- Хорошо, - прошипела я, и уже хотела было сказать ей всё, что о ней думаю, но в этот момент в трубке что-то щёлкнуло, и мобильный вырубился.

Понятно, сел, голубчик.

Нет, видали идиотку? Кто распустил подобный слух, что Макс взяточник и генерал?

Не успела я опомниться, как опять зазвонил сотовый, на этот раз другой.

- Алло, - зло сказала я, - Лида, мой муж не генерал и не

взяточник. Он честный следователь, и отстань от меня.

- Это не Лида, это Эля, - услышала я голосок.

- Ой, привет, - обрадовалась я, - извини, тут всякие идиотки звонят.

- Знакомые считают, что твой Макс генерал, и просят от тюрьмы откупить? – воскликнула Эля.

- Как ты догадалась?

- А тут и догадываться нечего, одной фразы достаточно, чтобы всё понять, - засмеялась Эля, - как твои дела?

- Замечательно, - воскликнула я, и закурила сигарету, - ты звонишь только для того, чтобы узнать, как мои дела?

- Тоскливо мне, - вздохнула Эля.

- Меланхолия беременной женщины? – засмеялась я.

- Нет, просто наша дружба врозь пошла, с тех пор, как я в Димку влюбилась, - воскликнула Эля, - а ты моя единственная, лучшая подружка.

- Эльвира, прекращай это, - вскричала я сердито, - мы с тобой по-прежнему подружки. Лучше скажи, Макс на месте?

- Где ж ему ещё быть? На месте.

- Я сейчас приеду, - воскликнула я, - а ты хватит кукситься. И вообще, я хочу быть крёстной твоей Снежане. Или ты против?

- Нет, что ты, - обрадовалась Эля, - я как раз тебя и хотела попросить об этом, ну, чтобы ты крёстной была. Только ты ведь некрещёная.

- Ой, точно, - воскликнула я, - а, пока ты свою девчонку родишь, я десять раз успею окрестится. Всё, отбой связи.

Я заехала по дороге в кондитерскую, купила десяток ванильных пирожных для Эли, шоколад ей сейчас вреден, и поехала в отделение.

- Привет, - открыла я дверь, и зашла в приёмную, где сидела

Эля.

Она в это время занималась странными манипуляциями. А именно, грызла кусок мыла.

- Привет, от старых штиблет, - рядом с Элей находился сам генерал, Матвей Григорьевич, и ошарашено смотрел на свою, явно тронувшуюся умом, секретаршу.

- Слушай, Вика, - воскликнул он, - по-моему, твоя подружка спятила. Она мне всех посетителей распугала своим видом. То смеётся, то плачет, то бумагу грызёт, то мыло.

- Всё с ней в порядке, - улыбнулась я, - я в её положении вообще жидкое мыло пила, и истерики мужу закатывала.

- Прости? – изумлённо посмотрел на меня Матвей Григорьевич.

- Матвей Григорьевич, - подала голос Эля, - я в положении.

- В каком ещё положении? – оторопел генерал.

- В интересном, - хихикнула Эля, и вновь впилась зубами в кусок мыла.

- Эля, милая, - я поставила на стол коробку, - лучше съешь пирожное. Мыло, как бы его не хотелось, всё равно вредное.

- Вика, - отвёл меня в сторонку Матвей Григорьевич, - что происходит?

- Ничего особенного, - улыбнулась я иезуитской улыбкой, - просто ваша секретарша беременна, только и всего.

- От кого? – трагическим шёпотом спросил генерал.

- От моего бывшего мужа, - буркнула я, сложив руки на груди, - вот ведь сволочь!

- Ты это серьёзно? – ошарашено спросил Матвей Григорьевич.

- Куда уж серьёзнее, - вздохнула я, - вы меня извините, я вообще-то к Максу пришла.

- Давай, - кивнул мне генерал.

Но, влетев в кабинет Макса, я увидела вместо своего мужа

какого-то пожилого человека, и, резко тормознув, врезалась в стеллаж, и папки полетели мне на голову.

- Простите, - воскликнула я, подбирая с пола документы, - мне нужен капитан Барханов.

- Капитан на третьем этаже, - голосом, от которого веяло Антарктидой, ответил пожилой человек, - вторая дверь налево.

- Благодарю вас, - воскликнула я, и бросилась на третий этаж.

- Привет, - сунула я нос в дверь.

Макса в кабинете не было, зато был, как вы уже догадались, Сатаневич, молодой человек лет двадцати, наверное, даже чуть больше, и ещё один, толщины невероятной.

