- Лорен, - проговорил он. – Мне нравится твое имя.

- Верлис, - ответила я, - почему они изменили твое?

- А разве свое ты не изменила? – задал он встречный вопрос.

Что-то прошило меня, будто тонким копьем.

- Как ты узнал? Ты можешь читать мысли?

- Но ведь менять имена распространенная практика среди…

- Среди человеческих существ? Да, возможно.

- Ты не доверяешь мне, - сказал он. – А ведь более чем можешь.

- Потому что ты не человек?

- Конечно.

- Машина.

Он пожал плечами:

- Новый вид машины, Лорен.

- Прекрати повторять мое имя.

Он поднял мою руку к своим губам, провел пальцами по  рту.

- Я снова прощу прощения. Чем бы ты предпочла заняться? Он обеспечит тебе проблемы, Шарффи, если ты все бросишь, да?

Несмотря на свое замешательство, вызванное разговором с ним, разговором человека с человеком, - безумным, и все же неизбежным, ведь я знала начало его истории, знала, что именно в этом он лучший, в своем человекоподобии, своей человечности, - до меня дошла другая истина.

Нет, не очередной Джейн мне предстояло стать, вовсе нет. Другая роль была мне уготована. Блондинка на Комптон Стрит. Бог мой, я должна была стать одной из подопытных крыс.

- Предполагается, что я трахну тебя, - высказала я мысль вслух. – Так?

- Боюсь, что да. Но мы можем просто притвориться.

- Ты способен лгать им? – удивилась я.

- Да, о чем-то подобном. Я не ставлю себе задачей причинить тебе страдания. Я знаю, они целеустремленные, но у меня уже было двое партнеров. Они видели, что я функционирую. – Он приподнял одну бровь. – Но если сопротивление их желаниям принесет тебе неприятности, то, возможно, нам следует сделать вид, что мы занимаемся именно тем, чего от нас ожидают?

- Но разве нас не будут прослеживать… как-то наблюдать?..

- Не совсем. Ничего больше элементарного наблюдения. Физические реакции я могу в себе программировать и регистрировать. И этого достаточно, чтобы убедить их. А затем ты просто скажешь им, что я…

- Совершенный, демонический любовник, - закончила я мысль.

- Да. Потому что, пусть и незаслуженно, я им и являюсь.

- Я знаю. И еще, похоже, ты автономен. Как такое может быть?

- Это фундаментальная штука. Мне необходимо быть автономным до определенных пределов. Иначе как бы я действовал?

- Значит, мы ускользнем куда-нибудь, прикинемся, что спаривались как кролики, а ты симулируешь какой-то процесс, чтоб они поверили: так все и было?

- Верно. Ты предпочтешь так?

- А что ты предпочитаешь?

Свет в его глазах. Солнца восходили в солнцах-очах. На этот раз никакого протеста с его стороны, в отличие от того случая с Джейн: «Никто не спрашивает робота, чего он хочет».

- Я бы предпочел, занять с тобой любовью.

- Почему?

- Мне нравится секс. Возможно, не в той же мере, как людям, и не совсем по тем же причинам.

- Мне нравится секс с живыми мужчинами.

Он кивнул:

- О такой реакции им стоило бы знать. Иначе им не оценить, насколько стоящей будет команда.

- Команда – это ты.

- Все восемь нас.

- А еще кто-то не испытывал особого желания?

- Одна или две.

- Тогда, мне следует быть искренней, верно?

Без какого-либо предупреждения он приблизился ко мне. Легко опустил руки мне на плечи. Наклонил свое лицо к моему. Грива его волос, словно плотная пелена дыма, спрятала нас… В точности как она нам рассказывала.

- Может быть, Лорен, на всякий случай, нам стоит убедиться, что все действительно настолько безнадежно.

Он целует меня? Его губы касаются моих? Будто…

Я провалилась сквозь пространство, сквозь землю, на самое дно вселенной. Сквозь планету, океаны и галактики. Мне не было страшно. Это все, чего я хотела.

Интересно, когда-нибудь в жизни я позволяла себе полностью забыться? И это ли сейчас происходит со мной?

