Но вот мало-помалу начали сбываться предсказания председателя Ленинградского совета новаторов Владимира Якумовича Карасева: на заводах нас стали встречать ироническими улыбками, а то и откровенной насмешкой. Как-то, выступая на заводе шлифовальных станков вместе с новатором-фрезеровщиком Балашовым, я услышал в толпе рабочих, окруживших Балашова: «Новая прорезная фреза — слов нет, хорош инструмент. Да где ее взять?» Другой рабочий ответил в тон первому: «Вот он положит фрезу в чемодан и уедет, а мы опять будем фрезеровать „сохой на козе“!»

В другой раз и на другом заводе я услышал такую фразу: «Ну, опять новаторы дразнить нас приехали! Знаем мы их! Покажут какой-нибудь чудо-инструмент, потом завернут его в тряпочку и — поминай как звали! А спроси, где делают такой инструмент, — нигде, говорят, не делают, изготовляйте сами!»

Все получилось точно так, как предсказал Карасев. Пропаганда начала давать холостые обороты. Посоветовавшись со своими товарищами — членами президиума, я пошел к нашему шефу в совнархозе — заместителю начальника технического управления.

Энергичный, быстрый и всегда очень занятый Михаил Михайлович Зайцев как-то ухитрялся находить время для новаторов. Когда я изложил ему наши сомнения, он спросил:

— Ну и что ты предлагаешь?

Я предлагаю для начала отобрать вместе с вами десяток самых ходовых и высокопроизводительных инструментов и просить председателя совнархоза включить их изготовление в план двум или трем московским заводам, ну хоть по тысяче штук, — ответил я.

— Н-да-а, — протянул Зайцев. Потом вдруг вскинул на меня глаза: — А ведь это здорово! Я думал, что у вас так и будут одни показы да рассказы. А то, что вы намечаете, это уже похоже на дело. Давайте подготовьте на своем президиуме список ваших новшеств и послезавтра приходи с ним ко мне! — закончил Зайцев и встал.

— Не надо послезавтра, — остановил я его, — вот список!

Михаил Михайлович опять сел и быстро просмотрел мою бумагу.

— Оперативно работаете, — усмехнулся он, — люблю деловых людей.

Он еще раз, уже внимательно, прочитал список.

— У вас по этим новинкам нет сомнений? — спросил он.

— Мы в них полностью уверены.

Зайцев вызвал секретаря:

— Подготовьте коротенький доклад по этой записке на заседание Совета народного хозяйства в четверг, — он передал мою записку секретарю. — А ты будь готов, тебя вызовут на совет.

…Заседание Совета народного хозяйства Московского экономического района. Мне еще никогда не приходилось видеть сразу такое множество высоких руководителей. Ни одного знакомого лица! Я чувствовал себя среди них неуютно. Потом, приглядевшись, увидел Евгения Александровича Устинова — управляющего делами совнархоза, вошедшего с одним из заместителей председателя совета. Увидел Генриха Федоровича Козлова — заведующего промышленным отделом «Московской правды», весело кивнувшего мне. Потом быстрой походкой прошел Зайцев и ободряюще улыбнулся мне: дескать, не робей!

Вошли председатель совнархоза Василий Николаевич Доенин и семь его заместителей, среди которых я узнал Василия Даниловича Микитюка — бывшего главного инженера нашего завода. Увидев, что здесь есть знакомые, я почувствовал себя спокойнее.

Председатель Доенин вел заседание четко и быстро. Когда очередь дошла до нашего вопроса, он сказал:

— По вопросу о централизованном изготовлении нового инструмента слово имеет председатель Совета новаторов товарищ Данилов.

Свой доклад я сделал за семь минут. Доенин внимательно слушал. Он задал только один вопрос: «Согласована ли действительная ценность ваших новшеств с техническим управлением?» Поднялся Зайцев и сказал, что все согласовано.

