Жил муж, исполнен правды и добра,

Но, не имев ни горсти серебра.

Удачи стал искать в чужих краях.

Его заметил некий славный шах

И вскоре, восхитясь его умом,

Судьей поставил в городе своем.

Хотя судья был мудр и справедлив,

Но заступил ему дорогу див.

Отверзла ядовитые уста,

Оболгала беднягу клевета.

Шах, лжи поверя, гневом воспылал,

Он дом судьи разграбить приказал,

И денег и добра — лишив всего,

Велел отрезать уши у него.

Несчастный, все безвинно потеряв,

Приказ владыки страшный услыхав,

Ответил: «Мне не жаль казны моей,

Но, шах! Прочь руки от моих ушей!

Не брал я уши из твоей казны,

Они самой природой мне даны.

Все, что я нажил у тебя в стране,

Коль я не прав, возьми, не нужно мне.

Но сам ты справедливым будь судьей,

Оставь мне то, что я привез с собой!»

От мудрой речи шахский гнев остыл,

И странника он с миром отпустил.

И тот, от вражьих пут освобожден,

Остался гол, — таким, как был рожден.

*

Подай мне, кравчий, знойного вина,

Да будет в сердце ложь им спалена!

Пусть разум солнцем душу озарит,

Пусть все, что низко в ней, дотла сгорит!

Измлада Искандар в душе носил

Сокровищницу знаний, тайн и сил.

Алмазы мудрости, как вечный свет,

Открыл он миру, словно сонм планет.

Венчайся же алмазным тем венцом,

Беседовать достойный с мудрецом!

У шаха Арасту-наставник был,

Он шаха щедро знаньем одарил.

Сам Искандар, когда еще был мал,

Главу перед учителем склонял

С почтением. И некто из вельмож

Сказал: «Ему ты почесть воздаешь

Превыше, чем державному отцу.

О князь, тебе ведь это не к лицу!»

Князь молвил: «Он мне правды знанье дал,

Он разум мой и сердце воспитал.

Во мне он с детства заложил черты

Величия, добра и красоты.

Родитель дал мне жизнь на краткий срок,

Наставник же бессмертье мне предрек.

Родитель мой мне дал язык отцов,

Учитель — россыпи алмазных слов.

Отец призвал меня на свет земной,

Учитель мир открыл передо мной».

Раз Искандар день целый не видал

Просящих пред собой. И он сказал:

«Сей день — не в день! Ведь я не защитил

Несчастных, бедняков не одарил.

Я неимущим не дал серебра…

И я не покарал врагов добра!»

Останется для будущих времен

То. что сказал в тот день вельможам он;

Пусть видят мир свой внутренний они

И дети их во все земные дни;

Пусть свой духовный строй узрят навек,

Как лик в зерцале видит человек,

Познанья знак в душе разумных, — он

Сильней телесных ран запечатлен.

Коль не смертельна рана, то она

Бальзамом может быть исцелена,

Но знание, как вечная звезда,

В сознанье не затмится никогда.

В вине раскайся — искупить ее

Поможет пусть раскаянье твое!

Предвестника мучений — бойся мук,

Не простирай за муку мстящих рук.

Живого, друг, нетрудно с ног свалить,

Но мертвого нет силы воскресить.

Щедрей вокруг себя людей дари,

Но их за дареное не кори.

Дари щедрой, но меньше с них бери,

Свой путь великодушьем озари.

Ты помнишь повесть, как погиб Дара,

Лишился трона, славы и добра.

Мечами приближенных поражен,

Пал, благородной кровью обагрен.

Как яблоня в тени, в чертоге нег

Цвела его царевна — Роушанек.

В час смерти чистый перл — дитя свое.—

Он Искандару завещал ее.

Внял Искандар, невесту принял он.

Но сердцем был глубоко омрачен.

И некто вопросил: «Что грустен ты?

Ведь в мире нет подобной красоты.

Твоей женой достойна стать она!»

Ответил шах: «Мне к ней любовь страшна.

Боюсь, что, если сильно полюблю,

Я потеряю мощь и власть мою.

Не властен в воле сделаюсь моей,

Такой позор не скроешь от людей.

И скажут правдолюбцы: «Вот мертвец

Отныне правит им — ее отец!

Пусть шах страну Дары завоевал,

Но дочери Дары рабом не стал».