- Почему? Плохо играла?

- Слишком хорошо, - вздохнула я, - мой режиссёр говорил, что у меня редчайший талант, я Джульетту сыграла в семнадцать лет, а Димка был против моего триумфа. Он хотел, чтобы я дома сидела, нашёл, чем припугнуть режиссёра, и я осталась без ролей.

- Он подлец!

- Давай не будем об этом, - горестно вздохнула я, - и так паршиво. Я нашла себя, о лицедействе почти забыла, и разговор о фанатах заставил меня задуматься.

- Понятно. Знаешь что, давай, рули за мной в прокуратуру, поговорим со следователем, который ведёт это дело, - и я другой дорогой подъехала к зданию прокуратуры.

Мы быстро поднялись по ступенькам, вошли внутрь, Евгений провёл меня по многочисленным коридорам, и заглянул в один из кабинетов.

- Анна Константиновна, - обратился он, заходя в кабинет, - вы не заняты?

На нас подняла глаза красивая, светловолосая женщина лет тридцати.

- Дела подшиваю. Что-то случилось?

- Я привёл девушку, за которой маньяк гоняется, - выдал Евгений, и я закатила глаза.

- У нас только одно дело о маньяке, - протянула Оксана Константиновна, - не припомню, чтобы он открыто угрожал.

- Это девушка с фотографии, что я обнаружил на месте происшествия, - Евгений усадил меня на стул, и мы вдвоём пустились в объяснения.

- Скажите, есть что-нибудь, что этих девушек объединяет? – спросила я, когда Евгений замолчал.

- Актрисы, - Анна Константиновна заправила прядь волос за ухо, - и все играли Джульетту Шекспира. Кто только репетировал, кто исполнял мюзикл, кто играл, а кое-кто даже в кино снимался. Откровенно говоря, мы все в ступоре. Поработал явный профессионал, ни одной улики не оставил, и мы даже представить не можем, кто станет следующей жертвой. Он их хаотично выбирает, без разбора, пока мы разберёмся, он уже убивает.

- Осталась одна жертва, - сжала я пальцы, - нужно его остановить. Неужели совсем зацепок нет?

- Есть одна зацепка, - сказала Анна Константиновна.

- Какая?! – хором крикнули мы с Евгением.

- Я узнала, что сегодня будет проходить премьера спектакля в антрепризе Макарова. Ей – богу, я не знаю, что такое антреприза, но они поставили Шекспира, пресловутую трагедию.

- Макаров? – прошептала я, - не Артур Михайлович?

- Именно так.

- Похоже, сегодня мы пойдём в театр, - протянула я, - Макаров – бывший помощник режиссёра, у которого я работала. Думаю, он нападёт на эту актрису, - и я достала телефон.

- Слушаю, - ответил мне Макаров.

- Артур Михайлович, здравствуйте, - решительно начала я, - это

Эвива Миленич.

- О, Викуля! Как твои делишки? Я слышал, ты в журналистику ударилась, карьеру сногсшибательную сделала.

- Давайте о моей карьере потом поговорим, - отмахнулась я, - скажите, а в кассе ещё остались билеты на сегодняшнюю постановку Шекспира?

- Наверное, с десяток, расходятся очень быстро.

- Отлично. А можно шесть штук придержать? Я приеду, и расплачусь.

- Без проблем, придержу. Только ты предъяви ей паспорт.

- Отлично, - обрадовалась я, и вскочила с места, - вы оба идёте

сегодня в театр.

Анна Константиновна вздёрнула брови, а Евгений ухмыльнулся.

- Вообще-то, здесь мы командуем, и я не намерен использовать тебя в качестве подсадной утки, - сказал он.

- Хорошо, - сложила я руки на груди, - тогда имей в виду, я тебе этого век не прощу.

- Во-первых, я не хочу рисковать жизнью людей, а во-вторых, что ты можешь сделать?

- Ты прекрасно знаешь, что я могу сделать, - ледяным тоном процедила я, и поймала ревнивый взгляд Анны.

Похоже, у них амуры.

- Какую-нибудь пакость, - фыркнул Евгений, - я представитель закона, а ты обычный частник, плюс ко всему, сумасбродная авантюристка. Если влезешь в это, жертвы точно будут.

- Мерзавец! – рявкнула я, и дала ему пощёчину.

Анна тихо охнула, а Евгений ошарашено схватился за лицо.

Я без лишних слов вытащила телефон, и стала набирать сообщение.

