Погрузив 20 человек раненых, Слепов в ту же ночь возвратился на свой аэродром. Когда Гризодубовой доложили, что Слепов садился на площадку не в отряде Балана, а у Филипских и что экипаж зачислен в почетные партизаны, она тут же вызвала к себе почетных партизан, похвалила за разумную инициативу командира корабля и штурмана.
— За такое доверие надо платить благодарностью, и не словесной, а боевой, — сказала Валентина Степановна. — Если еще потребуется полет в бригаду «Пламя», готовьтесь: пошлем вас.
Получив такое обещание, Николай Игнатьевич каждый день справлялся у меня, скоро ли будет полет в Пуховический район. На третий день желаемое задание Слепов получил.
В ночь на 17 октября экипаж Слепова произвел посадку на площадку Филипских. Чтобы облегчить самолет, Николай Игнатьевич оставил горючего столько, сколько требовалось для обратного пути. За счет этого он вывез из фашистского тыла в ту ночь 20 человек раненых партизан и 16 детей.
Многим партизанским бригадам и отрядам взрывчатку доставлял также экипаж Валентина Федоровича Ковалева — замечательного летчика, отличавшегося четкостью своих действий в любых условиях полета. Однажды Ковалев, возвращаясь с партизанского аэродрома Альбинское, куда доставил полторы тонны тола, был атакован истребителем противника. Девять атак сделал «мессершмитт», но Ковалев, маневрируя, каждый раз уходил из-под огня фашиста. Да и штурман корабля Павел Евгеньевич Москаленко, стреляя из турельного пулемета, старался бить по врагу без промаха. Отражая девятую атаку «мессера», Москаленко сбил обнаглевшего ночного разбойника. Глубокие теоретические знания и высокий класс пилотирования впоследствии помогли Ковалеву стать летчиком-испытателем, известным рекордсменом, Героем Советского Союза.
В начале ноября 1943 года наш полк с Белорусского направления перебросили к Ленинграду.
Полеты к украинским партизанам были возложены на авиационное соединение генерала Георгиева, базировавшееся в районе Конотопа. Белорусских партизан должны были обеспечивать взрывчаткой летчики ГВФ.
Но обстановка сложилась так, что сосредоточенные на Конотопском аэродроме грузы для украинских партизан так и остались не доставленными партизанам. Лишились активной помощи авиации и белорусские партизаны. Третий этап «рельсовой войны» пришлось отменить из-за того, что партизанам не была доставлена взрывчатка.
В ноябре и декабре 1943 года летчики ГВФ совершили к партизанам 476 самолето-вылетов. Летали от; в основном на самолетах типа По-2 в отряды, расположенные недалеко за линией фронта. Это было очень важно и в то же время слишком мало при огромном размахе партизанского движения.
Ленинградская зима 1943/44 года была особенно неблагоприятной для авиации. Частые туманы, сильные снегопады приковали наши самолеты к стоянкам гостеприимного Ленинградского аэродрома.
Настоящие моряки не любят засиживаться на суше, они тоскуют по морю. Так и летчики, без полетов начинают скучать. Около месяца ожидали они решающего наступления под Ленинградом, для поддержки которого была наготове почти вся авиация дальнего действия.
В период вынужденной бездеятельности авиации Гризодубову пригласили в Ленинградский областной штаб партизанского движения. Валентина Степановна предложила мне ехать вместе с ней. В тот же день мы побывали у начальника штаба М. Н. Никитина.
— Когда я узнал, что вы, Валентина Степановна, с полком в Ленинграде, — сказал Никитин, — то искренне этому обрадовался. Ваши летчики хорошо знакомы нашим партизанам. Они не раз доставляли им оружие и боеприпасы.
— Благодарю вас за хороший отзыв о моих мальчиках, — в шутливом тоне ответила Гризодубова.
— Уверен, ваши храбрые мальчики еще не раз побывают у ленинградских партизан.
— С удовольствием. Но я не настолько большая начальница, чтобы посылать полк по своему желанию.
Никитин вытащил из ящика стола какую-то бумагу.
— Послушайте, Валентина Степановна, что мы тут сочинили, — сказал Никитин и прочитал бумагу такого содержания:
— «В октябре и ноябре на всей оккупированной территории Ленинградской области бушует пламя массового восстания.
Опираясь на восставший народ, партизаны разрушают железнодорожные пути, шоссейные и проселочные дороги, громят штабы и гарнизоны захватчиков, но враг, зверствуя, готовит новые карательные экспедиции. 40 тысяч жителей области ушли под защиту партизан.
