Начались (хотя и медленно) процессы насыщения вузов кадрами известных ученых, более тесной увязки обучения с последними достижениями в области научных исследовании, формирования в системе вузов научно-исследовательских институтов и центров. Все это способствует усилению инновационной деятельности вузов. В целом по стране в вузах создано уже 1,5 тыс. инновационных подразделений, где занято примерно 20 тыс. научных сотрудников. В экономически развитых регионах местная администрация также стала в различных формах содействовать развитию инновационной сферы.

Но формирование сферы НИОКР нового, современного типа в России только начинается, медленно, постепенно складываются новые инновационные структуры. Тем не менее поставленная задача имеет масштабный стратегический характер: без перестройки сферы НИОКР, без серьезных подвижек в развитии научно-технического потенциала страны задачу перехода от экспортно-ориентированного сырьевого типа современного экономического развития страны к технологичному, инновационному типу развития на базе обрабатывающей промышленности не решить.

Тем не менее акцент в государственной научной политике делается на инновации и стимулирование промышленности в применении новейших технологий, выпуске самой современной техники. Как сказано в одной из работ по этой проблематике, «либеральная революция, открытая шоковой терапией начала 1990-х с большой отсрочкой, а потому почти незаметно (по крайней мере, пока), финиширует в организации научного производства» [97] .

В президентском послании 2002 г. по поводу создания новой модели развития российской науки говорилось следующее: «Понятно, что модель научно-технического прогресса прошлых лет, помпезную и архаичную модель одновременно, восстанавливать нецелесообразно… Надо помочь российским разработчикам встроиться в мировой венчурный рынок, рынок капитала, обеспечивающий эффективный оборот научных продуктов и услуг, и начать эту работу в тех сегментах мирового рынка, которые действительно могут занять отечественные производители» [98] . Особое значение президент придает инновационному фактору, созданию таких инноваций, которые помогут стране укрепить обрабатывающую промышленность, сократить сырьевой экспорт.

Реальные экономические, рыночные реформы в России оказали сильнейшее воздействие на науку, на всю сферу НТП. Несомненно, переход к рынку со временем сделает российскую науку более компактной и эффективной. Основой такого развития станет успешный ход реформ и стабильный экономический рост. Растущее производство, вхождение страны в мировую экономику, обострение конкурентной борьбы на внутренних и международных рынках неизбежно потребуют ускорения научно-технического прогресса, развития научно-технического потенциала и инновационной деятельности.

Пока же положение в этой сфере следует назвать скорее переходным, чем уже перестроенным. Распад Советского Союза на ряд независимых государств, радикализм и ошибки, допущенные в процессе реформ, поставили российскую науку в трудную ситуацию. Она все еще пребывает в состоянии прострации. Более того, так случилось, что с самого начала глубоких перемен Академия наук пошла на поводу оппозиционных сил, которые во многом противостояли перестройке Горбачева и реформам Ельцина, а в последнее время противостояли политике В. Путина и Д. Медведева.

Консервативная политика, проводимая руководством Академии наук, привела к глубокому расколу в российском научном сообществе, к образованию множества академий на общественных началах по различным научным направлениям. В обществе усилилось влияние антинаучных и антиинтеллектуальных сил и настроений, обычно характерных для кризисного периода.

Следует обратить внимание на мышление советских ученых – экономистов, оказавшихся у руля российской экономической науки, и государственных чиновников. Государственные чиновники, как и прежде, похоже, готовы провести в жизнь любую, даже самую шоковую реформу российской науки. Они рассматривают ученых не как субъектов творчества, а как определенную массу, часть обширной проблемной среды бюджетных служащих. Соединить ученых и производственников в интересах своей инновационной политики они хотят в традиционных рамках административного формирования новых организационных структур.

Если говорить о российской экономической науке, то ее консерватизм отчетливо проявил себя прежде всего в неприятии многими руководителями академических институтов рыночных реформ, в том числе совсем нерадикального свойства. Старые академики, сопротивляясь перестройкам и нововведениям, проявляли и проявляют подчас архаичную клановую психологию, не принимая президентской политики. В 1994 г. академики С. Шаталин, Л. Абалкин,

Н. Петраков со своими сотрудниками подготовили вариант альтернативной экономической программы, который был нацелен на частичное восстановление прежнего государственного регулирования цен и доходов населения, планово-распределительных структур и т. д. Иными словами, даже те, кто раньше стоял у истоков рыночной программы «500 дней», уже в скором времени стали призывать к усилению прямого государственного административного вмешательства в экономику вплоть до возрождения какого-то подобия Госплана, к государственной плановой поддержке производства, а значит, к возврату дефицитной экономики. Все это уводило страну в сторону от современного рынка, не способствовало интеграции огромного научно-технического потенциала в рыночную систему.Не следует забывать, что в недалеком прошлом советские номенклатурные обществоведы старательно служили партийным и советским властям, а многие институты были своего рода продолжением аппарата ЦК КПСС, так как постоянно выполняли его поручения. В конце 1998 г., после прихода в правительство Е. Примакова, многие ученые-экономисты надеялись на смену курса экономических реформ, на возврат инфляционистских и авторитарно-бюрократических методов государственного регулирования. Представители этих кругов во главе с академиком-секретарем Отделения экономики РАН Д. Львовым опубликовали Открытое письмо Президенту, Федеральному Собранию и Правительству РФ, в котором выразили свои взгляды и предложения в этом направлении. Экономисты-рыночники, наоборот, выступили за продолжение начатых рыночных реформ. Надо отдать должное Е. Примакову: он не сошел с избранного ранее курса и, более того, практически дезавуировал «программу академиков».

В числе критиков трансформационных процессов в российской экономике следует назвать академика Н. Петракова, который при советской власти агитировал за рынок, но позже, в частности, будучи директором Института рынка РАН, изменил свои позиции и стал резко выступать против самого замысла, против стратегии этих реформ, объявляя их ошибочными по существу. (Хотя продуктивная критика отдельных их недостатков здесь была бы разумной и понятной.) Вот что писали в 1996 г. Н. Петраков и В. Перламутров: «Анализ политики правительства Гайдара – Черномырдина дает все основания полагать, что их усилиями Россия за последние четыре года переместилась из состояния кризиса в состояние катастрофы. Взяв на вооружение концепцию финансовой стабилизации, имеющую весьма ограниченное и производное значение, они стали множить дестабилизирующие факторы» [99] . Петербургский экономист В. Рязанов предложил вообще «отказаться от не оправдавшей себя политики реформирования» и делать акцент не на предпринимательство и «примитивную жажду обогащения», а на государство, его хозяйничанье и инвестиции [100] .

Нетрудно увидеть, что эти оценки себя не оправдали. Россия, несмотря на все трудности, вышла на траекторию продолжения трансформации и экономических реформ.

После распада СССР Россия прошла трудный путь строительства новой для нее капиталистической экономики, испытав резкий спад производства, жизненного уровня населения, финансовый дефолт и многие другие трудности, связанные с созданием рыночной инфраструктуры и предпринимательского слоя. Однако уже почти 10 лет наблюдается нормальный экономический рост, улучшаются его качественные характеристики, которые связаны не в последнюю очередь с опережающим ростом доходов населения по сравнению с ростом ВВП за последние годы, повышением доли обрабатывающих отраслей в структуре промышленности, развитием инновационных процессов (табл. 19).