Донья Инес спускается по лестнице. Как всегда, в руке у нее цветок.
Те же и донья Инес.
Донья Инес. Добрый вечер, ваше величество!
Король. Тебе следует поклониться, графиня.
Донья Инес (склоняясь в изысканном поклоне). Ваше величество, добро пожаловать в Пасо-де-Вальверде.
Король. Я хочу поцеловать тебе руку. Дай мне ее.
Донья Инес. Не могу, в одной руке моей роза, а в другой — колибри.
Король. Колибри? Какого он цвета?
Донья Инес. В здешних краях эти птички алые, а поют они лишь тогда, когда уходит зима, тает снег и начинают бить фонтаны.
Король. Я не вижу твоей птахи, мне очень жаль. Отпусти ее и дай руку. Смотри только, чтобы колибри не уселся мне на шапочку.
Донья Инес (делает вид, что отпускает птичку, ставшую предметом их беседы, и протягивает левую руку царю). Вот та рука, которую согревал мне колибри. Он вылетел за окно, в ночную мглу. Ему так нравится молодой месяц.
Король (гладя ее руку). Птичка так слабо согревала тебя. Левая рука твоя — тюльпан. Вот уже одиннадцать лет, как я овдовел. Когда мне было семь лет, меня женили на девятнадцатилетней толстухе. Родители всегда хотят все за тебя решать. После смерти жены я понял, что никогда не знал любви.
Гонец. Сеньора, однако, была веселого и легкого нрава. Она распевала арии из опер и умела покачивать тюрнюром не хуже парижских красоток.
Король. Уж не намекаешь ли ты, что она мне наставляла рога?
Гонец. Семилетний малыш ничего не смыслит в таки делах!
Король. Я не хочу умереть, не познав любви. Только это занимает мои мысли. Для начала мне надо научиться вести любовную беседу и вздыхать. Где-то наверняка найдется стройная красавица, ради которой стоит постараться! Куда подевался капитан?
Модеста. Человек в плаще и со шпагой?
Король. Он самый!
Модеста. Ваш капитан проходил здесь вечером с какими-то женщинами и обещал вернуться. Он показался мне знатным кабальеро, и я подала ему напиться из серебряного бокала.
Донья Инес (берет бокал и рассматривает его, поднеся к канделябру). Какие у него тонкие губы. Здесь на стекле отпечаток.
Король. Таковы женщины! Перед ними стоит сам король, а они разглядывают на стекле след губ капитана. А ведь этот человек у меня на жалованье, он мой слуга, охраняющий мою королевскую особу, и помрет с голоду, если я не буду платить ему. Каждый день на сон грядущий капитан читает мне рассказы о любви, ибо мое объяснение должно быть цветистым, когда наконец наступит решающий час. Сегодня я устал и могу отпустить его. Гонец, вынь мои глаза!
Гонец. Слушаюсь, ваше величество. Эти камни так прекрасны! (Вынимает его глаза и кладет их ему во внутренний карман.)
Донья Инес. Они блестели как индийские изумруды. Никогда в жизни столь прекрасные глаза не глядели на меня с таким изумлением.
Король (очень любезно). Они выдавали мои чувства, моя ласточка! Сейчас ты видела мои осенние глаза, но у меня есть еще летние и весенние. Все же царь не какой-нибудь нищий! Завтра, моя сеньора, я должен прочесть тебе один отрывок из рассказа о любви, вставив свои летние глаза, а ты тоже прочтешь мне что-то в ответ. Подумай, вот уже одиннадцать лет, как я вдов, и до сих пор государственные дела не давали мне даже приблизиться к женщинам.
Донья Инес (мило подтрунивая над ним). Мне по душе настоящие храбрые принцы! Я люблю стоять одна в открытом поле, когда кругом грохочет гром и сверкают молнии. Мужчина должен быть буйным ветром, иначе он немногого стоит, а ты, король, будешь прекрасной бурей.
Король. Если ты будешь говорить таким тоном, я не смогу уснуть сегодня! Что за прелестное создание! Наденьте мне ботинки, пожалуйста!
