– Пытались, – начал объяснять Круглов, точно оправдывался. – С нашими оперативниками нет связи.
– Как это – нет связи? – удивился Рафаэлич. Пока он выглядел спокойным, но в глазах уже поселился недобрый огонёк.
– Последний раз они докладывали обстановку около часа назад, – поспешил добавить Николай. – Связь была. А сейчас они, возможно, вне зоны досягаемости.
Каюмов не стал усугублять разговор.
– Постарайтесь связаться с ними как можно быстрее, – закончил он эту тему. – Итак, кто бы ни был этот несанкционированный путешественник во времени, его надо поймать. Возможно, это не один человек…, – он сделал паузу. – Но вероятнее всего, прибор включила эта троица.
– Мне тоже так кажется, – согласился Круглов.
– Ладно. Отправляйте команду в прошлое. Прибор и документация по-прежнему за пределами Лаборатории. Это – недопустимая ситуация. Ты меня понял, Николай?
– Собственно, команда готова, – сообщил Круглов с гордостью, – они просто ждут конкретных распоряжений.
– Хорошо. Значит, Египет, говоришь. С одной стороны, чем древнее история, тем проще вживаться в примитивный уклад, а с другой, слишком много неясностей и пробелов. И, стало быть, вероятность напортачить очень высока… Кого отправляете туда?
– Двоих. Максима Соколова…
– Достойный кандидат! – ухмыльнулся шеф, перебивая. – Ведь это он в качестве старшего группы фактически провалил порученную ему миссию в средневековой Франции?
– Ну… – растерялся Круглов. – Он ведь вынужден был отпустить юнцов, иначе документы… Если бы Соколов оставил ребят в средневековой Франции и вернулся домой с одним прибором, мы потеряли бы след документов навсегда! Какие у Макса были варианты, шеф? Я чего-то не понял…
– Остынь. Я пошутил. Лучшего кандидата действительно нет. В интеллектуальном плане. А в качестве горы мышц кого ему в помощь даёте?
– Булаев Сергей. Капитан спепцназа ФСБ. Тридцать пять лет.
Поскольку в руководстве и научном коллективе Лаборатории были сплошь совестливые интеллигенты, на определенном этапе пришло осознание: кто-то ведь должен выполнять и чёрную работу, если не сказать грязную. Особенно это стало необходимо, когда начались регулярные путешествия в прошлое, именуемые на местном жаргоне боевыми вылетами. Многочисленные вылеты понадобились для составления «шкалы времени». Экспедиции были безумно интересны и, конечно, учёные рвались в прошлое лично, но даже блестяще подготовленные «диверсанты» не возвращались, как правило, после пятого-седьмого раза. Светлыми головами разработчиков так рисковать было просто недопустимо. Вот тут и понадобился постоянный штат «летчиков-испытателей».
Их набирали из «бывших», дабы не вступать в постоянные отношения с действующими спецслужбами. То есть это были сотрудники, уволенные из органов за те или иные порою очень серьёзные нарушения. В некоторых случаях Рафаэлич лично или генерал Круглов, пользуясь своими связями, вытаскивали их даже из тюрем. Овчинка стоила выделки. Эти люди шли на опасную работу не просто добровольцами, они были по-настоящему счастливы, когда получали ещё один шанс вновь заняться настоящим мужским делом. Всё другое в жизни казалось им пресным и скучным. А смерти они не боялись по определению. Сергей Булаев был особо выдающимся представителем этой странной профессии – «летчик в прошлое».
– Итак, Булаев, – задумчиво проговорил Каюмов, то ли пытаясь вспомнить, то ли уже вспомнив что-то. – За что его уволили из органов? За пьянку, как обычно?
– Нет, он «чехов» убивал без приказа.
Рафаэлич удивленно вскинул брови:
– Да разве ж за это?..
– Так ведь не двух-трех, шеф, а очень много.
– Понял. Ещё один достойный персонаж. То есть он будет рваться вынуть из ребят душу вместе с информацией, а потом запросто закатает их в пирамиду Хеопса.
– Примерно так, шеф. Но он настоящий профи. А к тому же в одной из своих прошлых жизней уже побывал как раз там – в Древнем Египте. Правда, на сто с лишним лет раньше, но это, и к лучшему – мы исключаем опасную встречу с его предшественником по прошлой жизни. А что касается обычаев и языка, так в этом Египте за сто лет ничего не менялось…
– А сколько у этого парня всего «боевых вылетов» в прошлое?
