Появление над Мадридом нового фашистского истребителя, обладавшего высокой скоростью, заставило штаб истребительной авиации и всех республиканских летчиков серьезно задуматься об изменении тактики и некоторых приемов воздушного боя. Птухин внимательно выслушал пилотов эскадрилий Еременко, Минаева и Лакеева, участвовавших в первых боях с «мессерами». Вывод был сделан такой: «мессершмитт», конечно, опаснее «Хейнкеля-51» и «фиата», но драться с ним можно…

К исходу дня 9 июля 1937 года республиканские войска овладели Пералес-де-Милья.

В этот день в Сантандере от ран и ожогов, полученных в бою над Бискайским заливом, скончался командир эскадрильи «чатос» капитан Бакедано. Командование эскадрильей принял Леопольд Моркиляс…

Над Брунетским выступом

К исходу дня 12 июля десятка И-15 пошла на сопровождение Р-зетов, бомбивших скопление марокканской конницы южнее Мадрида. На Сото в ожидании сигнала на вылет осталось звено Леонида Рыбкина.

Не успели скрыться из виду взлетевшие «чатос», как на стоянку подкатил мотоциклист. К Божко Петровичу приехал двоюродный брат.

Леонид хорошо помнил первое появление «Петровича в квадрате», как окрестили летчики Добре Петровича. Тогда тоже к стоянке истребителей лихо подкатил мотоцикл с коляской. С седла «харлея» поднялся могучий двухметровый гигант. Его появление вызвало целый переполох на Сото. К самолету Божко сбежалась вся эскадрилья. Смущенный общим вниманием, застенчиво улыбаясь, югослав осторожно пожимал руки друзьям брата. Даже Анатолий Серов, выделявшийся среди товарищей могучим сложением, рядом с Добре сильно проигрывал.

Когда летчики привели гостя ужинать, интендант майор Альфонсо восхищенно воскликнул:

— Святая Мария! Я подам в интендантство заявку на дополнительное питание для вас.

Узнав, что Добре Петрович не летчик, майор огорчился. Но до тех пор, пока гость не съел и не выпил все, принесла ему официантка Сильвия, Альфонсо не отходил от их стола.

Еременко хотел тогда освободить Божко от полетов, но, к общему удивлению, тот запротестовал:

— Я прошу, командир, не делать мне скидки. Брата отпустили на сутки. Нам с избытком хватит времени, чтобы побыть вместе.

Божко Петрович, летавший в звене Рыбкина, был одним из первых летчиков-добровольцев в Испании.

Раньше Божко учился в Белградском университете, мечтал посвятить себя науке. Любил спорт, летал на планерах и самолетах разных типов. Способный летчик, он несколько месяцев после прибытия в Испанию летал на «Бреге-19». Когда Советский Союз прислал Испанской Республике скоростные бомбардировщики СБ, Божко перешел на «катюши». Но больше всего его привлекали истребители. Сиснерос, командующий республиканской авиацией, удовлетворил просьбу югослава. В Эль-Кармоли Петрович под руководством советских летчиков-добровольцев изучил и быстро освоил И-15…

Удобно устроившись в тени под крылом самолета, Рыбкин, оба югослава, испанец Луис Сардино — правый ведомый Рыбкина — и механик Балерис вели оживленный разговор. Вернее, говорили испанцы и оба Петровича, уже научившиеся хорошо понимать их. Рыбкин, который знал всего только с десяток испанских слов, но понимал югославов, старался следить за ходом беседы.

Сардино, узнав, что Добре Петрович из 11-й интернациональной бригады, которая действует в его родных местах, между Брунете и Кихорной, засыпал югослава вопросами. Тот обстоятельно рассказывал о боях, о прорыве танкового батальона республиканцев к реке Пералес. Слушая Добре, Сардино от удовольствия пощелкивал языком.

По просьбе Сардино Добре достал из бумажника и показал им фотографию своей семьи. Летчики увидели красивую, с гордым выражением лица женщину и одетую в матросский костюмчик девочку, державшую на руках мохнатого пуделя. Луис был восхищен:

— На твою жену, как на мадонну, следует молиться. Поверь мне, мы, испанцы, понимаем толк в женской красоте.

Добре покраснел от удовольствия.

