Внутри лежала бархатная коробка-шкатулка с выдвижными ящичками, а в ней...!

Изумительной красоты колье, пластины из золота, наложенные друг на друга, а с узорами из вкрапленных бриллиантов, и сапфиров. У меня даже дыхание перехватило, когда я увидела это великолепие, во втором ящичке оказалось кольцо, два браслета, один на руку, другой на ногу, и серёжки, ну, а в третьем диадема.

Кольцо, браслеты, и серьги я засунула в шкатулку, что стоит у меня в спальне, в колье и диадему убрала в сейф. Они оказались невероятно тяжёлыми, и носить их было немыслимо. Представляю, как сейчас радуются бандиты, на этом колье и диадеме, если их переплавить, можно хорошо руки нагреть.

Но я не люблю, когда у меня воруют, и выхватила из ящика пистолет.

- Ты что, спятила? – зашипел Максим, и попытался отнять у меня оружие, - у тебя разрешение на него есть?

- Есть, успокойся, и лицензия, и справка от психиатора, что я вменяема.

- Насчёт вменяемости у меня есть сомнения, наверное, психиатр в тот момент был подшофе, когда выписывал тебе эту справку, - прорычал Максим, но я увернулась от него.

- Не дам, я сказала, - рявкнула я, - пошли, у меня идея.

- Что-то мне нехорошо, - с беспокойством воскликнул Максим, - если ты говоришь, что у тебя идея...

- Хватит юродствовать, иди сюда, - я потянула его к стеллажу с книгами, вынула один из томов, и нажала на кнопку.

Стеллаж отъехал, и открылся вход.

- Тайный ход? – ошалел Максим.

- Пошли, будет им сейчас эффект неожиданности, - воскликнула я и вошла внутрь.

- Я вперёд, - воскликнул Макс, и стал подниматься по винтовой лестнице, а я за ним. В какой-то момент я ощутила, что у меня по ногам прошлось что-то мягкое, и схватилась за Максима.

- Ты чего? – спросил он.

- Тут, кажется, кошки, - прошептала я, мы посмотрели наверх, и увидели, что в темноте блеснули два зелёных глаза.

- Маня, Маня, - тихонько позвала я, но моя любимая бестия,

взмахнув хвостом – опахалой, исчезла в темноте, и опять по моим ногам прошло что-то мягкое, и в этот момент с третьего этажа явственно раздался вопль, судя по всему человеческий, ему вторили кошачьи вопли, и мы бросились наверх.

Открыли дверь, и увидели, как бандит, вернее его силуэт, было темно, метается по помещению, с воплями.

- Алка, сними эту тварь с меня! – орал незнакомец, - суки! Поразвели кошек!

- Я их сама боюсь, - раздался женский голос.

- Скажите спасибо, что не бульдогов, - рявкнула я, и

выстрелила в потолок, - всем ни с места!

Ответом мне послужил выстрел, Максим вовремя толкнул меня за гору сваленных обоев, пистолет куда-то улетел, а сам Макс юркнул за стену.

- Алик, прекрати орать, - рявкнула девчонка, - сейчас я пристрелю кошек, и дело с концом, - мне чуть дурно не стало.

- Ты мне голову прострелишь! – верещал незнакомый мне Алик, а я, выглянув из-за горы рулонов, взяла один, побольше, и толкнула его под ноги девчонке.

- ...! ...! ...! – высказалась представительница прекрасного пола, грохнувшись на пол, а я выскочила из своего укрытия, и бросилась на неё.

Животных я люблю больше всего на свете, и желание этой гадины пристрелить моих обожаемых кошек вызвало во мне такую ярость, что я, не помня себя, стала колошматить эту Аллу головой об пол.

Но она оказалась гораздо сильней меня, ухитрилась перевернуться, теперь я оказалась под ней, и вцепилась мне в горло руками. Воздуха катастрофически не хватало...

- Вика! – бросился было ко мне Максим, но в этот момент бандит скинул с себя кошку, и бросился на него.

- Макс, сзади! – прохрипела я, мой муж резко развернулся, но бандит сделал захват за шею, я перепугалась, но оказалась, что мой любимый тоже не лыком шит.

Он головой треснул бандит по лбу, тот ослабил хватку, и они сцепились не на жизнь, а на смерть.

Девчонка, которая душила меня, видя, что у её напарника не всё гладко, в какой-то момент ослабила хватку, и я впилась ей в лицо своими длинными ногтями, лягнула по животу

коленом, она взвыла, и мне удалось отшвырнуть её в сторону.

