— Городские девчонки, — хмыкнул Дилан, уходя.

— Ага, — поддержал Адам. Резиновые подошвы его кроссовок скрипели точно в такт с тяжелым топотом отцовских потертых ботинок.

«Да кто они такие, чтоб надо мной смеяться?» — поражалась Хоуп, глядя, как парочка идет к прилавку. Не она же идиотка, которая держит червей рядом с молоком. Она нормальный человек. Положив бутылку с соком в корзину, Хоуп прошла в хозяйственный отдел. Сквозь ряды «Комета» и коробок с собачьим кормом она увидела вышедшего из подсобного помещения крепкого мужчину с брюшком, изогнутыми вверх усами и в заляпанном кровью фартуке. Пока хозяин магазина пробивал покупки Дилана, Хоуп прошла по отделу и бросила в корзину пару розовых резиновых перчаток, двухлитровую бутылку полироля и упаковку «Рейда». Потом, остановившись в небольшом продуктовом отсеке, принялась нюхать персики, проверяя их свежесть.

— Увидимся, миз Спенсер.

Подняв взгляд от персиков, Хоуп посмотрела туда, где стоял Дилан, придерживая открытую дверь для Адама. Шериф оглянулся, уголок его губ изогнулся в улыбке, и затем Тэйбер ушел.

— Вы уже все выбрали? — спросил крупный мужчина за прилавком. — Потому что если хотите еще походить, то я пока в подсобке мясо заверну.

— Я все, — Хоуп положила персики в продуктовый пакет и прошла к прилавку.

— Это вы та женщина с автосигнализацией?

— Да, — осторожно ответила она, поставив корзинку на стойку рядом с сигаретами и зажигалками.

— Когда эта штука сработала прошлой ночью, Ада мне позвонила, — продолжил хозяин, чьи толстые пальцы постукивали по клавишам кассового аппарата.

— Простите, что причинила вам беспокойство.

— Знаете, она едва не подавилась насмерть куриной костью.

Видимо, Хоуп была единственной, кто считал это странным.

Хозяин проверил ценник на «Рейде» и пробил покупку:

— Вы у нас надолго?

— На полгода.

— Правда? — он поднял глаза на посетительницу. — Вы из числа «зеленых»?

— Нет.

— Я так и подумал. — Владелец потянулся куда-то под прилавок и вытащил бумажный пакет. — Вы не похожи на защитницу природы.

Хоуп не знала, комплимент это или нет, поэтому промолчала.

— Слышал, вы остановились в доме Доннелли?

— Да.

— И чем собираетесь заняться?

Уже второй раз за два дня ей задавали этот вопрос.

— Хочу отдохнуть летом.

— Моя жена, Мелба, как раз закончила завивку в салоне Дикси, когда позвонила Ада из «Сэндмэна» и сказала, что вам нужны свободные мужчины.

— Да, чтобы очистить арендованный дом от летучих мышей, — пояснила она.

Владелец назвал ей итоговую сумму, и Хоуп достала из кошелька двадцатку. Пожилой мужчина внимательно посмотрел на собеседницу и, видимо, пришел к заключению, что она совершенно безобидна, так как покачал головой и улыбнулся.

— Да, так Ада и сказала. — Хозяин магазина принял у нее деньги и отсчитал сдачу. — Тем хуже. Мой племянник работает в шахте, рядом с Шелли, и всегда готов пообщаться со свободной женщиной. Конечно, вы не из тех, кто заинтересовался бы Элвином.

Последняя реплика раздразнила любопытство Хоуп, и она решила уточнить:

— И кем же для этого надо быть?

— Сумасшедшей. — Загибавшиеся вверх кончики усов мужчины доходили почти до глаз.

— Спасибо.

— Не за что. Меня зовут Стэнли Колдуэлл. Мы с женой, Мелбой, держим этот магазин, и если вам понадобится что-то по специальному заказу, просто дайте знать.

— Непременно. — Хоуп взяла бумажный пакет. — Не подскажете, где я могу выпить каппуччино?

— Ага. В Сан-Вэлли.

Миз Спенсер никогда не хотела кофе настолько, чтобы ехать за ним целый час. Тем не менее она поблагодарила Стэнли и вышла из магазина.

Ее «порше» стоял припаркованный у входных дверей. Она бросила пакет на пассажирское сиденье и, выехав с парковки, вставила диск в CD-проигрыватель, сделала звук погромче и принялась подпевать Шерил Кроу.

