- Хватит! Хватит! У меня сейчас голова треснет от избытка информации, лучше налей мне какого-нибудь вина.
- Сладкого?
- Лучше что-нибудь полусухое.
- Что это тебя потянуло?
- Захотелось. Я « Лидии » жажду.
- Мы как раз запустили новое вино, смесь из нескольких видов винограда. За основное « Лидия », а другие для придания особого вкуса.
- Давай, - я хищно облизнулась, и он повёл меня по помещениям, объясняя, для чего что предназначено.
Я с интересом разглядывала пресс, которым отжимают виноград, он провёл меня по цехам, а потом мы спустились в подвалы.
- Ух! – сложив руки рупором, громко крикнула я, и мне ответило эхо, - вот это класс! – невольно восхитилась я.
- Понравилось? – Дима лукаво на меня посмотрел, и мы двинулись по подвалу, - смотри, здесь я храню медалистов. Вот это вино взяло золото на международной выставке в Париже, а вот это серебро. Ты не представляешь, какие вина у меня имеются в закромах. От одной только цены нормальный человек им подавится, уберёт в сторонку, и будет с опаской поглядывать.
- Ещё как подавится, - согласилась я с ним.
- А сухого хочешь? У меня есть замечательное « Каберне ».
- Давай, - с энтузиазмом воскликнула я, и Дима провёл меня через подвал, достал из шкафчика два бокала, и осторожно вынул бутылку с вином.
Столь же осторожно вскрыл её, и разлил рубиновую жидкость по бокалам.
- У меня где-то был рокфор, - Дима исчез на минуту, а потом вернулся, с тарелкой сыра, порезанного на кубики, и красным виноградом.
- Из этого винограда и делалось вино, - Дима отщипнул ягодку, и заснул мне в рот.
- Вкусно, - не могла не оценить я, и взяла из его рук бокал, - только оно кисловатое, острое. Оно из « Лидии »?
- Да. Не пей сразу, понюхай, и первый глоток к нёбу, - велел мне Дима, а я закатила глаза, но всё-таки сделала так, как он сказал. Сказка.
- Супер! – я с удовольствием стала смаковать вино, - вот так и
становятся алкоголиками.
- Ты ещё скажи, что вся Европа – алкоголики.
- И ты со мной не согласишься? Они же постоянно пьют, как компот хлебают, но всё равно, класс. Это тоже медалист?
- Конечно. Он взял серебро на выставке. Давай допьём его на яхте, а сейчас я тебе покажу, как делаются коллекционные вина. Пойдём. Начнём с виноградников, смотри, - он подвёл меня к огромному окну, - видишь, здесь собирают виноград для элитных вин. Это делается вручную, ягодка к ягодке, самые лучшие гроздья. Для более дешёвых вин, второсортных, идёт сбор машинами, а на дорогие только руками.
- Сколько же труда в это вложено, - задумчиво проговорила я.
- И не говори. Я дал работу местным жителям, - Дима засунул руки в карманы, - кстати, у меня здесь делаются не только вина, но ещё ликёр, коньяк, и даже бренди.
- Надо стащить у тебя винца в Москву, - цокнула я языком.
- И зачем тащить? Я тебе и так дам.
- И коньяка дашь?
- И бренди с ликёром.
- Замечательно.
- Пойдём, они там « Лидию » с « Мускатом » смешивают, и я должен проверить этот эксперимент, - и мы прошли дальше по коридору, Дима открыл одну из дверей, и мы вошли внутрь.
Это было гигантское помещение, Дима накинул мне на плечи белый халат, и себе тоже, и мы подошли к длинному столу.
- Что тут у вас? – деловито осведомился Дима, - что с вином?
- Попробуйте, - сказал один из рабочих, и налил вино в бокал, - мы пришли к выводу, что с « Лидией » лучше будет чёрный
« Мускат », чем белый. « Лидия » в этом году уж очень острая, и лучше её разбавить сладким красным, чем с кислым белым.
- Вообще-то, мы хотели в итоге розовое, можно пино серое. Красное в двух видах будет очень уж тяжёлое, - Дима взял из
его рук бокал, и понюхал вино, - а где наш главный дегустатор? Пусть он оценит качество.
- А почему сам не хочешь? – шёпотом спросила я.
- Они порой такого намешивают, а мне пробуй. Они как-то сделали такую смесь, что мне дурно стало.
