1 Общее правило единства изображений. Многие современные Горацию стихотворцы (самонадеянные идиоты искусства) не только забывали это правило, но даже кичились яркою пестротой своих несообразных произведений, считая такой образ действий гениальною поэтическою вольностью. Гораций сравнивает такое несообразное произведение с картиной, в которой живописец связал бы в одно целое члены человека, зверей, птиц и рыб.
6 О Пизонах смотри вступление.
9 Гораций как бы подсказывает плохим художникам их обычное оправдание и ссылку на поэтические вольности.
11 Он признает их, но до пределов, указуемых самою природою вещей.
18 Как бы ни были красивы сами по себе отдельные предметы, но вставленные не у места они так же оскорбляют чувство гармонии, как яркий лоскут, нашитый на платье другого цвета.
19 Потерпевшие кораблекрушение посвящали обыкновенно в храм Нептуна дощечку, изображавшую их спасение; или же вешали ее себе через плечо как знак, дозволявший им прибегать к общественной благотворительности. По свидетельству древнего схоласта, один из таких бедняков пришел заказывать подобную дощечку к греческому живописцу, набившему руку в писании кипарисов, и живописец спросил: уж не написать ли тут же тебе и кипариса.
22 Колесо горшечника.
26 Пизоны.
31 Великое изречение, указывающее на противоположную бездну, избежать которой, в свою очередь, может только талант. Мало не создать ничего безобразного, надо создать нечто красивое, а главное — цельное.
34 Самый бездарный художник может добиться прилежанием известной ловкости в воспроизведении подробностей, будучи не способен управиться с целым. В пример такому положению Гораций приводит второстепенных скульпторов и литейщиков, мастерские и лавки которых находились близ форума около гладиаторской школы, носившей имя своего основателя М. Эмилия Лепида.
35 Казалось бы все хорошо; есть и прилежание и известная доля искусства, да нет безделицы — таланта, и выходит так же безобразно, как в остальных чертах красивое лицо, с покривившимся носом.
45 Так критически обращается поэт с новым своим песнопением, пока оно окончательно не появилось в свет. Обещанным называет его Гораций в том смысле, что публика давно знает о новом, хотя еще не появившемся произведении известного стихотворца, как это, например, было с "Энеидой". В таком случае поэт как бы в долгу у публики и должен, сдержать обещание.
51 Под именем Цетегов, происходивших от славной древней фамилии Корнелиев, поэт подразумевает древних писателей и ораторов, вообще древних римлян, имевших обычай, особенно на войне, препоясывать грудь фартуком, сходившим ниже колен.
53 Таких греческих и вообще иностранных слов с обрусевшими окончаниями у нас набрался целый словарь, без особого разрешения Горация. Зато какую ловкость и быстроту сообщил сам Гораций и другие римские поэты родному языку, вводя в него греческие обороты!
54 Плавт и Цецилий Стаций, оба старинные творцы комедий, тогда как Варий и Вергилий являются представителями современности. Если что признавалось справедливым и законным в старину, то почему же не быть ему таким же и в настоящее время?
56 М. Порций Катон, бывший цензор, один из величайших мужей древнего Рима, даже в преклонных летах писал о различных предметах, например, о земледелии, для чего принужден был создавать не существовавшие до того выражения, обогащая таким образом речь отцов. Энний — древний эпический поэт.
59 Сравнение, взятое с монеты, чекан которой всегда носит признаки своего времени, равным образом и новое слово неминуемо отражает характер и оттенки вновь сложившегося понятия.
63 Говоря о смертности и недолговечности всего человеческого, Гораций словом "Нептун" заменяет на одну из блистательных работ Августа или, лучше сказать, Агриппы, который в 717 году, соединив каналами Авернское озеро с Лукринским и последнее с морем, образовал, таким образом, превосходную гавань, славившуюся в Италии под именем Юлианской, — в честь Юлия Цезаря.
64 Говоря об этой гавани, Гораций прибавляет: "создания смертных погибнут". Пророчество поэта сбылось в 1538 году. Землетрясение превратило Лукринское озеро в болото, заросшее тростником.
74 Эпический гекзаметр.
75 Гораций относительно происхождения элегии придерживается мнения Аттиков, согласно которому, элегия первоначально выражала только жалобу; и только впоследствии стала выражать все нежные чувства, хотя бы и радостные, самобытным и сладостным размером гекзаметра, перемежающегося с пентаметром. Краткою названа элегия не столько сравнительно с большим объемом, сколько по отношению к высокому строю эпоса.
78 Изобретателем ямбического размера и беспощадного рода сатиры, получившей название ямбов, считается Архилох. Беспощадными названы его ямбы вследствие предания, по которому фиванец Ликамб обещал Архилоху руку дочери своей Необулы, но, не сдержав слова, подвергся жестоким сатирам поэта. Предание продолжает, что Ликамб, преследуемый ямбами, повесился вместе со своими дочерьми.
80 Сокки и котурны стоят вместо комедии и трагедии. Сокки — низкие башмаки для комических актеров; котурны — высокие пурпурного цвета полусапожки для трагических актеров. Их носили на очень высоких подошвах, чтобы насколько возможно увеличить рост полубогов и героев.
83 Струнам, т. е. лирическому роду поэзии.
88 Стыдно пускаться в пляс неумелому, но учиться плясать не стыдно.
91 Трапеза Тиеста часто служила содержанием для трагических писателей, равно как и все Танталиды. Тиест, сын Пелопса, прижил детей с женою брата своего Атрея, который за пиршеством из мести накормил этими детьми своего брата и их отца Тиеста.
94 В комедии Теренция Хрем осыпает ругательствами сына своего Клитифона за расточительность в отношении к любовнице.
96 Телеф, сын Иракла, раненный копьем Ахиллеса, мог только от него и получить исцеление и вынужден был с этой целью предпринять странствие из Мизии в Элладу. Пелей, отец Ахиллеса, в юности в сообществе брата своего Теламона убил сводного брата своего Фоку, за что оба изгнаны отцом из родины (Эгины).
113 Гораций преднамеренно противополагает почетному выражению "всадники" заимствованное комическое слово: реdites — пехотинцы, вместо: "простонародие".
114 Хотя в тщательно пересмотренном по Бонду парижском издании 1855 года и стоит: "Davusne loquatur" "Дав говорит ли" — но мы в нашем переводе решились последовать тексту Ореллия, предлагающего читать: "divusne ioquatur" "бог говорит ли" по следующим соображениям: Гораций только что говорил о трагедии, и как-то странно вдруг увидать имя комического слуги Дава, тем более, что это же самое имя повторяется в ст. 237 нашего письма. Несогласные с нашим чтением, могут по желанию заменить слово "бог" словом "Дав", благо русский язык так же мало страдает от этого варианта.
118 Изнеженный ассириец в противоположность суровому колхийцу.
120 Выводя многоразличные сюжеты для трагедий, Гораций с обычною быстротой и ловкостью наделяет известные имена типическими эпитетами. Нечего говорить, как верно намечен характер Ахилла. Говоря о Медее, Гораций, вероятно, имел в виду трагедию Эврипида, где она обрисована такою. Ино, дочь Кадма, от преследований мужа своего Атама бросилась вместе с сыном своим Мелицертом в море. Жрица Ио, любовница Зевеса, превращенная в корову, не могла укрыться от уязвлений овода, напущенного на нее Герой. Иксион, царь Липатов, убийца тестя своего Деионея, дерзнувший оскорбить своим искательством Геру, казнится за это в царстве теней на огненном колесе.