Над аэродромом взметнулись три желтые ракеты — сигнал к поиску противника севернее Мадрида. Летчики бросились по машинам…

Подходя к Фуэнкарралю, Рыбкин увидел перечеркнувший небо белый пушистый след инверсии. Разведчик? Видно, то же заметил и Божко Петрович, потому что он поднял над кабиной истребителя руку. «Вижу», — кивнул головой Рыбкин. Только Луис Сардино пока не проявлял никаких признаков беспокойства. Молодой, темпераментный испанец совсем недавно заменил в звене Леонида тяжело раненного Хозе Редонта. Луису не терпелось быстрее сразиться с фашистами. Но его не сразу пустили в небо войны. Несколько дней Рыбкин до изнеможения тренировал испанца в боевом пилотаже над Сото. Затем комэск проверил его в учебном воздушном бою и наконец дал «добро»…

Истребители продолжали набирать высоту. Стрелки высотомеров показывали более пяти тысяч метров. Легко одетые летчики начали мерзнуть. Они настигли фашистский разведчик уже над самым Фуэнкарралем. С удивлением Рыбкин заметил, что самолет этот совершенно незнакомой конструкции; ему еще не доводилось встречать подобную машину.

В направлении гор Сьерра-де-Гвадаррама летел новейший немецкий бомбардировщик «Хейнкель-111». В Испании фашисты использовали его и как дальний разведчик. Обладающий большой высотностью и защищенный несколькими пулеметными постами, самолет был трудноуязвим. Но в тот момент, когда республиканские летчики перехватили разведчика, ни Рыбкин, ни его ведомые Божко Петрович и Луис Сардино этого не знали. Не знали они и того, что эскадрилья Ивана Лакеева недалеко отсюда атаковала свыше сорока фашистских истребителей «фиат» и Хе-51. Под их прикрытие и пытался прорваться воздушный разведчик.

На атаку трех И-15 «хейнкель» ответил шквалом пулеметного огня. Боевой разворот. Истребители попытались взять фашистскую машину в клещи. Атака. Но в «хейнкеле» сидели не простаки. Резко маневрируя и отстреливаясь, он стал уходить на северо-запад.

После нескольких безуспешных атак Рыбкин почувствовал боль в висках: давала себя знать высота. «Тут целая крепость летит. Нужно уничтожить верхнего стрелка. Затем с близкой дистанции ударить по моторам», — решил Леонид.

«Чатос» вновь ринулись в атаку. Впереди нарастали горы. В перекрестие прицела самолета Рыбкина легло хвостовое оперение и кабина верхнего стрелка. Леонид нажал гашетки. Слева ударил Божко Петрович. Разведчик вспыхнул.

Выходя из атаки, Рыбкин на какое-то время потерял из виду Сардино. Неужели сбит? Резко развернув истребители, они с Божко вновь устремились к противнику. И тут Рыбкин увидел испанца: пристроившись вплотную к горящему разведчику, Луис сек его пулеметным огнем.

Подойдя слева, Рыбкин и Петрович несколькими очередями добили «хейнкеля». Волоча за собой мохнатый. хвост дыма, объятый пламенем самолет устремился к гранитным скалам Сьерра-де-Гвадаррама. Луис, стреляя, помчался за ним. Охваченный азартом, он не замечал сигналы Рыбкина. «Если разведчик взорвется в воздухе, Луису несдобровать», — заволновался Леонид. Наконец у «хейнкеля» начали разрушаться рули высоты. Только тогда Сардино отошел в сторону.

Звено легло на курс к Сото. «Наши, наверное, уже псрнулись», — устало подумал Рыбкин. Он отдал ручку управления от себя и повел звено на снижение. И в этот момент с запада появились два самолета. Повисшее над горами солнце било в глаза, и летчики не смогли рассмотреть тип и принадлежность приближавшихся машин. Только когда огненные трассы протянулись к И-15, стало ясно, что перед ними противник.

Бой завязался почти над самой землей. После нескольких атак самолету Петровича перебили расчалку правого крыла и срезали ветровой козырек. Божко вынужден был выйти из боя. Но и «фиаты» стали уходить. Рыбкин с облегчением вздохнул: горючее и боеприпасы были на исходе. Он дал сигнал Сардино пристроиться. Но тот как с цепи сорвался. Прижав истребитель к земле, испанец устремился вдогонку за фашистами. Рыбкина бросило в жар. Он развернул свой самолет и погнался за Луисом в надежде вернуть его.