…Нам не страшны немецкие карательные экспедиции, но мы переживаем большие трудности обеспечения партизан и восставшего населения оружием и боеприпасами. На 13 декабря 1943 года, по неполным данным, в составе наших бригад и отрядов насчитывается до 10 тысяч невооруженных партизан».
— Эту бумагу я послал вашему командующему, — заключил Никитин.
— Я бы вам посоветовала обратиться к члену Политбюро ЦК ВКП(б) товарищу Жданову, — сказала Валентина Степановна.
Не знаю, перед кем еще хлопотал начальник Ленинградского областного штаба партизанского движения М. Н. Никитин, но до наступательной операции наших войск 101-й авиаполк три ночи летал к ленинградским партизанам. С конца декабря 1943 года и весь январь 1944 года беспрерывно летали к партизанам летчики 103-го авиационного полка, которым командовал майор Николай Григорьевич Богданов. За боевые заслуги 103-й АПДД был преобразован в 12-й гвардейский авиационный бомбардировочный полк дальнего действия. Большая группа личного состава полка награждена медалями «Партизану Отечественной войны».
Наступление советских войск под Ленинградом началось 14 января 1944 года. А в феврале воины Советской Армии и партизаны завершили освобождение Ленинградской области.
Весной 1944 года наш полк вернулся на Белорусское направление. Большинство самолетов летало на бомбежку врага, несколько экипажей перебрасывали оружие и боеприпасы партизанам.
Летом Белоруссия была полностью освобождена. Часть экипажей полка получила задание помогать дружественным партизанам в странах Центральной и Юго-Восточной Европы.
Полеты к друзьям
В период второй мировой войны партизанскую войну против немецко-фашистских захватчиков вели также народы Центральной Европы и Балканских стран. В этой борьбе они получали искреннюю моральную и материальную поддержку Советского Союза. Наши летчики доставляли зарубежным партизанам оружие, боеприпасы и вывозили раненых.
Особенно в сложных условиях протекал полет в Югославию экипажа Николая Слепова. 22 апреля 1944 года, вылетев с Киевского аэродрома, он должен был преодолеть тысячекилометровое расстояние над территорией врага и произвести посадку у югославских партизан, в районе Бос-Петровац. В ту ночь по маршруту полета земля была покрыта густой дымкой. По расчету времени внизу должны бы показаться сигналы из костров. Но, как ни всматривался экипаж в ночную мглу, сигналов никто не увидел. Для проверки точности выхода в район цели Слепов сделал два захода в Адриатическое море. Ориентируясь на береговую полосу, самолет точно выходил к месту, где должен находиться партизанский аэродром, но ни малейших признаков его не было.
Наступил рассвет. Возвращаться домой невозможно. Экипаж и югославские партизаны, сопровождавшие груз в самолете, смотрели на командира корабля Слепова. От его решения зависела их жизнь, а главное — выполнение задания. Николай Игнатьевич сам искал выход. Что делать? Опыт полетов к партизанам у себя на родине многому его научил. И он принял единственно разумное в той обстановке решение. Пролетая над равниной, окаймленной с двух сторон лесом, Слепов выбрал ровное поле и произвел на нем посадку. Невдалеке виднелось селение. К самолету бежал народ. Но кто это: друзья или враги? Если враги, то придется принять бой и улетать — для этого были готовы три пулемета и невыключенные моторы. А если друзья — партизаны могут получить груз, который послал им советский народ.
К самолету люди подходили не так, как подходят из любопытства, поглазеть. На крыльях четко видны были красные звезды, значит, он советский. Слепов чутьем определил, что это мирные люди, поэтому он уверенно вместе с югославом вышел из самолета. Самый пожилой из жителей подошел ближе к самолету. Началось объяснение, которое закончилось неожиданным решением. Старый крестьянин, узнав, что советские летчики прилетели к югославским партизанам, не задумываясь, предложил свои услуги в качестве проводника. Он много раз бывал на партизанской площадке Бос-Петровац и узнает ее сверху. Слепов согласился. Партизанский аэродром вскоре был найден. Несколько бойцов охраны, не зная, что за самолет появился над ними, чуть было не открыли по нему огонь. По счастливой случайности все обошлось благополучно, если не считать лопнувшего при посадке колеса. Увидев красные звезды на крыльях севшего самолета, партизаны бросились к нему с криком «ура»: ведь советские летчики были самыми желанными гостями югославских партизан.