- А на дегустатора можно свалить? – прищурила я глаза, - конечно, его печень будет плакать. Молодец!
- Что вы скажите? – Дима протянул бокал мужчине
предпенсионного возраста, и тот сначала понюхал вино, помахав рукой над бокалом.
- На мой взгляд, вино может быть очень неплохим, - вынес он вердикт, - очень тонкий запах, минуточку, а зачем вы миндаль примешали? – и сделал глоток.
Он хотел было что-то сказать, но вдруг посинел, выронил из рук бокал с вином, схватился за горло, и повалился на пол.
Все на секунду оторопели, несколько женщин завизжали, одна свалилась в обморок, а я тупо смотрела на дегустатора, лежащего с открытыми и немигающими глазами.
- Чертобесие! – тут же выругался Дима, - что с ним такое?
- Знаешь, по-моему, он коньки откинул, - с непередаваемым сарказмом процедила я.
- Я с тобой спячу, - Дима вынул телефон, вызвал врачей и милицию.
Прибыл уже ставший нам родным Михаил Игнатьевич, и ещё какой-то следователь.
- Вообще-то, это моя территория, - сурово сказал новый следак, - вы у моря разбирайтесь, - заявил он Михаилу Игнатьевичу.
- Вообще-то, эта парочка под моим контролем, - в тон ему ответил наш следователь, - на них уже давно покушения идут. Что тут произошло?
- Это я спрашиваю, что тут произошло? – заорал другой следователь.
- Мы дегустировали вино, - слабым голосом сказала одна из женщин, - Дмитрий Глебович всегда пробует экспериментальные вина, и сейчас он отдал свой бокал Александру Юрьевичу. Он наш главный дегустатор.
- Зачем вы отдали бокал? – повернулся к Диме следователь.
- А чего вы меня спрашиваете? – резко разъярился тот, - вы труп исследуйте!
- А чего вы злитесь? – прищурил глаза следователь, - может, вы специально убили дегустатора?
- А есть ещё версия, что я мог убить не специально? – нагло поинтересовался Дима.
- Прекратите! – заорал вдруг Михаил Игнатьевич, - Валерий
Никитович, давайте, мы забудем сегодня о наших распрях, и
попробуем помочь этим людям. Я вам говорю, на них уже
несколько покушений было совершено.
- Что с причиной смерти? – несколько притих Валерий Никитович, бросив неприязненный взгляд и на нас, и на Михаила Игнатьевича.
- Похоже, это отравление цианидом, - вынес вердикт патологоанатом, - у него катышки на губах, и запах миндаля, точнее скажу после экспертизы.
- Он ведь сказал, когда нюхал вино, что пахнет миндалём, - вспомнила я его слова, - и ещё удивился. Я сама удивилась.
- Почему вы отдали бокал? – сурово посмотрел на Диму Валерий Никитович, - почему сами не стали пить?
- Это долго объяснять, - Дима слегка смутился, и я поняла, почему.
- Вы уж потрудитесь.
- Во-первых, я до этого пил другое вино, я не такой специалист, чтобы прочувствовать вкус целого десятка вин подряд, а Александр Юрьевич пробует все экспериментальные вина.
- Весьма туманное объяснение, - недовольно ответил следователь, а я подхватила Диму под руку, и оттащила в сторону.
- Послушай, дружок, ты можешь кого угодно обманывать, но меня ты не проведёшь. Почему ты не захотел пить? Ты ведь врёшь!
- Я просто не захотел пить. Что в этом такого? – Дима пожал плечами, но по его бегающим глазам я поняла, что он нагло врёт.
- Быстро ответь мне, почему ты не стал пить это вино? – насела я на него.
- Я уже объяснил.
- Ничего ты не объяснил.
- Отстань, - неожиданно грубо ответил он, и отошёл в сторону, а у меня от ужаса сердце сжалось. Наверное, он прекрасно видел, как кто-то что-то подсыпал, и отдал бокал. Безжалостно, не пожалел старика. Выходит, я совсем не знаю этого человека, жестокого, холодного...
Эксперты занимались своим делом, следовали, пришедшие к
обоюдному примирению, допрашивали всех присутствующих, а
я уставилась в окно, закурив тонкую сигарету.
- Извини, - раздался вдруг сзади голос Димы, и его сильные руки стиснули мою талию.
- Пусти, - меня от этого передёрнуло.
- Перестань, - нежно прошептал он, и поцеловал меня в шею.