Наше предложение об изготовлении 10 тысяч штук новых инструментов приняли, и производственному управлению было поручено заказы на них в двухмесячный срок разместить по заводам.

Через несколько дней в Совет новаторов пришло постановление Совета народного хозяйства о том, что заводы «Фрезер», МИЗ, «Красная Пресня» и «Знамя труда» должны в течение шести месяцев изготовить новаторский инструмент в таких-то количествах. Полагая, что постановление Совета народного хозяйства — закон для заводов, новаторы были очень довольны.

Между тем заседания секций шли своим чередом раз в месяц. И каждый раз в жарких спорах новаторов и изобретателей, в ходе демонстраций и всесторонних испытаний рождалось новое, полезное для различных отраслей промышленности, для рабочих разных профессий.

Каждый новатор, занятый разрешением какой-либо технической задачи, готовился к заседанию, на которое он хотел представить свои предложения, как к защите диплома или диссертации. Впрочем, «заседание» — это не то слово! Заседаний в обычной их форме почти не было. Как правило, все располагались вокруг станка, на котором автор демонстрировал в работе свое детище. Потом каждый член секции сам пробовал работать с новым устройством или инструментом. Только после этого высказывались суждения и начинались споры.

Конечно, не все, что предлагали новаторы, принималось секцией с первого раза. Очень часто в решениях совета записывалось так: «Предложить автору доработать свое устройство до промышленного образца, обеспечив такие-то и такие-то требования». Для рекомендации совнархозу принимались только вполне законченные и всесторонне испытанные новинки. Тем обиднее бывало, когда «гробили» то или иное ценное предложение. Об одном из таких очень нужных всем токарям новшеств, которому не суждено было получить широкого распространения, хочется рассказать.

Всем токарям, работающим на станках типа ДИП-200, ДИП-300, 1К62 и им подобных, известно, как утомительно вручную зажимать и отжимать детали в патроне. Усилие зажима должно быть довольно большим, а таких операций за смену приходится иногда сделать 700-800. На массовых работах, на поточных линиях, где детали идут тысячами, давно работают пневматические патроны.

А как быть с сотнями тысяч токарных станков, на которых в течение дня меняются не только детали, но и габариты патронов, где постоянно меняется раствор кулачков патрона для зажима? Не будешь же каждый раз настраивать пневматический зажим на нужный раствор кулачков! Кроме того, пневматический зажим не так уж безупречен: часто давление в сети сжатого воздуха падает, а что будет, если упало давление воздуха в патроне станка, вращающемся со скоростью 1500 оборотов в минуту? Куда полетит деталь весом в несколько килограммов? Хорошо, если в окно или в стену.

Уже много лет новаторы-токари мечтали о механическом зажиме в токарном патроне. И не только мечтали. Однажды в секцию токарей пришел пожилой худощавый человек с молодыми глазами — Николай Севастьянович Федин. Ему было лет 70, но он не мог жить без цеха и продолжал работать на станкозаводе «Красный пролетарий», куда пришел в те времена, когда завод еще назывался «Бромлей». Николай Севастьянович пригласил меня, председателя секции токарей Андрея Дмитриевича Тюленева и еще некоторых токарей с разных заводов пойти сегодня же на завод «Красный пролетарий» и посмотреть, как работают его токарные патроны с механическим зажимом, которые он установил на шести универсальных токарных станках ДИП-200 и 1К62.

Патрон Федина нам очень понравился. Мы все попробовали им работать, расспросили, что называется, с пристрастием токарей, которые пользовались им уже не один день. Все дали самые хорошие отзывы. Помимо механического зажима новый патрон имел еще ряд преимуществ перед так называемыми универсальными трехкулачковыми патронами. Благодаря особому расположению архимедовой спирали кулачки никогда не «держали задом», что обычно происходит в универсальных патронах, а всегда зажимали деталь всей плоскостью. Патрон никогда не засорялся стружкой, а это очень важно, так как обычно именно из-за засорения сыпучей стружкой патроны быстро выходят из строя.