– А Саманта?

– Ее я почти не знаю, – рассеяно отозвался Темплтон, бросая взгляд на часы. – Фокс редко берет ее с собой.

– Видимо, ей больше нравится «Гарри Поттер», – машинально съязвил Таллис.

Зазвонил телефон. Детектив огляделся несколько раз, пока понял: звонит его мобильный. Иррациональное предположение – вдруг разыскиваемая им пропажа решила дать о себе знать (говорила же Рейчел о своевременных звонках!) – заставило его рвануть телефон из кармана, пальцы, как назло, скользили по кнопкам.

– Да? Я слушаю.

– Мистер Таллис? Это Эйвен Броуди, вы оставляли сообщение на моем автоответчике…

– А-а… да, мистер Броуди, – Темплтон вопросительно посмотрел на него, Таллис покачал головой, мол, не они. – Я по поводу ваших детей.

Пауза.

Голос собеседника неуловимо изменился:

– Моих кого?

– Детей, – повторил Таллис. – Фокса, Даны и Саманты…

– Это что, шутка такая? – Броуди тяжело дышал в трубку. – Что с Самантой?

Забавно, а старшие дети родителей вообще интересуют?..

– Она пропала вместе с Фоксом и…

– Я не знаю, кто вы, мистер, но если вы еще раз наберете мой номер, я обращусь в полицию, – холодно и зло сказал Эйвен Броуди. – Фокс и Дана мертвы вот уже восемь лет. Имейте уважение к умершим.

Под аккомпанемент коротких гудков Таллис и Темплтон растеряно переглянулись.

***

– Офигеть! – Картер стянул с головы наушники и посмотрел на остальных – у него сегодня собралась вся их компания. – Оказывается, Фокс и Дана давно померли!

Мартин поперхнулся жевательной резинкой, реакция остальных его тоже не разочаровала.

– Я так и знал, – довольно протянул Джастин, – они гомункулы.

– Ну да, – согласился Билл, – в этом что-то есть… Саманте, значит, было одиноко и…

– Не, – еще более довольным тоном сказала Бетти, – они шинигами!

– Клевая версия! – с энтузиазмом согласился Мартин. – Директору они, видать, для опытов нужны. Эликсир бессмертия, то да се… Не знаете, у него медицинского образования часом нет?

– Для опытов ему и гомункулы сойдут… – рассеяно пробормотал Картер. – Не, народ, я ж серьезно. Этому детективу их отец сказал.

Компания притихла, недоверчиво глядя на него.

– В смысле умерли? Неделю назад были совсем как живые… – пробормотал Мартин.

– А это точно они были? – почему-то шепотом спросила Бетти.

– Не знаю теперь, кто «они», потому что Фокс и Дана умерли восемь лет назад. Так что неделя или две особой роли не играют… – Картер потряс головой.

– Блин, реально шинигами, – Билла разговоры о смерти никогда не смущали. – А как они умерли-то?

– Не знаю, не сказали, – Картер вытащил телефон. – Ну, я им сейчас сделаю…

– У них номера не отвечают, – на всякий случай предупредила его Бетти.

– Я на другие звоню, – огрызнулся Картер.

Остальные молчали, прислушиваясь к протяжным гудкам и нервно переглядываясь. Как-то неожиданно очередная авантюра Броуди перестала быть игрой.

– Алло! Дана?.. – Картер включил громкую связь. – Это я. И наши все тут…

– А, народ, привет! – ее веселый и абсолютно нормальный голос как-то сразу развеял гнетущую атмосферу. – У вас там заседание?

– Угу. Слушай, отслеживали мы тут звонки того детектива…

– Да-да, – с интересом отозвалась Дана. – Что нового?

– А вы-то, оказывается, умерли, – похоронным тоном закончил Картер, но так, чтобы в любой момент все можно было перевести в шутку.

– Хм. Нас раскрыли, – Дана фыркнула. – Фоооокс! Нас раскрыли!!

– Не ори, я слышу, – на том конце тоже, видно, включили громкую связь. – Я думал, он раньше это раскопает, – задумчиво сказал Фокс.

– И мы теперь спорим, – по инерции тем же тоном растеряно продолжил Картер, – гомункулы вы или шинигами…

– А мне кажется, они упыри, – вставил не отличавшийся особым тактом Билл. – Или эти, как их, немертвые.

– Я даже не знаю… все звучит так заманчиво… – Фокс оплакивать свою преждевременную кончину не собирался. – Дан, мы кто? Давай гомункулами будем, типа Вредность и Западло, как тебе?

– Ты точно будешь упырем, – проворчала сестра. – А я вот еще подумаю… Ладно, народ, вы как нас в следующий раз вычислите, звоните. С удовольствием послушаем.

– Не смешно, – серьезно и громко сказал Мартин.

– А почему, собственно? – поинтересовался Фокс. – Как ни крути, а смерть – это тоже приключение…

Переглядываться компании почему-то не хотелось.

***

Странно, но он испытывал облегчение. Так, словно наконец смог убрать бессменную стражу от дверей своей памяти, в необъятных подвалах которой ждало своего часа все то, что не стоило выносить на солнечной свет обыденной жизни. Теперь барьера не было. Темнота вступала в свои законные права.

Он почти ждал чего-то вроде этого. Да что там. Именно ждал. Просто надеялся, что все-таки ошибается. Что на этой дороге нет больше темных поворотов. Сначала сны, теперь реальность… все закономерно.

Казалось бы, забвение обеспечивает безопасность. Ведь можно жить, вычеркнув из из памяти сколь угодно много. Можно учиться, работать, жениться и заводить детей, не думая и не вспоминая. «Сделай одолжение, – сказал тогда Джон, – плюнь на все это». В принципе, так он и сделал. В отличие от них у него была возможность.

Память прорывалась лишь иногда – в мелочах: запахах, ощущениях, даже прикосновениях – особенно в прикосновениях, – и он делал то, чему в совершенстве научился за все эти годы, – не замечал. Избегал всего, что могло хоть на мгновение вернуть его назад или причинить боль… Душевный покой, а он всего несколько дней назад был уверен, что это именно покой, стоил жертв.

В пятнадцать лет он отказывался верить в неизбежность чего-либо вообще в этом мире. ХХ век на дворе. Средневековые суеверия его только веселили – в те редкие дни, когда кошмары обходили его сны стороной. Но психология объясняет все, ведь так? А уж психоанализ и подавно… И он рассмеялся Джону и Джеки в лицо.

Шаг седьмой

– Вы и теперь уверены, что все в порядке? – ехидно спросил Таллис, скрывая вполне объяснимую растерянность. Такого поворота он не ожидал. Криминал – да, может, долги или угрозы с чьей-то стороны, но никак не этого.

– Ну, – рассудительно заметил Темплтон, – в привидений я не верю. Значит, если Фокс и Дана мертвы, то мы имеем дело с «легендой», основанной на незнании здешним обществом этого факта… В таком случае, все еще более ими продумано, чем я предполагал, – он усмехнулся. – Кем бы они ни были. Хотя опасность теперь, конечно же, возрастает…