- Что ты делаешь? – протянул Евгений.

- Сообщаю Димке, что ты меня маньяка ловить заставляешь. Он не обрадуется.

- Прекрати! – Евгений вырвал у меня телефон, - чёрт с тобой, ладно, езжай за билетами. Но почему именно шесть?

- С нами ещё ФСБ будет, - и с этими словами я вылетела из прокуратуры.

Прыгнула в машину, и поспешила в театр. Едва успела, потому что там толпилось довольно много народу, и они пристали к кассирше.

- Да говорят же вам, билетов больше нет, - раздражённо отвечала рассерженная кассирша, и я подскочила к окошечку.

- Я Эвива Миленич, - подала ей паспорт, и деньги.

- Держите, - сурово ответила кассирша, - где вы бегаете? Меня тут уже затерроризировали!

- Извините, пробки, - пробормотала я.

- Вот оно как! – воскликнула одна из женщин, - своим да нашим вы билеты придерживаете, а простому люду в театр не

попасть.

- Расходитесь, билетов нет в продаже, - и она захлопнула

окошечко, а я протиснулась мимо разъярённых женщин.

- Викуля! – прогремел голос Артура Михайловича, - моя маленькая звёздочка.

- Здравствуйте, - улыбнулась я.

- Это неправильно, - вздохнул он.

- Что неправильно?

- Джульетту должна ты играть, а не Филимонова. Табардеев сволочь, а ты талантище. Возвращайся, и ты будешь играть лучшие роли, я кино с тобой сниму. Даже лучше, как актриса первого плана, снимешься в большом кино. Как тебе перспектива?

- Никак, - улыбнулась я, - я уже этим перегорела, да и потом, я играла только потому, что хотела насолить Димке. Меня больше писательство влечёт, вот это действительно часть меня.

- Писательство – это свобода, - вздохнул Артур Михайлович, - а с актёрством ты ни на что другое и отвлечься не сможешь.

- Вот именно, - я потупила глаза, - а мне без свободы никак, и вы это знаете.

- Ладно, но всё равно, лучше всех Джульетту ты играла, и тот факт, что ты была непрофессионалом, семнадцатилетней девчонкой, делает тебе особую честь. Жду тебя на премьере, - и он удалился, а я помчалась к машине.

Звонок телефона заставил меня вздрогнуть, я вынула телефон, и повернула ключ в зажигании.

- Слушаю, - ответила я Ивану Николаевичу.

- Ты допросила свидетелей?

- У меня форс-мажор, - вздохнула я, - маньяк на хвосте.

- Не понял, - опешил Иван Николаевич, выслушал меня, и завопил, - не вздумай соваться в театр!

- Какого чёрта? – рассердилась я, - сначала вы привлекаете меня к расследованию, а теперь гоните. Между прочим, у меня план имеется.

- Какой ещё план?

- Я предполагаю, в какой момент могут убить актрису.

- И в какой?

- Не скажу до последнего момента, - зловредно воскликнула я.

- Немедленно говори!

- И не подумаю! Я уже билеты купила, я скажу Максу, зовите Антона Антоновича, и мы вас ждём около театра. Только, боюсь, Артур Михайлович в восторг не придёт, когда мы ему премьеру сорвём.

- Ненормальная! Делом занимайся! – и он отключился.

А я завела мотор, и поехала к сестре Дьякова. Иван Николаевич предоставил мне все адреса, скинув их на ноутбук, и я поспешила на обозначенную улицу.

Метель только затрудняла проезд, и я, зевая, потому что очень хотелось спать, добралась до нужной улицы, припарковала машину, и поднялась на третий этаж.

На площадке я остановилась, обозрела дверь, скромную, очень простенько обитую, и нажала на звонок.

- Кто там? – послышалось из-за двери через какое-то время.

- Милиция, откройте, - сказала я, дверь чуть приоткрылась, и я вынула удостоверение.

- Здравствуйте, проходите, - молодая женщина заметно растерялась, - а вы по какому вопросу?

- Я по поводу вашего брата.

- Это всё эта тварь! – женщина прислонилась к стене, - она Яшу сначала женила на себе, а потом стала рога наставлять.

- Юлия Дмитриевна? – уточнила я.

- Юлька! Та ещё шалава! Она мне сразу не понравилась, как только я её увидела. Яшка, когда её привёл к нам, чтобы познакомить, был такой счастливый, а я подумала: она будет из него вить верёвки. Яркая, эффектная, блондинка, но шалава.