– Тридцать восемь.
– Солидно, – присвистнул Рафаэлич. – Впечатляет. Средняя цифра у нас какая? Напомни.
– Шесть и три десятых.
Оба помолчали, проникаясь уважением к настоящему профи Булаеву.
– А у Соколова как с общей подготовкой? – спросил шеф.
– Язык древних египтян он уже освоил методом погружения, о бытовых нюансах ему рассказали наши историки, ну и, конечно, Булаев просветит. Кстати, – заметил Круглов, – Боркин подтвердил, что эта парочка составляет идеальный альянс «ум плюс сила». И лично я надеюсь, что разумный и очень спокойный Макс сумеет, если надо, сдержать необузданные порывы оперативника.
– Старшим будет Соколов?
– Нет, Булаев. Так лучше.
Начальник ненадолго задумался.
– Вы решили в отношении несанкционированных путешественников делать ставку на жёсткие меры?
– Да, шеф. Сказать честно? Я считаю, что надо было взять этих юнцов за шкирку ещё во Франции, и тащить сюда вместе с «Фаэтоном». А теперь, по милости Соколова, мы гоняемся за ними по всей Москве.
– Ты, наверно, не понял, Николай, мы просто не смогли взять этих молодых людей там, в средневековье. Они невероятно умелые и сообразительные. Наша команда оказалась к этому не готова.
– Не верю, – резко ответил Круглов. – Соколов, когда писал отчет, элементарно пытался оправдать свой непрофессионализм. Я его очень уважаю, Макса, я полностью за его кандидатуру сегодня. Но ты же знаешь, Роман, как относятся настоящие офицеры к этому умнику и чистюле. Дескать, пороха не нюхал, в спецоперациях не участвовал и так далее. Я думаю, ему элементарно не хватило опыта и физподготовки. Но ясно же, куда почётнее списать всё на суперменство ребятишек!
– Суров ты, – то ли похвалил, то ли пожурил шеф. – Так может и не брать его на этот боевой вылет.
– Вопрос уже решённый. У него, как минимум, три козыря: он знает ребят в лицо, а то, что в Древнем Египте именно юнцы, все почти уверены; он неплохой психолог, способный просчитывать поведение фигурантов; наконец, у него двенадцать боевых вылетов. Не каждому профи такое удаётся. Ну, и плюс ко всему, он уравновешивает свирепость Булаева. Но об этом я уже говорил….
– Ладно. Главное, со свирепостью не перестарайтесь. Насилие – не лучший выход. А жертвы – это вообще безобразный брак в работе. Помните об этом. А так… конечно, есть главная задача. И пусть Булаев действует по обстановке. Но пусть он всякий раз советуется с Соколовым. Вопросы есть?
– Никак нет! – ответил Круглов по-военному чётко и поднялся. Но шеф неожиданно спросил.
– А как думаешь, могли эти ребята натворить бед в средневековой Франции, перевернуть всю мировую историю вверх ногами?
– Конечно, могли. И сейчас могут. А ради чего мы, собственно, стараемся, шеф?
– Так ведь не натворили же, Коля! – с преувеличенной радостью воскликнул Рафаэлич. – Можешь себе представить, насколько разумными они оказались?
– Роман, опомнись, о какой разумности ты говоришь! Разве можно так легкомысленно подвергать свою жизнь опасности, путешествуя по прошлому? Это просто безрассудство молодости. Так я понимаю.
– Может быть, – задумчиво проговорил Рафаэлич.
Разговор был окончен.
«Дались ему эти ребятишки! То и дело сворачивает разговор в их сторону, как будто они дороже ему, чем весь проект в целом…» – думал Круглов, шагая по коридору в другую комнату, где его ожидали исполнители – Соколов и Булаев, прибывшие на последний инструктаж.
Когда приготовления были закончены, всё снаряжение укомплектовано и все инструкции получены, начальник Службы безопасности Круглов подошёл к Булаеву и протянул ему два флакончика из-под духо?в – традиционных, древнеегипетских. Духи? являлись удобной разменной монетой в той эпохе, ведь египтяне ценили благовония выше, чем многие другие предметы, а к тому же флакончики были компактны.