Молодой человек, увидев меня, даже оторопел, а полный разлил по столу лапшу, которую дотоле помешивал в пластиковом стакане.

- А где Максим? – спросила я.

- К криминалистам пошёл, - ответил Андрей.

- Девушка, а, может, я чем-нибудь буду вам полезен? – воскликнул полный, собирая лапшу со стола, и сваливая

обратно в стаканчик. Неужели он всё-таки собирается это есть?

- Отстань от неё, - сказал Сатаневич, - это жена Максима.

- А, ЧМБ, - воскликнул полный, а я, без лишних слов, выхватила у него из рук стакан с лапшой, и вылила содержимое ему на голову.

- Надеюсь, облысеете, - воскликнула я, схватила со стола органайзер Максима, и запустила им в Андрея.

Тот ойкнул, и, уворачиваясь, не удержался на крутящемся стуле, и свалился на пол.

- Совсем спятила? – раздался его глухой голос из-под стола.

- Стас, Андрей... – влетел в кабинет Макс, - о, Викуля, - воскликнул он, - подожди, что случилось?

- Не бойся, - улыбнулась я, - когда я излавливаю очередного бандита, я сажусь на него верхом, и звоню тебе. Расслабься.

- Так в чём тогда дело? – встревожено смотрел на меня Максим, а я схватила его за руку, и утащила в коридор.

- И кто это выдумал? – свирепо осведомился Максим, услышав о Зобиной.

- А я откуда знаю, - пожала я плечами, - и теперь она в уверенности, что ты ей поможешь.

- Да не собираюсь я ей помогать, - воскликнул Максим.

- Чего ты ерепенишься? – вздохнула я, - наплюй, и разотри. Я просто тебя предупредила, мало ли что.

- Я понял, - кивнул он.

- Ты сегодня вовремя будешь дома? – прищурила я глаза.

- Я откуда знаю, - развёл он руками.

- Понятно, - стиснула я зубы, - я пошла, только сумочку у тебя из кабинета заберу.

- Вика, не дуйся, это моя работа, - вздохнул Максим.

- Я поняла, - оттеснив его, я вошла в кабинет, и взяла со стола сумочку.

- Вика, - вошёл он вслед за мной.

- Я всё поняла, - я попыталась протиснуться мимо, но он схватил меня за руки, и поцеловал в шею.

- Халтура, - дёрнула я плечиком, - а где у вас тут уборная?

- За углом, - растерялся Макс.

- А, ну, пошли, - потащила я его за собой.

- Вика, что обо мне коллеги подумают? – только и смог спросить Максим, когда я увлекла его в кабинку.

- А мне плевать, - улыбнулась я, обвивая его шею руками, - подумают, что тебе повезло. Жена страстная и сексуально озабоченная. Разве это не везение?

Через час он выпроводил меня из управления, я забралась в машину, и с удовольствием посмотрела на себя в зеркало. Губы опухли, глаза горят, как у мартовской кошки, только тоска в глазах какая-то.

Я закурила сигарету, подумала, и поехала в МГУ, ведь там читал лекции Елисей Семенович, и там училась Галина, и

Эмилия.

Вот, с чего следовало начинать.

И я поднялась к ректору, и представилась частным сыщиком. Показала своё удостоверение, и уселась напротив.

- Так что же вы хотите? – спросил ректор.

- У вас училась Галина Косицына?

- Косицына? – наморщила лоб Анастасия Михайловна, ректор, - не припомню такую. Впрочем, я могу посмотреть.

Она сходила в архив, принесла целую кипу папок, и показала те, где значились студентки с именем Галина.

- Вот, смотрите, - она протянула мне папки, но всё было не то.

Однако, открыв очередную папку, я невольно вскрикнула. На

меня смотрела Галина. Я мгновенно её узнала, времени прошло немного с тех пор, как она окончила институт, и она не слишком изменилась.

Но по документам она значилась Галиной Емельяновой.

- Вот, вот эту женщину я ищу, - воскликнула я, - но у неё в свидетельстве о рождении сказано, что она родом с Урала.

- Неправда, - воскликнула Анастасия Михайловна, - сущая неправда. Она девушка из неблагополучной семьи, родители алкоголики, отец вор и убийца. Она, наверное, купила себе это свидетельство, чтобы забыть о своём прошлом. Она, вообще-то, из детдома. Но поступила по конкурсу, очень способная девушка оказалась. Институт с красным дипломом окончила. Слова плохого сказать не могу о ней. Вот ведь как бывает, рождаются у профессоров дети, убийцы да воры, а у таких вот на ноги встают. Странная штука – наша жизнь.