– Не, – мальчишка покачал головой. – Мы сообщники.

– Э? – к стыду своему Таллис буквально вытаращился на него. Что, от участников проекта «Разгром» конфиденциальность уже не требуется?

– На одних аниме-сообществах висим, – снисходительно пояснил Джастин, выковыривая из пиццы оливки. – Ну и в реале… общаемся. Так что мы дисками менялись, ссылками… тексты правили… У нее ников штук шесть – я всех не знаю.

Угу. Ну хоть что-то. Образ девчонки немного прояснился. Оказывается, друзья у нее все же есть.

– Ты знаешь, почему они сбежали и куда собирались?

– Не, – он снова покачал головой. – Дана говорит обо всем – от стимпанка до антиутопий, но только не о семье. А что вообще с ними случилось? Я уже версий десять сегодня слышал… Говорят, обчистили банковский счет директора Мортона!

А до конца недели версий будет вся сотня, Таллис в этом не сомневался.

– Ничего такого уж сенсационного, – ответил он. – Они просто исчезли.

– Мм, а дом сожгли? – на полном серьезе поинтересовался Джастин.

Таллис подавился. В этой стране еще остались нормальные дети?!

– Нет, – наконец он ответил ровным голосом. – Не сожгли.

В голове некстати промелькнули кадры «Бойцовского клуба» Финчера – мебель, вылетающая из окна горящего кондоминиума... Атас.

– А, ну тогда все нормально, – успокоился Джастин. – Значит, вернутся. Найдут свой философский камень, Рай, Темную Башню, хоркруксы, подсолнечного самурая, край галактики… и вернутся.

– Звучит оптимистично, – хмыкнул Таллис. – Все вместе или по очереди?

Мальчишка посмотрел на него с каким-то пренебрежением, вздохнул, покоряясь неизбежному, и выдал:

– Вам объяснить смысл понятия «вариации Святого Грааля»?

Хорошо, что детектив не пил в этот момент, а то б без искусственного дыхания не обошлось.

– Да нет, спасибо… Джастин, ты мне лучше объясни, что такое Семь Лун.

А также культ богини Кали и еще каких-нибудь Кецалькоатлей…

– А где вы это слышали? – оживился мальчишка.

Вместо ответа Таллис протянул ему телефон с фотографиями.

Ей-богу, мальчишка изучал их не менее дотошно, чем директор.

– Вот что мне нравится, так это Данкина самокритичность, – заметил он, возвращая мобильный. – Хотя, как по мне, им всем в Розенкройц нужно… А то кто ж поверит, что Дана в принципе может учиться где-то одна…

– То есть без брата и сестры?

– То есть без Фокса, – хмуро уточнил Джастин.

– Почему? – Таллис решил ничему не удивляться. А смысл?

– Хотя, – рассуждал вслух парень, – это пошло б на пользу и ей, и Саманте. Фокс не всегда априори прав, как ни странно.

– А для сестер он был непререкаемым авторитетом? – Таллис честно пытался вникнуть в суть проблемы.

– Ну, скажем так, выбирая между Уголовным кодексом и мнением Фокса, Дана остановилась бы на последнем, – уверенно заявил Джастин.

Вот как. Серьезное замечание. Если это хоть на десять процентов отвечает истине, то у директора действительно есть повод для волнений.

– Ладно… Так что такое Семь Лун?

– А вам версию по манге рассказывать? – Джастин усмехнулся и заказал себе мороженое. – Есть, значит, в Японии одна организация боевых магов, а при ней школа…

***

Бессонница вернулась. А с ней и ощущение надвигающейся катастрофы. Но ведь они обещали… все закончилось.

До пятнадцати лет он имел вполне объективное представление о себе и своем месте в этом мире, как и любой из Броуди, довольно успешно имитируя видимость адекватности. Он не помнил, сколько ему было, когда он впервые понял, что обречен на встречу со своим кошмаром. Зато он хорошо помнил, как побледнел отец, когда он спросил о “темном человеке”. Генетическая память, говорит наука. Фамильное проклятие, подтверждает традиция.

Так проще принять судьбу как данность.

Но потом… потом он вырос. Американскому школьнику, воспитанному на постулатах демократии, равных возможностей и самоактуализации, средневековая идея фамильного детерминизма начала казаться дикостью.

Вот тогда кошмары взялись за него всерьез… Чем глубже становился разрыв между днем и ночью, тем меньше он помнил из своих снов и тем более пугающими они были.

Напряжение росло, и было ясно, что у него есть конечная точка… Взрыв был неминуем.

Тогда-то и пришли они – как вестники грядущей катастрофы.

Шаг пятый

Найти что-либо приличное в этом квартале было из разряда чудес, Саманта с брезгливым сомнением оглядывала яркие вывески и темные тупички, стараясь держаться к старшим поближе.

– А вы уверены?.. – начала она, когда Дана решительно потянула на себя дверь одного из мотелей.

Та подарила ей одну из своих редких ослепительных улыбок.

– Положись на мою интуицию, – сказала она так, словно всю жизнь провела в подобных местах. Ладно, Фокс, он парень отчаянный, но чтоб Дана…

– Ага, – поддакнул Фокс, поправляя рюкзак на плече, – постой здесь пару минут, пожалуйста.

– Здесь? – Саманта бросила беспокойный взгляд вдоль темной улицы. – Вы опять что-то затеваете?

– Конечно, – усмехнулась Дана, вытаскивая из сумки черный парик. Сэм и не знала, что она такой любитель маскарада. Интересно… В жизни старшеньких всегда было много загадочного. Еще пару часов назад больше всего на свете ей хотелось к этой загадочности приобщиться. Теперь же… – Ну, сама подумай, дражайшая, пара подростков вечером в мотеле – что может быть обычнее? А вот с тобой…

– И вы меня протащите контрабандой? – понимающе вздохнула Саманта. – Ладно. Только быстрее. Тут ограбить могут за здорово живешь.

– На вот еще подержи, – Дана сунула ей в руки чемоданчик с ноутбуком. – Нечего привередничать.

И они с Фоксом скрылись за дверью.

Несмотря на тревогу, Саманта тихо хихикнула – когда ее старшенькие начинали разводить кого-то, это всегда было забавно. Даже директор столько раз ловился на невиннейший взгляд Данкиных зеленых глазищ – мол, как вы можете меня в чем-то подозревать? Саманта сама готова была ей поверить – такому искреннему негодованию оскорбленной в лучших чувствах добродетели. Как удобно быть отличником… надо и себе, что ли, попробовать.

На втором этаже прямо у нее над головой с чуть слышным скрипом поднялось окно.

– Ау, ты там? Забирайся, – Фокс сбросил видавшую виды веревочную лестницу.