— Что… сейчас?

— Нет, но говорит она так, как будто сдалась. Как будто ей наплевать, будет она жить или умрет. Она даже сказала, что на наш дом может упасть метеорит и всех нас уничтожить.

— А где она?

— На пляже, — отвечаю я. — Сказала, что вернется. — Смотрю на Бри. — По-моему, она не имела в виду, что умрет прямо сейчас. Скорее… что все умрут.

Мама кивает, кажется, успокоившись:

— Мы с ней об этом говорили. И уверена, еще не раз будем обсуждать. Я не хочу, чтобы она боялась смерти. Учитывая ситуацию, совершенно естественно, что она думает об этом. Но вы, ребята, можете помочь, если не будете поднимать эту тему. — Она упирается взглядом в Бри. — А такие высказывания, как «Хочу, чтобы ты умерла», — что может быть хуже?

Бри вскидывает руки:

— Я же несерьезно!

Я поворачиваю голову на звук шагов за спиной. Энн стоит на пороге.

— Приятно слышать, — говорит она, — поскольку я все еще жива.

Она, кажется, теперь улыбается. Ну, может, не улыбается, но выглядит явно счастливее, чем когда уходила.

Несколько секунд все переглядываются, ожидая, что кто-нибудь заговорит. Наконец мама произносит:

— А теперь, когда мы все собрались, давайте приготовим обед и начнем игру.

Я люблю игры.

А кто не любит?

Особенно мне нравится выигрывать у сестер, хотя это происходит редко, именно поэтому я, затаив дыхание, жду, когда закончится обед. Конечно, дело не в том, что я с нетерпением жду, как бы полюбезничать с сестрами, нет, я жду не дождусь, когда выиграю. Всю мою жизнь они были больше, умнее, быстрее, да и просто старше меня, но в этой игре мы на равных.

Я обязательно выиграю, чего бы мне это ни стоило.

Пока мы готовим обед на кухне, мама помогает нам установить правила. Они предельно просты: как и в бабушкиной версии, каждый получает свой личный блокнот для подсчетов наших добрых дел по отношению друг к другу. Сложнее определиться с призами, потому что каждый желает что-то свое, а мама не очень хочет тратить слишком много денег, но в конце концов мы договариваемся, что победитель каждую неделю выбирает место в машине на всю следующую неделю, а тот, кто выиграет за все лето, — получит сто долларов на личные расходы.

Пока мы улаживаем все детали, у Бри возникает вопрос:

— А если кто-то скажет или сделает что-то подлое? Можно снять очки?

Мама оглядывает нас:

— Вы играете в эту игру — вам решать. Как думаете?

После нескольких минут спора мы решаем, что игра будет честнее, если за грубость очки будут сниматься. Для этого мы будем использовать вторую страницу в блокноте — подсчитывать отрицательные очки, которые в конце недели будут вычитаться из личного счета игрока.

Последний вопрос тоже задает Бри:

— Можно начинать прямо сейчас? А то у меня уже руки чешутся.

Мама смотрит на часы.

— Давайте сначала пообедаем, — предлагает она. — Как только последний доест — так и начнем.

Десять минут спустя Энн с полным ртом макарон спрашивает, чего я на нее таращусь?

Неужели она не понимает?

— Жду, когда ты доешь.

— Ясно.

Бри уже моет тарелки в раковине. Она не может слышать нас из-за звука льющейся воды.

— Что ясно?

— Все ясно с игрой, — кричу я в ответ, — той, в которой я намерен выиграть.

— Черта с два! — с улыбкой выпаливает Бри. — У меня есть план. Можете даже и не пытаться, потому что я надеру вам зад.

Мама продолжает сидеть за столом:

— Бризи, не говори слова «зад».

Бри закатывает глаза.

— Вы оба будете бороться за второе место. — Энн жует очередную большую порцию спагетти, поэтому проглатывает слова. — У меня тоже есть план.

— Я рада, что вы все настроены на победу, — говорит мама. — Ну что, ребята, готовы начать?

Энн проглатывает последнюю порцию.

— Готовы или нет?

Сначала мы убираем со стола, потом мама раздает блокноты и ручки.

— Ну что ж, на старт… внимание… Игра семьи Беннетт «Шаги навстречу» официально стартовала!

— Энн, ты самая лучшая в мире сестра, — как можно быстрее произношу я и тут же ставлю отметку в своем блокноте.

