В ночь на 12 октября, когда войска противника прорвались в районе юго-восточнее Ржева, вдоль Волги на северо-восток, перед эскадрильей, в которой летал Ковачевич, была поставлена задача: сопровождать бомбардировщики в налете на аэродромы Ржев, Зубцов, занятые фашистами.

После того, как бомбы были сброшены на цель, над Ржевом завязался воздушный бой. Аркадий Ковачевич искал удобный момент для решительной атаки. Когда один из «мессеров» отстал от своей группы, Аркадий резким маневром занял превышение над врагом и меткой очередью зажег его.

Уже поздно вечером, когда к границе аэродрома, где базировались наши полки, прорвались вражеские танки, Ковачевич вновь проявил находчивость и решительность. Он дал команду развернуть самолеты на земле в сторону фашистских бронированных машин и открыть по ним огонь. Этому примеру последовали летчики других полков, заставив противника отойти от аэродрома.

На рассвете следующего дня, ввиду серьезности создавшейся обстановки, Ковачевич и его товарищи покинули аэродром и перелетели ближе к Москве, в Клин. Оттуда они осуществляли боевые действия в течение всей осени и начала зимы 1941 года.

* *

Уже к 6 декабря сорок первого года Ковачевич совершил 201 боевой вылет, 8 раз штурмовал наземные войска и аэродромы противника, участвовал в 12 воздушных боях, в которых лично сбил четыре вражеских самолета и в группе - три.

В декабре у Ковачевича произошло радостное событие: его приняли в члены Коммунистической партии.

«Получив партийный билет в дни битвы за Москву, - рассказывал автору Аркадий Федорович, - я почувствовал небывалый прилив сил и высокую ответственность перед партией за порученный мне участок работы».

К тому времени он уже стал командиром эскадрильи. И, естественно, забот заметно прибавилось. Теперь он: отвечал не только за себя, но и за своих товарищей, вместе с которыми ежедневно ходил на боевые задания.

После разгрома гитлеровцев под Москвой на этом; участке советско-германского фронта наступило относительное затишье. Позиции сторон стабилизировались,: шла перегруппировка сил. В то же время боевые действия авиации, хотя и с меньшим напряжением, продолжались.

В конце марта 1942 года вновь отличился А. Ф. Ковачевич. Барражируя над одним из населенных пунктов, он заметил вражеский самолет, пытавшийся прорваться к столице. Летчик смело пошел на сближение с противником, навязал ему воздушный бой. Ему удалось поджечь бомбардировщик, и тот с высоты 4000 метров рухнул вниз. Его экипаж не успел покинуть самолет.

Через день Ковачевич провел еще один бой и опять добился успеха, поджег «юнкерс».

Газета «Красный воин» в одном из своих апрельских номеров рассказала о том, как летчики Ковачевича штурмовали аэродром противника. Во время полета в тыл гитлеровцев Ковачевич обнаружил искусно замаскированный полевой аэродром противника. Двадцать пять «юнкерсов», базировавшихся на нем, готовились к групповому вылету. Ковачевич немедленно сообщил об этом в штаб. С аэродрома поднялось 16 МиГ-3. Повел их на цель Ковачевич. На пути к вражескому аэродрому наши истребители встретили группу вражеских бомбардировщиков. В завязавшемся коротком бою наши летчики сбили два самолета, остальные поспешили убраться восвояси. Гнаться за остальными не было расчета, поскольку предстояло выполнить основное задание. Удар по аэродрому был нанесен неожиданно и согласованно. Из 25 «юнкерсов», находившихся на земле, уцелел только один» {28}.

Минул год войны, отгремели бои на подступах к Москве. Летом сорок второго года 27-й истребительный полк, как и многие другие, был выведен из системы ПВО Москвы и направлен во фронтовую авиацию. В составе полка Ковачевич участвовал в воздушных схватках на Брянском и Воронежском фронтах, оказывая помощь нашим наземным поискам.

