– И тем не менее я был не прав, – повторил Овесян. – Я был не прав, отвергая любую попытку подойти к решению проблемы микрочастиц с наглядными схемами. Альберт Эйнштейн верно говорил, что история решения проблемы микрочастиц являет собой величайшую драму идей. Да, драму идей! Идеи, которые я с упрямой убежденностью исповедовал, оказались неверными. Вы сами понимаете, что мне было очень нелегко прийти к этим выводам. Но я вспоминал, как до меня в подобной ситуации поступил уважаемый всеми физик с мировым именем профессор де Бройль. С кафедры Сорбоннского университета он провозгласил то, что ныне я провозглашаю здесь перед вами. В основе физических представлений должна лежать наглядность, которую нельзя закрывать математическими построениями, как бы они ни были красивы.

Я сам когда-то дал отрицательный отзыв на работу никому еще не известного физика-теоретика Ильина, которая ныне представилась мне совсем в другом свете.

Всякая теория в науке плодотворна только тогда, когда она открывает новые дали, а не заводит в безвыходные тупики. И если посмотреть на два направления в развитии теоретических взглядов, то можно понять де Бройля, который покинул лагерь так называемых ортодоксов, чтобы не оказаться в числе рутинеров. Я не боюсь теперь отнести это к самому себе.

Дальше академик с присущим ему блеском изложил аудитории суть теории Ильина.

– Все состояния микрочастиц укладываются в стройные ряды. Переход из одного состояния в другое так же закономерен, как и превращения атомов в таблице Менделеева. И если нынешнюю ядерную физику можно назвать «современной алхимией», то выводы из теории Ильина подсказывают появление грядущей «алхимии микромира». Эта новая наука постигнет способы превращения одних микрочастиц в другие.

Однако не только это кажется мне главным в теории Ильина. Наибольший сюрприз таят в себе не клетки, в которых разместились все возможные состояния микрочастиц, а промежутки между ними.

Снова шорох пронесся по залу.

– Я объясню, в чем дело. Приняв предложенную Ильиным наглядную картину, мы заведомо признаем, что микрочастицы существуют и могут существовать только в тех состояниях, когда они не излучают. Но почему так? Для окружающего нас вещества, для всех знакомых нам его форм отсутствие излучения естественно. В противном случае мы не смогли бы появиться среди этого вещества. Но откуда следует, что во вселенной микрочастицы находятся только в таких энергетически компенсированных состояниях? Ведь мир наполнен излучением. Существует всемирное излучение, источником которого служат звезды. До сих пор считали, что они горят из-за термоядерных реакций, якобы происходящих на них. Но так ли это?

Овесян оглядел пораженных слушателей и повысил голос:

– Да, вовсе не обязательно, чтобы энергия звездного излучения была только такого происхождения! Звезды можно представить себе состоящими из микрочастиц, находящихся не в устойчивых, а в переходных, энергетически некомпенсированных состояниях! Надо только допустить, что частица в таком активном своем состоянии естественно излучает, «худея» при этом. Она перестанет излучать и «худеть», когда достигнет одного из тех пассивных состояний, которые указал Ильин в своей периодической таблице. Из них самыми устойчивыми в электромагнитном и в механическом отношении являются протоны и электроны.

И снова Овесян с вызовом оглядел аудиторию:

– Кто сказал, что пассивные состояния микрочастиц абсолютно устойчивы, что нет способа вывести частицы из этих состояний, заставить их последовательно переходить из одного состояния в другое, менее энергоемкое, по пути излучая энергию? Именно здесь уместно выражение Эйнштейна о тождественности массы и энергии. – И, подойдя к доске позади кафедры, Овесян написал: «Е = МС2». – По-видимому, излучение звезд, всемирное излучение, скорее всего является продуктом естественного проявления активных микрочастиц, всегда переходящих из одного состояния в другое. И я назвал бы эту энергию внутренних связей микрочастиц вакуумной энергией. Величина вакуумной энергии непостижимо велика, во многие миллиарды раз больше термоядерной энергии, которой мы готовы были приписать причину свечения звезд. Таким образом, сроки старения вселенной должны быть в корне пересмотрены.

