Не только усиленные аресты и обыски, но и обыкновенные шли исключительно распоряжениями департамента полиции, но не начальников местных жандармских управлений, от которых была отнята секретными циркулярами и особыми секретными распоряжениями департамента полиции всякая инициатива обысков и задержаний по охране; в последние же годы департамент полиции обыски и задержания производил чрез начальников местных охранных отделений, прекратив всякие сношения даже с начальниками жандармских управлений, что безусловно подрывало в основании действующий закон об охране, и обыски и аресты чрез это поддерживали и поддерживают действительно искусственно сильное раздражение в обществе.

Опытный начальник жандармского управления хорошо сознает, что неправильно и неосновательно направленный им обыск порождает личное недовольство к нему же, так как является мерою страшно тяжелою, в особенности для семейных людей; начальники же охранных отделений, обществу местному даже неизвестные, притом молодые, совершенно неопытные люди, ломят обыски и аресты, как говорится, во всю, так как они прикрываются начальниками жандармских управлений, которые только подписывают постановления об арестах, а местное общество, зная лишь действующий закон, а не секретные распоряжения департамента полиции, не оглашенные, все приписывают местному начальнику жандармских управлений, против которых и идет недовольство, совершенно ими незаслуженное.

Начальники жандармских управлений, поставленные в необходимость по секретным циркулярам и распоряжениям в департаменте полиции предварительно сноситься с последним о производстве обыска по охране, не могут этими обысками достигать каких бы то ни было успешных результатов, потому что сношения требуют времени и времени продолжительного, которое унесет за собою весь результат обыска. Если начальник управления употребит во зло или неумелое пользование добросовестно правом и оказанным ему доверием закона об охране, то он должен быть удален, но право, предоставленное охраною ему, если он представляется собственником службы жандармского офицера, не может быть парализовано и отнимаемо от него неоглашенным распоряжением департамента полиции. Как бы несоответственным службе в корпусе жандармов начальник управления ни был, он все-таки представляет по знаниям и опытности менее вредное лицо, чем начальник охранного отделения, назначаемый на эту должность из совершенно молодых и неопытных офицеров корпуса жандармов и из чиновников департамента полиции, которые и ввели усиленные аресты и обыски и тем действительно искусственно породили недовольство и раздражение в обществе.

Неоднократно бывали случаи, когда начальники охранных отделений производили обыски по охране чрез чинов общей полиции без всякого ведома начальников жандармского управления, причем по их указаниям полиция, в подобных случаях ничего не найдя при обыске, не составляла даже протоколов об обыске и исчезала, не оставляя за собою никакого следа произведенного следственного действия. Это одна из причин особой ненависти и нерасположения полиции к чинам охранного отделения. Чины полиции, быв обязанными распоряжением губернаторов выполнять положительно все требования, исходящие от начальников охранных отделений, от которых стоит в зависимости даже их служба, поневоле и из страха ради идут на все требования и на всякое выполнение, лишь бы не потерпеть на службе, что фактически верно и достоверно.

Не вдаваясь в обсуждение общих причин, вызвавших настоящее смутное внутреннее состояние России, я позволяю себе твердо стоять на том и утверждать, что настоящему смутному положению отечества беспощадно содействовала провокаторская агитация, соединенная с революционным подстрекательством рабочих и политическим развращением учащейся молодежи, а затем и народных масс, в лице вышеупомянутых агентов-провокаторов — Зубатова, Гапона и других революционных подстрекателей, которые несомненно и теперь ведут ту же агитационную деятельность, оставляя оставшиеся кадры Зубатова, Гапона в стенах департамента полиции.

Эта провокаторская агитация на глазах моих, в последние дни службы моей, подрывала в губерниях значение всякой власти, установленной и держащейся законом, уничтожала право охраны полициею общества, стоящего в зависимости от департамента полиции, губила, парализовала власть и довела власть, без которой существование государства немыслимо, до совершенного упразднения в губерниях, представителями в которых стояли, несомненно, люди не стойкого характера.

Как русский человек и патриот и до мозга костей преданный престолу и верный заветам родной старины, невыразимо желаю, чтобы мои опасения не оправдались, но желаю искренно того, чтобы опыт и способы, имеющие столь тяжелые последствия, не повторялись чрез кадры Зубатова, Гапона и др. и чрез охранные отделения и летучие отряды филеров департамента полиции, которые по моему убеждению безусловно и бесповоротно подлежат подчинению во всем местным начальникам жандармских управлений, служебная и законная деятельность которых должна быть восстановлена и не должна парализоваться неоглашенными циркулярами и распоряжениями и совершенно ненормальными отношениями департамента полиции к ним, убивающими не только служебное, но и человеческое достоинство представителя службы и власти известного учреждения, поставленного в ответственность за действия по закону в том внимании, что централизация дел в департаменте полиции принесла только вред во всей России.

Невозможно даже придумать, чтобы департамент полиции имел такие секретные сведения по политическим делам, коими бы он не мог делиться с начальниками жандармских управлений. Ведь не заглушил же департамент полиции действий по России агентов-подстрекателей. Об этом знали и сознавали это все жандармские чины и не знали об этом только те, которые не хотели об этом знать.

Корпус жандармов представляет из себя сильно сплоченную, компактную массу консервативного направления и убеждения людей, преданных беззаветно государю императору, охраняющих престол и сохранение государственного и общественного строя и восстановление известных учреждений прошлого, и, главным образом, верных заветам исторически родной старины, а потому поддержание корпуса в законом установленных его правах не может не входить в интересы правительства, и не могут действия чинов корпуса парализоваться неоглашенными распоряжениями департамента полиции.