— Зачем это, Джесс? Со времени помолвки Сайласа и Летти прошло свыше четверти века. Она вышла замуж за Морриса. К добру или ко злу, она разделила с ним супружеское ложе и судьбу.

Тихий стук в дверь прервал их беседу. Джессика ответила на стук. Петуния просунула голову в приоткрытую дверь.

— Извините, миссис Джессика, но какой сервиз вы бы предпочли поставить на стол сегодня вечером?

— «Челси», — ответила хозяйка.

— А куда посадить доктора и миссис Вудворд?

— Доктора — справа от меня, а его супругу — слева от мистера Сайласа.

— А мистера Томаса и мисс Присциллу?

— Друг напротив друга. Неважно, с какого края стола, лишь бы они видели друг друга.

Петуния хихикнула.

— Да, мэм, — сказала она и исчезла за дверью.

— Мы пригласили родителей Присциллы на ужин сегодня, — объяснила Джессика собеседнику, — хотим отпраздновать помолвку наших детей. Сайлас не нарадуется тому, что Томас женится. Муж надеется, что через год станет дедушкой.

— Ага. И у него появится еще один наследник Сомерсета.

Джессика тяжело вздохнула.

— На случай, если Томас не вернется с войны. Надеюсь только, что такая поспешность не вызовет горьких сожалений в будущем.

В последнее время, размышляя о мотивах, побудивших Томаса сделать поспешное предложение этой девушке, Джессика все чаще вспоминала тост, провозглашенный ее матерью после свадебной церемонии, состоявшейся в библиотеке Виллоушира. Мама тогда выразила надежду, что она и Сайлас найдут кое-что сближающее, помимо условий контракта. Они нашли это и полюбили друг друга. Интуиция подсказывала Джессике, что у Томаса и Присциллы ничего не получится.

Джессике было жарко. Она встала со своего места. Широкие современные юбки — само неудобство. И кто бы ни придумал двухслойные, расширяющиеся книзу рукава с отворотами, модные сейчас, его следовало бы расстрелять. Все более нервничая, Джессика раздумывала над тем, следует ли рассказать Джереми о тайных страхах Сайласа насчет проклятия.

— Не обижайся, Джесс, но люди часто женятся, руководствуясь куда менее основательными причинами, чем желание нарожать детей и обеспечить наследников имущества, которое их родители создавали годами тяжелых трудов.

Джессика яростно обмахивалась веером.

— Я не собираюсь ни с кем спорить. Я просто не испытываю большого оптимизма по поводу их брака. Особенно мне жаль девочку. Мне кажется, ей никогда не удастся зажечь пламя любви в сердце Томаса, — взглянув на Джереми, она улыбнулась. — Для женщины это очень важно, поверь мне.

Избегая смотреть Джессике в глаза, мужчина скосил взгляд на пепел, упавший с кончика сигары ему на колено. Если бы кто-то спросил у его похожей на цветок супруги, что она думает о своей жизни, то Камилла наверняка ответила бы, что мир ее идеален. Она замужем за богатым, красивым мужчиной. Она является матерью троих столь же красивых, умных и ответственных сыновей. Ее мужчины относятся к ней как к королеве. Она живет в великолепном доме, окруженная слугами, которые исполняют каждое ее желание. Ей нечего больше желать. Но смогла ли она зажечь пламя страстной любви в его сердце? Только миниатюрная, изящная женщина, стоящая перед ним сейчас в утреннем солнечном свете, могла бы зажечь в его сердце такой огонь — до сих пор могла бы. Джереми встряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли. Красота никогда не была тем, что привлекало его в Джессике. По правде говоря, красавицей она не была, хотя время, как это ни странно, прибавило трудно уловимой магии ее вполне заурядной внешности. Веснушки исчезли. Кожа приобрела цвет тончайшего фарфора. Большие темные глаза сверкали на лице так же ярко, как и в восемнадцать лет. Даже без корсета фигура и талия у нее были почти идеальными. Первые пряди серебра появились в ее курчавых волосах, собранных в пышный шиньон на затылке. Теперь ее рыжеватые волосы напоминали цветом листья дуба в осеннюю пору. У виска на всю жизнь остался едва заметный шрам — память о падении с фургона четверть столетия тому назад.