В составе того же 27-го ИАП Ковачевич с июля 1942 года участвовал в боевых действиях 8-й воздушной apмии на дальних подступах к Сталинграду, прикрывая наши войска и переправы. С отходом советских войск к Волге вел борьбу за преодоление господства в воздухе фашистской авиации. В тех боях он одержал ряд блестящих побед. 23 августа в групповом бою сбил в районе Сталинграда «Хейнкель-111», через четыре дня там же лично сбил «мессершмитт», а спустя десять дней - «юнкерс». 9 сентября он уничтожил еще один «хейнкель», и 12 сентября ему удалось в группе сбить «фокке-вульф». За боевые подвиги, совершенные под Сталинградом, Ковачевич был удостоен ордена Красного Знамени.

К тому времени, когда А. Ф. Ковачевич был направлен в комплектуемый 9-й гвардейский авиаполк советских асов, он уже в общей сложности совершил 325 боевых вылетов и имел на своем счету 13 самолетов, сбитых лично, и шесть - в группе.

Атмосфера боевого задора, товарищеского соперничества, царившая в полку, способствовала полному раскрытию летных качеств каждого, кто поднимался в воздух. В этих условиях Аркадий Ковачевич вскоре стал свою эскадрилью водить на выполнение заданий по уничтожению бомбардировщиков и транспортной авиации противника, которая пыталась поставлять боеприпасы н продовольствие своей группировке, окруженной в районе Сталинграда.

Нередко груженные продовольствием и боеприпасами вражеские транспортные самолеты и бомбардировщики при выполнении заданий своего командования прикрывались истребителями. Один такой истребитель Ме-109 Аркадий Ковачевич сбил 14 декабря в районе Брузиновки. Там же уничтожил еще один «мессершмитт» летчик его эскадрильи Николай Костырко.

Ситуация для гитлеровцев осложнялась с каждым днем. Чтобы «хоть как-то помочь своим «окруженцам», гитлеровцы стали использовать и такие самолеты, как «дорнье». Один До-215 и попался Ковачевичу 19 декабря при очередном вылете на перехват. Фашистский летчик был, видимо, из опытных, ибо он сразу почувствовал опасность и попытался скрыться в облаках. Однако Ковачевичу такие приемы были известны. Он дождался, когда «дорнье» выйдет из облаков и, улучив момент, короткими очередями по моторам и кабине поразил самолет. И горящий самолет противника рухнул на землю.

Ковачевич и его эскадрилья принимали активное участие в Котельнической операции, а затем в освобождении Ростова-на-Дону. И в этих боях проявились незаурядные качества комэска, с успехом проводившего воздушные схватки, осуществлявшего выполнение многообразных заданий командования.

В день Первомая 1943 года в полк пришла радостная весть: командиру эскадрильи гвардии капитану А. Ф. Ковачевичу было присвоено звание Героя Советского Союза.

Как одному из наиболее авторитетных летчиков и боевых командиров, партийная организация полка оказала Ковачевичу свое доверие, избрав его в состав партийного бюро. А на состоявшейся в июле того же года партийной конференции 6-й гвардейской авиадивизии он был избран членом парткомиссии соединения.

Летом сорок третьего года полк участвовал в боях по прорыву обороны немецко-фашистских войск в районе реки Миус и освобождению Таганрога. И всякий раз, вылетая на задание, Ковачевич стремился подтвердить свое звание Героя. Только в течение июля его эскадрилья уничтожила более двух десятков вражеских самолетов.

После того как эскадрилья получила и освоила новые самолеты типа «аэрокобра», она в составе полка включилась в операцию по освобождению Донбасса и проявила себя с самой лучшей стороны. В боевых донесениях нередко отмечались, как образец мужества и отваги, не только комэск, но и другие летчики подразделения: Ершов, Лавриненков, Тарасов, Головачев, Твеленев и другие.

День 20 августа стал для Ковачевича особенно памятным когда и одном бою он сбил два вражеских самолета.

…Шесть истребителей, ведомых Ковачевичем, патрулировали на высоте 2000 метров. Здесь они встретили 27 бомбардировщиков Ю-87 под прикрытием четырех «мессершмиттов». По приказу ведущего одна пара наших истребителей атаковала «юнкерсы», вторая прикрыла атакующих, а третья вступила в бой с «мессершмиттами». В этом бою Ковачевич и Тарасов сбили по одному Ю-87. Остальные бомбардировщики сбросили свой смертоносный груз в чистое поле и ушли на запад. «Мессершмитты» пытались отомстить нашим истребителям за потери, но Ковачевич решительно иступил с ними в бой и одержал третью победу, сбив «мессер».