Окончательный же древнерусский счёт получался таким:

Для XI века 1 гривна = 20 ногатам = 25 кунам = 50 резанам = 150 веверицам.

Для XII–XIII вв. 1 гривна = 20 ногатам = 50 кунам или резанам[97]. На Руси во второй трети X века была осуществлена сортировка дирхемов по нормам куны и новой единицы ногаты. «Ногата» переводится с арабского «нагд» как полноценная, отборная монета, в отличие от монет меньшей стоимости. Также оно сходно с арабским словом «накада» – сортировать деньги, отбирать хорошие экземпляры. Это было связано с необходимостью выделить дирхемы более позднего чекана, равные 3.4 грамма и отличавшиеся большей массой от старых (2.5 гр.), но ещё находящихся в торговом обороте монет. В «Русской правде» 20 ногат приравнены к 25 кунам. 50 кун составляли киевскую гривну (170 гр. серебра), а 50 ногат – новгородскую гривну (204 гр.). Это реальная серебряная монета высокой пробы. Отсюда следует, что ногата – это не какая-то мелкая разменная монета, а всеми признанное надёжное, полновесное платежное средство того времени. В системе гривны круглые вырезки из дирхемов составили 1/50 часть гривны и стали называться «резанами» (от слова «резать»). Вот это действительно мелочь, которая использовалась при торговых расчётах в качестве мелких довесков. На севере Руси это наименование перешло затем в наиболее распространенный вид – динарий, имевший норму около одного грамма. Таким образом, старинные обозначения «ногата» и «резань» по смыслу вполне соответствуют современным денежным единицам. Ногату с определенной натяжкой образно можно считать полновесным (советским) рублём, а резань – копейкой (современной российской копейкой, которая ничего не стоит) и фразу трактовать так: «то была бы чага[98] по рублю, а пленный половец по копейке».

Прежде чем создать военную коалицию против половцев, которые с запада чёрной тучей надвигаются на Русь, Святослав, как искушённый политик и человек, умудрённый богатым жизненным опытом, постоянно помнит о потенциальной опасности княжеской распри и возможной попытке покушения на него (мутный сон-то был в руку). Он понимает, что вероятные претенденты на киевский престол ради призрачного успеха могут пойти на сговор с врагом. Святослав, таким образом, предупреждает «внуков Всеславовых», что, пока он жив, общепризнанные законы престолонаследования («Лествичное право») нарушены не будут и все их потуги бесполезны. Он прекрасно понимает, к чему всё это может привести и как трудно любому государству и народу выходить из таких передряг.

«ТЫ БУЙ РЮРИЧЕ И ДАВЫДЕ, …НЕ ВАЮ ЛИ ХРАБРАЯ ДРУЖИНА РЫКАЮТЪ АКЫ ТУРИ[99], РАНЕНЫ САБЛЯМИ КАЛЕНЫМИ, НА ПОЛЕ НЕЗНАЕМЕ?»

Не случайно обращение к этим русским князьям Автор ставит после обращения к Всеволоду. Рюрик и Давид – это ещё одни реальные претенденты на киевский княжеский престол. Это предположение следует из заключительной части «златого слова», когда Автор говорит: «сего бо ныне сташа стязи Рюриковы, а друзья Давыдовы не розы носят им, боевыми вымпелами (хоботами) машут (пашут), копия поют». Обращаясь к этим двум князьям, Автор устами Святослава призывает их бороться с внешним врагом – с половцами, а не начинать братоубийственной войны между собой. Затем в своём «золотом слове» Святослав призывает своих давних союзников, государей других княжеств, которые на тот момент только номинально признают главенствующую власть киевского князя, выступить в военный поход, встать на защиту Руси и попранной чести Игоря Святославича.

«ГАЛИЧКЫ ОСМОМЫСЛЕ ЯРОСЛАВЕ …ГРОЗЫ ТВОЯ ПО ЗЕМЛЯМ ТЕКУТ; ОТТВОРЯЕШИ КiЕВУ ВРАТА; …»