Но, едва я вскочила на ноги, она подбила меня, я свалила мешок с цементом, в помещении стало нечем дышать, и я, озверев, с силой ударила её кулаком по лицу, схватила биту, невесть откуда здесь взявшуюся, и врезала ей.

Девчонка полетела по полу, врезалась в стеклянную стену, разбила её, и с воплем полетела вниз, в сугроб...

Мне стало дурно.

Господи! Я убила её!

Максим в это время вырубил бандита, заломил ему руки за

спину, и защёлкнул наручники.

- Ух, - воскликнул он, и посмотрел на разбитую стенку...

- Макс! – тихо и как-то жалобно проговорила я.

- Тихо, не дрожи, - он выглянул на улицу, - успокойся, она жива.

Я тоже выглянула, и увидела, что Алла барахтается в импровизированном бассейне, который мы купили для Василинки.

Бассейн на третьем этаже мы неизвестно, когда сделаем, а я хотела научить свою малышку плавать, и мы купили резиновый бассейн. Нам предлагали мини-бассейн, но я тоже хотела освежиться в летнюю жару, и взяла самый большой.

По идее, его надо было убирать на зиму, но разбирать не хотелось, и мы оставили его на улице, с водой.

Вода в бассейне почему-то не замёрзла, только покрылась лёгкой коркой, и теперь милая Алла приземлилась прямо туда.

- Может, кинуть ей туда пару проводочков? – предложила я.

- Кажется, кому секунду назад чуть дурно не стало при мысли об убийстве человека, - прищурился Максим, и мы спустились на второй этаж, где уже топтались Анфиса Сергеевна, и

Октябрина Михайловна с Василинкой на руках.

- Господи! Что случилось? – бросились они к нам.

- Успокойтесь, - воскликнул Максим устало, - все преступники обезврежены, сейчас только одну русалку из бассейна выловлю, - и он выбежал на улицу.

Привёл закованную в наручники преступницу, швырнул преступницу на диван, и вызвал своих коллег.

Света по-прежнему не было, и я зажгла свечи, и теперь мы увидели девчонку во всей красе.

Да, хорошо я её отделала, ничего не скажешь.

- Алла! – вскрикнула Октябрина Михайловна, опустив Василинку на пол.

- Вы знаете её? – удивился Максим.

- Это моя дочь, - прошептала Октябрина Михайловна, хватаясь за сердце.

- Что? Не ожидала? – скривилась Алла, - бросила дочь, так получай. Эх, если бы не эти чёртовы кошки! А то я хотела любимой мамочке подбросить браслет из жемчуга, что мы взяли у вас.

- Ты дрянь! – подскочила Октябрина Михайловна.

- Я дрянь? – прищурилась Алла, - да ты бросила меня! Хоть раз бы передачу принесла!

- Да я в тебя всю душу вложила, - прошептала Октябрина Михайловна, - думала, вырастешь порядочным человеком. А что получилось? Воровать стала!

- Не только воровать, но и убивать, - вставила я, - она меня чуть не пристрелила.

- Как? – прошептала Октябрина Михайловна, серея на глазах.

- Ой, простите, - заметалась я, - вам плохо?

- Что-то нехорошо, - прошептала няня Василинки.

- Анфиса Сергеевна, заберите Васюту, - велела я, и бросилась за лекарствами.

Измерила Октябрине Михайловне давление, и ужаснулась, оно подскочило аж до ста девяноста, а сердечное сто десять.

Перепуганная, я дала ей таблетку от давления, и вызвала врачей. Вместе с врачами приехала и опергруппа, подхватила Аллу под белы ручки, и запихнули в машину.

Алик, подельник Аллы, когда его стаскивали за шкирку с третьего этажа вопил, как ненормальный, требуя вызвать ветеринара.

- У них кошки бешеные! – как-то по – бабски визжал он, - сделайте мне прививку от бешенства. Так зверей стрелять надо!

А звери мирно разлеглись на кресле, и с царственным видом наблюдали за происходящим.

Маняшка и Кляксич дуэтом муркнули, когда я посмотрела на них, явно ожидая похвалы.

- Хорошие мои, - улыбнулась я, и потрепала их по бархатной

шкурке, и позвала их на кухню.

Вынула из холодильника упаковку обожаемой ими ветчины, и положила им её на блюдце. Довольные, мои любимцы принялись за еду. Заслужили!