Поцелуй длился секунды, года.

Он не был проникающим, только его рот на моем.

Я даже не обняла его. И сделала это в следующую же секунду. Под моими ладонями прощупывались гладкие, леопардовые мышцы его спины. Глаза мои были закрыты. Он держал меня, продолжая целовать, держал, пока я падала сквозь пространство открытого космоса.

- Я думаю, возможно? – выдохнул он в мои опущенные веки.

- Куда мы пойдем? – спросил голос Лорен.

- Здесь есть отдельные комнаты.

- А это должно происходить здесь?

- Нет. Мы можем пойти, куда тебе захочется.

Он раб. Пес на привязи. Цепь будет разворачиваться до бесконечности, пока они не захотят дернуть его назад.

- У меня есть комната, - сказала я. – В деловой части города.

Я не открывала глаз. Думала о Джейн и об устланной многоцветными коврами квартирке на улице Терпимости, которую я не нашла, не могла отыскать, потому что «Терпимость» не было настоящим ее названием.

- Тогда пойдем, - сказал он. – Только, тебе нужно видеть, куда ты идешь. Открой глаза, Лорен.

Я открыла их. Он снова взял меня за руку, будто обыкновенный новый плененный любовник. Мы спокойно вышли из комнаты с шампанским, прошли через лазурную оранжерею, комнаты красного и белого вина и сахарно-розовое фойе, где двое лакеев без надобности сновали у бело-золотых двойных дверей.

Никто не глядел на нас, не пытался заговорить, не ободрял и не препятствовал нам. Мы были просто очередной парочкой, нашедшей общий язык, готовой вступить во внебрачную связь и быть довольной этим.

 ________________________________________________________

[1] Chaste – по созвучию со словом chest, грудная клетка.

________________________________________________________

Машиной я не располагала, потому мы поймали ночной флаер. В стеклянной тыкве с нами были и другие люди: грустные рабочие, направляющиеся на каторжную работу, за сохранение которой приходится бороться; усталые девчонки, промышляющие проституцией. Кто-то забормотал позади нас:

- Видишь его? Это один из актеров из виспо. Зачем ему понадобилось лететь флаером? Трущобы посещает с благотворительностью. Ублюдок.

Сильвер обнял меня рукой, и никак не прореагировал. И никто не собирался затевать драку.

(Интересно, что бы он делал, если бы они все-таки ее затеяли? Материализовал из руки оружие и пригрозил им? Как далеко распространяется эта рабская автономия? До какой черты в отношении защиты может он, или любой из них, дойти?)

Само собой, теперь все было не так как с Джейн двенадцатью годами ранее. Он уже не мог пойти куда-то как смертный. Такого больше не разрешали.

К моменту, как мы добрались до квартиры на Вест Ларч, уже почти рассвело. Горы в отдалении проявлялись из темноты.

Что я чувствовала? Бестелесность. Будто меня там не было.

Как могла я быть там? Это сон.

Ключ, который мне дали, не срабатывал. Дверь не была ни электронная, ни с чипом; очевидно, кто-то запер ее на засов после двух ночи. Все опоздавшие обречены куковать на веранде.

Но он накрыл замок ладонью, затем провел по краю двери, и изнутри послышалось приглушенное скольжение: замок открыт, распоры возвращаются в свои гнезда.

Таким образом, его нельзя было выставить за дверь. Или, вероятно, любого из них. Я спросила:

- Разве это легально?

- Нет. Мы имеем право использовать кодовые ключи только чтобы помочь человеческому спутнику.

- А если предположить, что человеческим спутником может оказаться вор или убийца?

Он покачал головой:

- Никто подобный не сможет нами воспользоваться. Все клиенты тщательно проверяются.

Мы вошли в тусклое, предрассветное здание. Он тихо поднимался по лестнице позади меня. Четыре пролета. Он мог бы, подумала я, в равной степени бесшумно взбежать вверх по всем четырем на скорости в тысячу километров в час.

 Мы поднялись в мою квартиру. Пока я разбиралась с временной слепотой, он оглядывал все вокруг, как обыкновенный посетитель.