Во всех русских летописях хорошо описаны районы, куда ходили половцы, но ни разу не указано, откуда они приходили. К Киеву и на Поросье они подходили двумя путями – вдоль Днепра и по Забужью, где в лес вдавался широкий степной «язык». Этот так называемый «Забужский степной коридор» заканчивался Галицинским княжеством. В этом месте «Слова» имеется в виду обще стратегический взгляд на расстановку противоборствующих сторон в юго-западном регионе страны. То есть если на Киевскую Русь идет угроза с запада, тогда галицынский Осмомысл на дальних подступах первым встретит врага, т. к. в то время ему была подконтрольна ровная, как стол венгерская степь (Пуста), находящаяся между Высокими Татрами Словакии и Восточными Карпатами Румынии. Эта степь является удобным проходом (коридором) между горами, а Восточный склон Карпат и Подольская возвышенность – идеальным трамплином для молниеносного броска на Киев. Но Осмомысл может и не выставить заслон, промолчать, тогда враги транзитом пройдут через его владения с условием, что не будут разорять его земли и лавиной сойдут на оперативный простор южной Руси. Вот таким образом Осмомысл «открывает» или «закрывает» ворота на Киев. Кстати часть Игоревой дружины по этим же полям соколиной стаей летела к граду Тмутараканю: «Не буря соколов занесла через поля широкая Галици – стады бежать к Дону Великому». И Святослав в такой тяжёлый для государства момент стремится заручиться поддержкой со стороны могущественного галицинского князя. Говоря Осмомыслу витиеватые комплименты, он призывает его выступить против Кончака, т. е. закрыть ворота на Киев. Фраза «заступивъ Королеви путь, затвори въ Дунаю ворота» ещё раз показывает, насколько важные земли для защиты Киевской Руси занимает галицинский Осмомысл. Судя по всему, он же контролирует «ворота на Дунае», возможно, это и есть «Железные ворота» (клисуры). Под словом же «Королеви», вероятно, подразумеваются германские короли – потомки гуннов и готов, которые отвоевали себе земли у чехов, поляков, лужичан в верховьях Дуная, Эльбы (Лабы) и Одера (Одры) и были всегда не прочь расширить свои владения за счёт славянских, галльских и кельтских соседей, при этом насильственно ассимилировав их. Особенно резким было сокращение этнической территории и численности сорбов (лужичан), проживающих в восточных районах ГДР, в частности в верховьях реки Шпрее (славянская – Спрова). К примеру, многие топонимы Германии (не только в бывшей ГДР, но и в восточной части ФРГ) имеют славянское происхождение: Шверин (славянское Зверин), Дрезден (по славянскому племени дреджан от «дрязга» – лес), Лейпциг (из Липск), Росток (из «розтока» – место разделения реки на два рукава), Баутцен (из славянского «Будышин»), Любек (по славянскому племени любичей). Эти и многие другие названия городов и рек составляют славянский «подслой» (по-научному «субстрат») в немецкой топонимике.

«…СТРЕЛЯЕШИ СЪ ОТНЯ ЗЛАТА СТОЛА САЛТАНИ ЗА ЗЕМЛЯМИ. СТРЕЛЯЙ ГОСПОДИНЕ КОНЧАКА, ПОГАНОГО КОЩЕЯ…»

В данном случае Осмомысл сидит на Салтанском троне, и к турецким султанам он не имеет никакого отношения, скорее всего Автор делает недвусмысленный намек на то, что Осмомысл сидит на троне легендарного «царя царей» Соломона, при этом он обладает такой же мудростью. И еще, если обратиться к русскому фольклору и вспомнить «Сказку о царе Салтане» в литературной обработке А. С. Пушкина, то станет ясно, что оба этих Салтана – славянские цари, которых в те далекие времена гордо величали каганами или великими князьями.

«А ТЫ БУЙ РОМАНЕ И МСТИСЛАВЕ!..»

Этот отрывок из «золотого слова» Святослава требует особой расшифровки. Мусин-пушкинские переводчики снова неправильно поняли смысл нескольких ключевых фраз в этом отрывке, и не потому, что ума не хватило, а оттого что приняли на веру восточное направление похода. Все учёные и лингвисты, работавшие над первым переводом, были «западниками» по своей сущности, по своему образованию, по своему мировоззрению. «Суть бо у ваю железныи папорзи подъ шеломы латинскими. Теми тресну земля и многи страны Хинова». По мнению первых переводчиков и последующих комментаторов на войнах удалого Романа шлемы были латинские, а значит, по их мнению, более крепкие и надёжные, что якобы способствовало завоеванию других земель. Это в корне неверно. Фраза должна читаться так: «Латинская ими была покорёна (тресну) земля и многие страны…», земля именно треснула. То есть итальянский сапог в результате вторжения славянских племен раскололся пополам, и на долгие века граница размежевания между Севером и Югом прошла посередине полуострова. И далее идёт перечисление завоёванных в раннем средневековье славянами других стран, причём слово «Хинова» в этом контексте следует перевести не как «ханская», а как «гунновья» – страна, где живут гунны (Паннония – Венгрия), которых воины Романа тоже покорили. В этом месте «Слова» мы вновь встречаемся с перечислением покорённых народов по кругу. Перечисление побеждённых славянами народов идёт по часовой стрелке, а дружественные русским людям греки, венеды, немцы и морава перечислены против часовой стрелки. И в этом был определённый сакральный смысл, который в то время был понятен великокняжеским слушателям (рис. 13).