— Ты качаешь головой, Джереми, — произнесла Джессика. — О чем ты думаешь?

— Я думаю о том, что ты в очередной раз уговариваешь меня обмануть Сайласа.

Пышные юбки закачались, когда женщина повернулась к Джереми.

— Не обмануть, а защитить.

— В таком случае сядь и объясни мне разницу.

Джессика повиновалась. Она думала, что со стороны это, должно быть, кажется смехотворным, но откровения Сайласа, последовавшие за предрассветным кошмаром, зародили зерна сомнения в ее душе, которой, в общем, не было свойственно терзаться суевериями. Нельзя, чтобы эти семена проросли. В своем дневнике она попыталась с ними справиться. Не вышло. Быть может, переговорив с Джереми, она сможет перемолоть эти подлые зерна в пыль. Он казался ей вполне уверенным в себе человеком, нашедшим свое место в этом мире.

— Джереми, ты веришь в проклятия?

Глава 61

Как только пришло сообщение об обстреле форта Самтер, друзья — Томас, Джереми Младший, Стефан и Арман — постановили, что они вместе запишутся добровольцами в воинскую часть, формируемую для охраны побережья и защиты границ Техаса от вторжения. Северные и восточные границы штата были особенно уязвимы со стороны свободных территорий Оклахомы и Нью-Мексико, а также со стороны Луизианы, если этот штат попадет в руки северян. Поступили надежные сведения о том, что федеральные власти намерены заставить техасцев поставлять их армии говядину. Были известны даже подробные маршруты вторжения. Люди также боялись, что штат окажется беззащитен перед опустошительными набегами жестоких команчей, когда охраняющие фронтир^[35] кавалеристы федеральной армии и техасские рейнджеры оставят свои посты и пойдут воевать каждый на своей стороне. Флот северян медленно двигался вдоль атлантического побережья, блокируя порты и не давая тем самым Югу экспортировать хлопок и ввозить товары, снаряжение и оружие для Конфедерации. Проникновение флота северян в Мексиканский залив, а затем его продвижение вверх по реке к портам Техаса было вопросом времени. Жизненно важным теперь представлялось защитить водные маршруты, по которым можно было вывозить техасскую сельскохозяйственную продукцию в Европу и Мексику в обмен на боеприпасы. Словно в ответ на их чаянья, Эдвард Кларк, исполняющий обязанности губернатора, послал бывалого капитана техасских рейнджеров на восток штата формировать местную самооборону. Хоубаткер стал местом сбора.

Будущий капитан Джетро Берлесон вступил в легендарное подразделение в возрасте двадцати лет и уже двадцать два года защищал фронтир штата от преступников, мексиканских бандитов и воинственно настроенных индейцев. Генерал Захария Тейлор, под началом которого Джетро Берлесон служил во время Американо-мексиканской войны, прозвал его Всадником Ветра из-за того, что Джетро мог верхом взлететь на самый крутой откос с мастерством лучшего воина из племени команчей.

Джессика заочно возненавидела капитана, когда в 1839 году он прославился во время войны с индейцами племени чероки в Восточном Техасе. В той войне погиб вождь Баулз, мудрый и уважаемый восьмидесятитрехлетний старик. Джессика восхищалась длившейся десятилетиями борьбой этого вождя за право его народа владеть землями Техаса.

Но если кто-то и сможет позаботиться о том, чтобы ее сын вернулся с войны живым и невредимым, решила женщина, то это капитан Джетро Берлесон, поседевший ветеран, почетный гость за обеденным столом.

Томас встретился взглядом с матерью и подмигнул ей. Джессика слегка улыбнулась в ответ, но тревога на ее лице при этом не исчезла. Во главе стола восседал хмурый отец. По бокам его расположились не менее угрюмые Анри Дюмон и Джереми Уорик. На званом обеде также присутствовал Джейк Дэвис, который не позволил ссоре между его отцом и Сайласом Толивером омрачить собственную дружбу с Томасом, с которым водился с самого детства.