Приказы Верховного Главнокомандующего, которыми отмечались победы Советских Вооруженных Сил в те грозные годы, оказывали мощное воздействие на воинов, на весь наш народ. Они вызывали огромное воодушевление, придавали новые силы для тяжкой кровопролитной борьбы с врагом. Особенно радостно было услышать или прочитать в приказе упоминание о боевых успехах своего соединения, своей части. Благодарность Родины была лучшей наградой.
Легко поэтому представить, что означал приведенный выше приказ для каждого солдата и офицера 11-го гвардейского танкового корпуса.
Обстановка не позволяла не только провести собрание или митинг по этому случаю, но не было даже времени на то, чтобы полностью зачитать личному составу текст приказа. Ведь корпус не просто находился на марше, а продвигался со всей возможной быстротой в тылу врага, спеша на выручку к своему передовому отряду, сражавшемуся уже двое суток в окружении. И была еще главная задача: как можно скорее соединиться с передовым отрядом и стремительно наступать дальше, к Одеру.
Но долгих речей и не требовалось. Из уст в уста, от экипажа к экипажу, от расчета к расчету, от воина к воину в считанные минуты облетела все соединения и части радостная весть. Она словно стряхнула усталость, осветила улыбкой почерневшие от многодневных тяжелых боев лица. Каждый понимал: взятие Ландсберга, Мезеритца и Швибуса означало, что наши войска на широком фронте вступили на территорию Германии, что близок окончательный разгром фашистского рейха.
Вперед, на Берлин! Эти слова, не раз повторявшиеся советскими воинами в битвах под Москвой и под Курском, на Днепре и Висле, обрели особый смысл теперь, когда до логова врага оставались десятки километров.
И с еще большим воодушевлением устремились вперед гвардейцы. Обойдя севернее Швибуса главную полосу Мезеритцкого укрепленного района, главные силы корпуса повернули на северо-запад и, продвигаясь по маршруту Либенау, Лагов, вновь вошли в свою полосу. Уже к утру 1 февраля они достигли района Тауэрциг — Мальсув. С ходу нанеся удар по вражеской группировке, продолжавшей контратаковать передовой отряд, корпус обратил ее в бегство.
К тому времени противник во всем междуречье Варты и Одера разгромленный наступающими советскими войсками, поспешно отступал на запад. Разрозненные его группы спешили переправиться через Одер, где вражеское командование собирало силы, чтобы остановить натиск Красной Армии на берлинском направлении. Задача, поставленная 11-му гвардейскому танковому корпусу, как и соседним соединениям, требовала упредить отступающего противника в выхода на Одер, с ходу форсировать эту реку и захватить плацдарм на ее западном берегу.
Поэтому войска корпуса, не задерживаясь в районе Тауэрцига — Мальсува, в то же утро вновь перешли в наступление. На этот раз удар наносился на г. Геритц, расположенный на восточном берегу Одера.
Расстояние, которое предстояло преодолеть, было невелико. Но впереди, с флангов и в тылу наших наступающих войск в этом районе было много небольших групп гитлеровских подразделений. Одни из них действовали против корпуса с фронта, безуспешно пытаясь остановить его продвижение к Одеру. Другие, отступая, стремились прорваться к реке через наши боевые порядки.
Будучи разрозненными, эти группы серьезной силы не представляли. Однако вследствие их активности части корпуса при продвижении к Одеру вели непрерывные бои, особенность которых состояла в том, что в них нередко приходилось участвовать и тыловым подразделениям.
Так, довелось вступить в бой не только личному составу медсанбата, но и находившимся в нем легкораненым. Это произошло в одной из деревень, где в тот день развертывался корпусной медицинский пункт. Едва разместили раненых и установили опознавательные знаки Красного Креста, как загремели выстрелы. До 150 фашистских солдат и офицеров пытались окружить медпункт и уничтожить всех находившихся в нем. Личный состав медсанбата под командой майора медицинской службы А. М. Пометова занял круговую оборону. Отогнав гитлеровцев, он затем перешел в атаку. В ней участвовали и те из раненых, кто мог держать оружие. Вражеская группа была разгромлена. 79 солдат и офицеров из ее состава были взяты в плен, остальные уничтожены.
