Жила-была красавица
(дружеская пародия на стишок Татьяны Куниловой «Жила себе спокойненько»)
Жила-была красавица
В болоте, на пруду.
Сидела тихо, мрачная,
Глазела на воду.
Но вот весна горячая
Пришла на этот пруд.
Красавица заквакала.
Прекрасен был сей звук.
И плюхнулся к ней рядышком
Красавец-молодец.
С раздутым толстым пузиком.
Вообще он был самец.
И тут они заквакали
Вдвоем такую песнь,
Что цапли вместе с кряквами
Взлетели до небес!
Словесно-дождевой потоп
(цикл кратких пародий на цикл «Дождливые стихи» Александра Зенкевича)
* * *
Дождь бичует струйкой окна.
И по струйке друг заходит.
Что-то в струйках тех намокло.
Что-то рифма не приходит…
* * *
Я иду. А навстречу – мечта!
У неё на лице слёзы, дождь…
Фонари и мечта – все в слезах.
Фонареется стих. Жуть и дрожь.
* * *
Твой пёстрый зонт трепещет и скрипит,
И гнётся ветром, и щекочет щеки.
И снова струйки. Снова дождь дождит.
Пожалуй, не стереть мне эти строки.
* * *
На лобовом стекле – слезою дождь.
Слеза и дождь!!! За что мне эта мука!?
Я б рифманул тут «ложь», но лучше – «дрожь»,
Чтоб стих мой на читателя не рухнул!
* * *
Утром небо прохудилось.
Клён в квартире хлебом пахнет.
На цыганку спозаранку лето, лето навалилось!
И тоска своей капелью с акварелькою смешалась.
Но поэт, друзья, не чахнет.
* * *
Опять всё небо затянули тучи.
Куда ж без туч? Без тучи нету темы.
А как же без зонта? Ведь дождик! Сколь могуче
Стучит опять капель и – снова по паркету!
И снова зонтик. Мой запас словесный
Прорехой вылезает из репризы.
И – снова дрожь. И капля по карнизу.
А солнце снова светит. Как ужасно!
* * *
И снова дождь. Я так его хотел.
Я без дождя не мыслю даже строчки.
Я, как проказник-ветер, налетёл.
И вас карнизом доведу до точки!
P.S. И т. д. и т. п. Братцы! Тонем! Спасайся, кто может!
Кропай стихи!
(дружеское пародийное послание поэту Григорию Федорову)
Кропай стихи, хотя б как Пушкин,
Греши глаголом, жги меж строк,
Но воз и ныне там. Так лучше
Не графоманить, мой дружок.
В Стихире Белкин процветает.
Но ведь не дремлет пародист
И Белкина он так спрягает,
Что в черный список угодил.
Григорий! Плюнь на холки славу.
Слагай и прозу, и стихи.
Пиши для хохмы, для забавы.
И пусть завянут лопухи!
Конец Индигового Мотылька
(дружеская пародия на прощание Мотылька)
Собой деляся в ипостаси,
Индиго горький мёд алкал.
Ведь сам мужчиной был отчасти.
Любовь в бутонах он искал.
Песчинки мыслей собирая,
Он по цветкам с пыльцой летал.
И крылышки себе сбивая,
Нектар, как наркоман, лакал.
Но вдруг проснулась сука-зависть:
Известным стать через листок —
Свою фамилию прославить!
Ох, хоть бы кто-нибудь помог!
И, обломав двенадцать крыльев,
В протоку рухнул мотылёк.
Гребёт веслом теперь фамильным.
Последний стих! Какой итог!
Векшин, прочь с клумбы!
(пародия на стихо-рецку Веры Альфутиной)
Гадкий и противный
Дядька-пародист.
Ты урод отстойный,
Хуже: клеветник!
Ты залез в галошах
В наш большой цветник.
Деток, малых крошек,
Щиплешь, озорник.
Мы объединимся
И тебе «стиплом»
Вставим, аки ниндзи!
Окатим пойлом!
Пусть, поганый, знает:
Крепка наша рать.
Мы стишки кропаем.
Знаем слово «ср@ть».
А еще про крылья,
Звёзды и Луну
Мы сонет напишем,
Промычав «му-му».
Мы всегда едины.
Мы всегда в строю.
Друг для друга дурью
Бренькаем свою.
Мы – оплот Стихиры.
Мы – надежды свет.
Мы – певцы у лиры,
А вот Векшин – нет.
Типичный стих стихоруковца
Слёзы застыли на теле большими кругами.
Мы расстаёмся. Окончен нелегкий наш путь.
Плачут ресницы. На сердце и в мозге – цунами.
Здравствуй, любимая! Трудно душой отдохнуть.
В небо на крыльях с тобой мы когда-то летали.
Перья блистали в небес голубых синеве.
Мы так любили друг друга! И это терзанье
Будит во мне колыханье в самой глубине.
Ты от любви полыхала рассветной зарею.
Я от любви загорелся осенним костром.
Как же мы счастливы были вдвоем и с тобою!
Песню о счастье друг другу тихонько споем!
Пусть нам завидуют птицы, луна и светила!
Мы азаряим под звёздами дальнюю даль.
Ярко лучами над нами навеки светило Светило.
Только теперь нас обоих накрыла навеки печаль.
Стихнут рыдания где-то у звёзд в поднебесье.
И не прольются ручьи у берёз этой новой весной.
Стих мой великий, бессмертный и даже полезный
Пусть обжигает все души осенней порой.
Разве любовь не пришла к нам нежданно и нежно?
Разве мы ей не отдались, хоть были совсем налегке?
Но замело все последствия снегом холодным безбрежным.
Мы с тобой счастливы были и будем отныне вполне.
Листья желтеют у гроздьев сосны и рябины.
В небе журавлики стайкой, как чайки, летят.
Ночью открыты, отмечу, не все магазины.
Прямо над нами все звёзды упрямо горят!
Друг мой! Любимая! Бьюсь я в тоске и конвульсиях.
Страшны страдания, ежели так одинок!
Если душа у души не почувствует пульса,
Значит, никто не виновен, но хочет так Бог!
Будем молиться, родная, в пространствах бескрайних.
Будем же ждать от небес необъятных поэм!
Словом своим отворим ненасытность желаний
И, как ракеты, мы к звёздам с тобой улетим насовсем!