Но человечеству, конечно, мало только понять все это. Сам собою встает вопрос о том, чтобы овладеть вакуумной энергией! Стоит только научиться выводить элементарную частицу из ее устойчивого неизлучающего состояния, скажем из состояния протона, и она начнет «худеть» и излучать энергию, в частном случае в виде света. Запасы такой энергии в окружающем нас микромире неисчерпаемы. Даже сам по себе вакуум, который только вчера мною и моими единомышленниками считался чем-то вроде листа белой бумаги, на которой можно писать формулы, этот вакуум надо считать неощутимой, но вещественной структурой, способной к возбуждению, порождающей при этом пары микрочастиц, находившихся до этого в слипшихся состояниях.

В самом деле, если это так, то, привнеся в вакуум энергию, равную энергии когда-то происшедшей аннигиляции частиц и античастиц, мы разделим их. А разделивши, можем каждую из них использовать как самостоятельную микросистему. Разрушая ее, мы получим энергию уже на новом, более высоком уровне, значительно большую, чем ядерная энергия. Точно так же в свое время ядерная энергия оказалась во много раз больше, чем химическая энергия молекулярных связей. Я бы сказал, что мы живем внутри неиссякаемого источника энергии, который до сих пор считали или инертным веществом, или даже пустотой. Однако, как видим, даже пустота вещественна, а следовательно, энергоемка. Думаю, что это обстоятельство еще используют при грядущих звездных рейсах.

Однако это дело будущего. Сейчас я ставлю первым вопросом овладение энергией искусственных солнц!

Я убежден, что энергия звезд не столько термоядерная, сколько вакуумная.

Несколько лет назад астрономами была выдвинута новая гипотеза о внеземных цивилизациях. Они были условно разделены на три типа. Первый тип по энерговооруженности подобен нашей земной цивилизации. Второй тип – это цивилизация, полностью овладевшая всей энергией своей звезды. И наконец, третий тип – некая фантастическая энерговооруженность цивилизации, сравнимая с энергией целой Галактики.

Само по себе существование разума во вселенной ныне нельзя отвергать. Но наделение воображаемых цивилизаций столь большой энерговооруженностью вызвало в свое время сомнения. Автор этой теории Кардашев исходил из принципа экстраполяции. Видя, с какой быстротой растет энерговооруженность человечества в наше время, он задавался вопросом: какова же она будет при сохранении тех же темпов роста через пять тысяч лет, наконец, через миллион лет? Получались поистине астрономические цифры, которые и заставили автора гипотезы разделить цивилизации на три типа. Но откуда же цивилизации высшего типа могут брать непостижимую энергию? Со звезд? Но они разделены расстояниями в сотни тысяч световых лет. Как же ее единовременно использовать? Всем известно предположение Дайсона о том, что далекие разумные общества ради использования всей энергии своей звезды могут построить вокруг нее исполинскую сферу, внутри которой и будут обитать. Так вот! Любые домыслы и экстравагантные предположения становятся ненужными, как только мы поймем, какие возможности кроются в вакуумной энергии.

Очевидно, цивилизацию, овладевшую вакуумной энергией, можно будет отнести к типу высшей цивилизации, которой доступна любая энерговооруженность. И я хочу, чтобы такого уровня достигло человечество!

Гром аплодисментов прервал горячую речь академика Овесяна.

Маша, слушавшая его, чувствовала, что у нее подкатывается комок к горлу. Она подумала словами Овесяна: «Только та теория верна, которая открывает путь к дальнейшему развитию науки, к новым взлетам фантазии, к новым исканиям и победам!»

Если так, то теория лейтенанта-физика верна. Она зовет вперед.

Глава пятая. Магнитный взрыв

Бугристая сочная степь, сколько видел глаз, была покрыта тюльпанами. Маша никогда ничего подобного не могла себе и представить. На нее словно набегали разноцветные волны, обдавая терпким, сладким запахом, но не цветов, а трав. Даже дух захватывало, хотелось поднять голову, запрокинуть ее и петь в голубое-голубое, удивительно прозрачное небо.