«Беги, детка, беги, детка, беги», — напевала Хоуп, проезжая по главной улице Госпела и выруливая затем вокруг озера на Тимберлайн-роуд. Было только начало девятого, когда она припарковалась на подъездной дорожке у арендованного дома. Который выглядел таким же мрачным, как и вчера.

Хоуп не собиралась и шагу ступить в дом, пока его не почистят от мышей. Вместо этого она перешла дорогу и постучалась в дверь соседей. Через сетку ей ответила рыжеволосая, кудрявая веснушчатая женщина в синем платье из чинца[13]. Хоуп представилась.

— Дилан сказал, что вы можете прийти. — Хозяйка открыла дверь, и Хоуп вошла в гостиную, щедро украшенную разрисованной луженой жестью. Разрисовано было все — куски дерева, старые дисковые пилы, молочные бидоны. — Я Шелли Абердин. — На ногах у нее были пушистые тапочки с зайцами, а ростом она ненамного превосходила полтора метра.

— Шериф Тэйбер упоминал о моей проблеме с мышами?

— Да. Я как раз собиралась будить ребят. Вы пока присядьте, а я объясню им, что вам нужно.

Шелли исчезла в противоположном конце холла, и Хоуп села на стул-вертушку возле камина, сложенного из камня. Она услышала, как где-то в глубине дома открылась дверь.

— Это ваш «порше»? — окликнула гостью Шелли.

— Да.

Молчание. Затем:

— Вы знакомы с Памелой Андерсон или Кармен Электрой?

— Э-э, нет.

Повисло еще более долгое молчание, затем Шелли появилась в гостиной:

— Ну, для ребят это настоящее разочарование, но в любом случае они вам помогут.

Хоуп встала:

— Сколько они обычно берут за час? Я ведь даже не знаю, какая здесь минимальная оплата.

— Просто дайте им столько, сколько сочтете справедливым, а потом приходите к полудню, я приготовлю вам ланч. — Хоуп не знала, что и сказать в ответ на предложение. Ей стало неловко. — Я сделаю питу, фаршированную крабом, и мы сможем лучше узнать друг друга.

Именно это и вызывало у Хоуп чувство дискомфорта. Конечно же, Шелли спросит, кем она работает, а ей не хотелось рассказывать об этом незнакомым людям. И личную жизнь обсуждать ей тоже не улыбалось. Хотя где-то в самой глубине души Хоуп желала выговориться перед кем-то. Желала так сильно, что ощущала эту потребность словно рвущийся наружу шар. И это ее пугало.

— Мне не хотелось бы причинять вам неудобства, — начала она.

— Никаких неудобств. Если только вы не откажетесь и не раните мои чувства.

Хоуп посмотрела в большие карие глаза Шелли. И что еще можно было сказать, кроме «хорошо, я приду»?

Близнецы Абердин, Эндрю и Томас, были высокими, светловолосыми и, не считая цвета глаз и легкой разницы в форме лба, выглядели абсолютно одинаково. Кусочки табака одинаково выпирали из-под нижней губы, оба стояли, держа левое плечо выше правого. Парни оказались тихими, хорошо воспитанными и всегда сначала переглядывались, прежде чем ответить на вопрос.

Хоуп отправила их на поиски мышей, а сама села на крыльцо. Со второго этажа донеслись глухие удары и вопли, и где-то через сорок минут Томас спустился и доложил, что они обнаружили всего пять мышей. Две в спальне и три на чердаке. Он сплюнул струйку табака в банку из-под колы, которую держал в руке, и заверил Хоуп, что вопрос с мышами закрыт. Она не стала спрашивать как. Ей и знать не хотелось.

Теперь, когда проблема была решена, миз Спенсер отправила парней чистить и пылесосить верхний этаж, пока сама занялась кухней. Хоуп отдраила печь, выкинула дохлую мышь, помыла духовку и холодильник. В буфете ничего не оказалось, кроме слоя пыли, и новоиспеченная хозяйка вымыла посуду, кастрюли и сковородки мылом, которое обнаружила под раковиной. Окна могли подождать своей очереди и до следующего дня.

К одиннадцати тридцати с первым этажом было почти закончено. На деревянном полу перед камином осталось темно-коричневое пятно, которое ничем не удалось отчистить. В полдень Хоуп дала близнецам указание снять стену из рогов и сложить их в сарае на заднем дворе. Затем отправилась к дому напротив.