Таких случаев было множество. Корпус продвигался вперед, ведя короткие, но крайне ожесточенные бои. Поэтому он лишь к 22 часам 1 февраля вышел к восточной и южной окраинам г. Геритца.
Завязался ночной бой за город. Противник яростно оборонялся, цепляясь за каждую складку местности на подступах к Геритцу. Особенно упорное сопротивление оказали гитлеровцы в районе моста через канал, проходивший к востоку от города. Как потом выяснилось, он был заминирован, но вражеское командование медлило со взрывом, чтобы дать возможность своим отступавшим с востока частям воспользоваться мостом. Он охранялся довольно значительной группой, вооруженной фауст-патронами.
В то время как главные силы корпуса продолжали бои с пытавшимися пробиться к Одеру отходившими вражескими частями, к каналу подошла 40-я гвардейская танковая бригада. Подполковник М. А. Смирнов поручил захват моста двум танковым взводам под командованием старшего лейтенанта А. А. Павленко и младшего лейтенанта Н. А. Самойлова. И они с честью выполнили эту задачу. Внезапно выйдя из-за укрытия, танки на максимальной скорости ворвались на мост, огнем и гусеницами уничтожая ошеломленных гитлеровцев.
Стремительными и неотвратимыми были и дальнейшие действия войск корпуса по овладению Геритцем и выходу к Одеру. Несомненно, их успеху способствовала большая деморализация противника. Гитлеровский генерал Ф. Меллентин впоследствии так описывал действия советских войск в те дни: «…Русское наступление развивалось с невиданной силой и стремительностью. Было ясно, что их Верховное Главнокомандование полностью овладело техникой организации наступления огромных механизированных армий… Невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945 года. Европа не знала ничего подобного со времен гибели Римской империи»[169].
Действительно, мощные удары наших войск были неотразимы. Они особенно усилились при подходе к Одеру. Об этих днях Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал впоследствии: «Наступление развивалось стремительно. Главные силы фронта, разгромив разрозненные части противника и сломив его сопротивление на Мезеритцком укрепленном рубеже, к 1–4 февраля вышли на Одер и захватили на его западном берегу в районе Кюстрина (Костшин) очень важный плацдарм»[170].
Одним из соединений, которые первыми выполнили эту задачу, был и 11-й гвардейский танковый корпус. Захватив мост через канал, танкисты младшего лейтенанта Н. А. Самойлова первыми ворвались в Геритц. За ними вступили на его улицы остальные подразделения 40-й гвардейской танковой бригады и 1454-й самоходно-артиллерийский полк. Бой продолжался всю ночь. К 9 часам утра 2 февраля наши части полностью овладели городом, очистив его от противника. При этом были захвачены сотни пленных.
В то же утро противник предпринял контратаку из района Кюстрина. В ней участвовали значительные силы пехоты, поддерживаемые танками. Враг пытался выбить наши части из Геритца и отбросить их от Одера.
Отбить контратаку командир корпуса приказал 40-й гвардейской танковой бригаде и 1454-му самоходно-артиллерийскому полку. Танковый батальон Героя Советского Союза Б. П. Иванова и артиллеристы подполковника П. А. Мельникова встретили противника уничтожающим огнем из засад. Фашистские танки запылали после первых же залпов. Но вражеская пехота продолжала лезть напролом, пытаясь прорваться к городу. Тогда наши танки и самоходки перешли в атаку. Огнем и гусеницами они довершили разгром гитлеровцев.
К этому времени главные силы корпуса уже начали форсирование Одера под прикрытием огня своей артиллерии.
Как не раз бывало и прежде, проложить дорогу на западный берег предстояло автоматчикам. Эта задача выпала батальону Героя Советского Союза капитана В. С. Юдина из состава 44-й гвардейской танковой бригады. Разведав лед, оказавшийся тонким и рыхлым, В. С. Юдин решил начать переправу силами добровольцев. Подобрать их он поручил младшему лейтенанту А. В. Меньшикову. К тому немедленно обратились все солдаты его взвода с просьбою назначить их в головную группу. Но нужны были пока лишь шестеро. Выбрав самых выносливых, лейтенант Меньшиков повел их за собой. И вот семеро смелых, натянув на себя маскировочные халаты и как бы слившись с белизной ледяного покрова, дерзким броском преодолели реку. За ними стремительно последовали сначала взвод, а затем и весь батальон.