Донья Инес. С радостью. (Опускается на колени и обувает его.) Твои ноги словно два близнеца-сокола.
Король. Да, это благородные ноги, ноги царя-воина. Ты надела мне ботинки не на ту ногу: правый — на левую, а левый — на правую. Оставь, не надо трогать! Я принимаю сей таинственный знак расположения!
Пока донья Инес обувает царя, входит капитан и встает в дверях.
Те же и капитан.
Капитан. О ты, любовь-загадка, клубок, который никому не дано распутать!
Король. Капитан, куда ты подевался? Я уже собирался ложиться без тебя.
Донья Инес. Таинственные встречи в ночи, когда вот-вот взойдет луна!
Капитан. Встречи птиц в сумеречный час!
Король. Ты не учил меня такому приветствию!
Капитан (забыв о присутствии короля, обращается только к донье Инес). Птицы летят навстречу друг другу, держа в клювах ленты с написанными именами, а потом обмениваются этими лентами.
Донья Инес. Как робки слова!
Капитан. Как долго длится молчание, которому положит конец поцелуй!
Король. Капитан, приказываю повиноваться! Завтра же объясните мне сей параграф.
Капитан. Ваше величество, завтра мы проведем два урока.
Король. Годы бегут, капитан, а я не хочу умереть, не познав любви!
Донья Инес. Никто не должен был бы умирать, не познав любви, капитан!
Король. Мне надо отдохнуть.
Модеста. На втором этаже готова постель. Я сию же минуту несу грелки.
Король. Сегодня в них нет нужды. Пусть мне обмахивают опахалом затылок, пока я поднимаюсь наверх.
Модеста. У нас есть неаполитанский веер.
Король. Это не нарушит церемониал, капитан?
Капитан. Что вы, ваше величество, мы же на войне!
Король. Совсем забыл. Проклятая война! Покойной ночи, моя сеньора. Как ваше имя?
Донья Инес. Донья Инес.
Король. Для близких я — Сигизмундо. Прощайте!
Донья Инес. Прощайте, сеньор!
Гонец провожает царя наверх, а за ним идет Модеста, обмахивая королевский затылок веером.
Донья Инес и капитан.
Донья Инес. Встречи в ночной мгле, когда уже смолкли все птицы и скрылся месяц! Каждое слово в такие минуты наполняется светом и устремляется к звездам. (Капитан опирается на спинку кресла, где сидел король, и, пока он говорит, донья Инес постепенно приближается, садится и прислоняется щекой к тыльной стороне его руки.)
Капитан. Звезды всегда подслушивают признания влюбленных. Как ведут разговор два сердца? Камешки в речных струях поют свою песню, а рыбы снуют туда-сюда немыми скитальцами. Кто говорит, кто поет в этом мире? Быть может, бабочки, что летят ночью к дому, где горят огни? Откуда взялись слова, льющиеся из моих уст словно в сладком забытьи, — горячие, как искры, легкие, как пух жаворонка, нежные, как лепестки розы, которые облетают, чтобы узнать, с какой стороны веет ветерок.
Донья Инес. Мое сердце — бокал, наполненный до краев!
Капитан. Это другой урок. Сердца подобны кубкам с горячим имбирем. Кто осмелится добавить последнюю каплю, дабы драгоценный напиток пролился через край? Или сие невозможно сделать? Лучше наполнить кубки нашими мечтами, а затем обменяться: ты будешь пить из моего, а я из твоего. Мы узнаем все тайные помыслы друг друга! Дай мне взглянуть, нет ли в твоем бокале алой гвоздики. Я увижу ее своими горячими губами.
Донья Инес. Тонкие губы могут быть признаком жестокосердия! Я узнала их след на бокале, из которого ты пил. Видишь, я уже ждала тебя! Узнают ли твои губы мои уста?
Капитан (выпрямляясь и отходя немного в сторону). Если ты будешь путать уроки, я не смогу продолжать. Мы сейчас повторяли второй параграф сравнения сердец с бокалами тончайшего хрусталя.