— Спасибо, Кейд, — вежливо отвечает она.

— А еще, Энн, ты очень красивая, — говорит Бри, хотя очевидно, что она так не думает.

— Спасибо.

— Бри, ты тоже самая лучшая сестра, — несет меня дальше. Еще одно очко! — И ты симпатичная… наверное. — Еще одно очко!

Бри одаривает меня взглядом, в котором читается: «Ты идиот».

— «Наверное»… Не очень-то любезно. — Она перелистывает страницу в своем блокноте и заявляет: — Одно очко мне, а тебе минус одно очко. Подожди, минус два очка, потому что Энн ты тоже сказал, что она самая лучшая сестра, значит, ты соврал. Ого! Ты теряешь очки быстрее, чем зарабатываешь, братишка!

— Отнимать у меня очки — подло, я отнимаю у тебя два очка за то, что ты отняла у меня два очка! — Я тут же ставлю два минуса рядом с именем Бри на второй страничке блокнота. — Теперь мы квиты.

— Черт побери, нет! — шипит Бри. — Если это с моей стороны подло, тогда это подло и с твоей — еще минус два очка, и минус еще одно за то, что ты повысил голос. — Она поворачивается к Энн, не дожидаясь моего ответа. — А теперь, чтобы вернуть очки, потерянные из-за Тупицы Труляля… Энн, у тебя прекрасные волосы, мне так нравится твой сегодняшний наряд, и, как ни прискорбно это признавать, — ты действительно умная.

Энн улыбается:

— Спасибо, спасибо, спасибо.

Мне тоже необходимо быстро заработать очки.

— Энн, я рад, что ты сняла брекеты. Без них ты выглядишь значительно лучше.

— Спасибо, Кейд, твои слова так много для меня значат.

— И, — продолжаю я, пока меня не перебила Бри, — ты отлично плаваешь. Мне всегда нравилось смотреть, как ты выступаешь на соревнованиях, до того как… ну, ты понимаешь… И я буду просто счастлив, когда ты получишь новое сердце, потому что ты действительно добрая и все такое. Я не хочу, чтобы что-нибудь с тобой случилось.

— Ой, спасибо, парень.

Я добавляю себе еще несколько очков, решив, что их достаточно, чтобы выравнять счет.

— И Бри, у тебя еще минус три очка за то, что сняла моих три очка, и минус еще одно за то, что накричала на меня, и еще одно за то, что назвала «тупым».

— Я сказала: «Тупица Труляля», — рявкает она. — И по твоему поведению вижу, что не ошиблась.

— Отлично, — говорю я. — Минус еще одно.

Мы с Бри еще несколько минут отнимаем друг у друга очки в бесконечном порочном круге. Время от времени мы останавливаемся и отвешиваем Энн комплименты, но мы оба тут же перечеркиваем «очки за вежливость». Подсчет становится запутанным, потому что я не знаю, сколько именно в целом Бри отняла у меня очков, но, судя по моим пометкам в блокноте, мы оба приближаемся к отметке пятьдесят.

В это время из-за стола встает Энн, неимоверно счастливая от того, как прошли первые пять минут игры.

— Люблю, когда все складывается так, как запланировано, — говорит она.

Мы с Бри тут же умолкаем.

— Ты о чем? — удивляется Бри.

— Ни о чем.

— Даже если мы немного и отстаем, — отвечаю я, — ты, Энн, еще ни одного очка не заработала.

— Неужели? — она поспешно открывает блокнот и быстро ставит колонку палочек.

— Ты не сказала нам ни одного приятного слова! — восклицает Бри. — За что ты ставишь себя очки?

Она опускает глаза и произносит:

— За любезность. Всякий раз, когда вы говорили мне что-то приятное, я вас благодарила. Я отвечала «спасибо», была крайне вежливой — самое приятное, что можно сделать. — Она глубоко и горделиво вздыхает, потом добавляет с усмешкой: — Мы только-только начали, а я уже знаю, кто на этой неделе выиграет. И это будет не один из вас.

Мы с Бри переглядываемся, а потом смотрим на маму.

— Неужели она получит очки просто за то, что скажет «спасибо»? — спрашивает Бри.

— Ну… это было очень мило с ее стороны.

— Отлично, — бормочет Бри, — я отнимаю у нее одно очко за злорадство.