-то наверх, цепляясь за сломанную винтовую лестницу, а я подошел к бронзовой табличке и попытался разобрать, что на ней написано. Бесполезно!

Табличка показалась мне просто изъеденной коррозией, даже стрелки в направлении пола я не смог рассмотреть. Да и кто делает карту на полу, где ее неминуемо заставят столами и стульями? Или из снобизма: я попираю ногой все окрестные земли? Ну, разве что. Но буквы... что же читал сэр Жеральд?

Повторялась ситуация с лоскутом, но и письмена на лоскуте, насколько мне помнилось, не имели ничего общего с увиденными на табличке. Что же это такое? Или там — рукописные буквы, а здесь — печатные? Но где сами буквы? Спросить сэра Жеральда, поговорить с ним начистоту?

И вдруг ледяная мысль пронзила меня насквозь — будто в одном из замковых подземелий открылась осклизлая дверь и оттуда выбрался могильный холод, охвативший меня ознобом: а вдруг все мои мысли о Вике — бред сумасшедшего? А я и в самом деле рыцарь Серж-Леон, граф де Альгвазил? Изгнали меня из моего родного поместья враги, вот я и повредился рассудком, разучился читать и писать... если вообще умел когда-либо это делать. Ну в самом деле: неужели Вика не могла написать по-русски? Или, на худой конец, по-английски? Ведь закорючки-то совсем нечитаемые!

«Но сумасшедшие вроде бы не осознают, что они сумасшедшие? — робко подумал я, чтобы себя успокоить, — может, я еще и ничего?»

Вошел Юнис и прервал мои дикие мысли. Потом додумаю как-нибудь, при случае. Что он говорит? Ничего не нашел? Странно...

— В крайнем случае срежь пару кустов и свяжи веник, — сказал я и спохватился: не надо было этого говорить — может, если бы мы поискали как следует, дворницкая все-таки нашлась бы? А то Вика услышит и не станет «подбрасывать» нам лопаты. А как иначе я пойму: в порядке ли я? Вика... Какая вика? О чем это я? Вика — это бобовое растение, конь мой его ест... Вика... Сим-сим, отворись! А зачем нам лопаты — вон, досками от стола будем работать. Рыцари мы или нет? Голь на выдумки хитра.

С улицы неожиданно вошел сэр Жеральд, держа в руках кусок пергамента. Очевидно, он спустился где-то в другом месте.

— Там, наверху, — мотнул он головой, — была библиотека, или что-то вроде того. Книги погрызаны мышами, труха... в основном. Я нашел вот это, — он встряхнул пергаментом, — и свинцовый карандаш. Когда мы расчистим карту, надо будет перерисовать ее.

Я кивнул:

— Начнем от окон. Будет легче выбрасывать туда мусор. Сначала крупный, а потом все остальное.

Работа закипела. Стулья и ненужные нам обломки стола мы выбросили довольно быстро, оставив себе три самые широкие и крепкие доски, остро обломанные с одной стороны — они легче вонзались в наваленные кучи мусора и грязи.

Кучи-то мы убрали, но пол продолжал укрывать тонкий слой песка и пыли, и в самом деле скрывающий мозаичную карту, отдельные фрагменты которой проглядывали в разных местах, если как следует шаркнуть ногой.