Любой художественный текст — произведение литературы, музыки, изобразительного искусства — ученый рассматривает как образование, воплотившее угаснувший в нем творческий процесс. Следовательно, все сопряжения этого текста, проявляющиеся в художественной композиции, ритмо-синтаксических формулах, сюжетной схеме, могут быть рассмотрены в аспекте их психологических функций, предопределяющих характер воздействия данного произведения. На этой основе Выготский выявляет ряд механизмов художественного смыслообразования, разрабатывает теорию катарсиса в искусстве. Многие из разработанных Выготским подходов были подхвачены исследованиями по исторической психологии, ставившими своей задачей рассмотреть художественный текст в качестве культурного памятника, воплощающего своеобразие эмоциональных, ментальных, психических состояний людей ушедших эпох.
Развитие психологии в XX в. характеризуется чрезвычайным многообразием разных школ, направлений, течений. Интерес к психологии сегодня огромен и постоянно растет. В силу этого психологическая наука все время меняет свою структуру: в ней возникают новые методы общетеоретического и прикладного анализа искусства и художественного творчества, развивающиеся на границе психологии и эстетики, психологии и физиологии высшей нервной деятельности, психологии и философии. Те авторы, о которых шла речь в этой главе, заложили фундамент психологических подходов к анализу искусства, сформулировали ряд узловых проблем, наметили способы их решения, которые впоследствии оспаривались, отвергались, дополнялись, но так или иначе выступили почвой развертывания новых поисков в психологии искусства на протяжении всего XX столетия.
?
/. В чем различие понимания природы бессознательного и его культурной роли в концепциях 3. Фрейда и К. Юнга ?
2. Какой круг проблем способно осветить исследование психологии художественного творчества и какой— психологический анализ художественного текста ?
ЛИТЕРАТУРА
Бойко М.Н. Психологическое направление в русской академической науке XIX века//Проблемы методологии современного искусствознания. М., 1989.
Вейнингер О. Пол и характер. М., 1991.
Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М., 1940.
Выготский Л. С. Психология искусства. М., 1968.
История зарубежной психологии. Тексты. М, 1986.
Кривцун О.А. Психологические корни эротического искусства//Психологический журнал. 1992. № 1.
Кривцун О.А. Человек в его историческом бытии: Опыт психологических и художественных измерений//Психологический журнал. 1997. № 4.
Лейбин В. Русскость Фрейда. ML, 1994.
Леонтьев А.Н. Философия психологии. М., 1994.
Логинова А.И., Ананьев Б.Г. О психологии искусства//Психологический журнал. 1981. №4.
Потебня А.А. Мысль и язык//Его же. Эстетика и теория искусства. М., 1978.
Рибо Т. Логика чувств. СПб., 1905.
Соколова Е.Е. Тринадцать диалогов о психологии. М., 1994 (диалоги 10,
Фрейд 3. Леонардо да Винчи. Достоевский и отцеубийство//Его же. Художник и фантазирование. М., 1995.
Эткинд А. Эрос невозможного. История психоанализа в России. СПб., 1993.
Юнг К. Г. Об отношении аналитической психологии к поэтико-художественному творчеству//Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. М., 1987.
Юнг К., Нойманн Э. Психоанализ и искусство. М., 1996.
Ярошевский М.Г. Исторический путь психологии и логика ее развития// Его же. История психологии. М., 1985.
Примечания к главе 27.
124. Юнг К. Об отношении аналитической психологии к поэтико-художественно-му творчеству//Зарубежная эстетика и теория литературы. М., 1987. С. 230.
125. Бердяев Н.А. Смысл творчества. М., 1989. С. 347.
ГЛАВА 28. ПСИХОЛОГИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТВОРЧЕСТВА
Понятие творчества. Роль осознаваемых и неосознаваемых мотивов творчества. Природа и сфера действия интенции творческой личности. Переживание и его художественное воссоздание. Вдохновение и мастерство. Нейродинамика творческой деятельности; взаимодействие механизмов возбуждения и торможения и их влияние на процессы художественного творчества.
Как возникает художественный мир, новая реальность, которая не может быть целиком объяснена из уже существующего мира? Начиная с ранних трактатов, посвященных изучению природы художественного творчества, мыслители отмечали иррациональные, непостижимые механизмы этого процесса, невозможность выявления закономерностей, в соответствии с которыми осуществляется творческий акт. В диалоге «Ион» Платон приходит к мысли, что в момент творчества художник не отдает себе отчета в том, как он творит. Акт творчества демонстрирует умение художника выйти за пределы себя («ex-stasis», «исступление»), когда его душа проникает в мир запредельных сущностей. Конечно, экстаз — это в некотором смысле безумие, изменение нормального состояния души, но это, по словам Платона, божественное безумие, божественная одержимость. Души становятся вместилищем самого божественного, вдохновляются его силой, и «тогда говорят они с великой действенностью многое и великое, сами не зная, что говорят» («Федр»).
Фиксация непроговариваемых, нерациональных сторон творческого акта как бы сама собой снимала вопрос о выявлении неких формул и алгоритмов в художественном творчестве.- Действительно, по самому своему определению творчество есть создание того, что еще не существовало. В этом смысле любой творческий акт не может быть измерен критериями, сложившимися в культуре до него: любое творческое действие находится в оппозиции к нормативности, противостоит адаптированным формам деятельности. Откуда приходит творческий импульс, разбивающий прежние правила, коды, приемы, рождающий новое художественное озарение? Творческий акт никогда целиком не детерминирован извне. Вместе с тем он не может быть полностью сведен только к реализации «чувства формы», живущего в душе художника. Ни объективные, ни субъективные предпосылки, взятые сами по себе, не могут служить объяснением творческой продуктивности, которая живет в душе художника.
Явно или неявно, но все формы творческой активности художника в конечном счете подчинены целям одного типа — созданию произведения искусства, предвосхищению возможных действий, которые призваны привести к этому результату. Мотивация деятельности художника выступает как сложная динамичная самоподкрепляющаяся система. Весь комплекс его восприятия, мышления, поведения стимулируется целями творчества как высшими в иерархии побудительных мотивов его личности./Достижению этих целей способствуют, с одной стороны, направленная (осознанная) деятельность художника, в которую включены его волевые усилия, рациональная оценка намеченных целей, т.е. определение того, какого жанра произведение он стремится создать, какого объема, в какой срок, ощущение внутренней ответственности за результаты и т.д.
С другой стороны, едва ли не большее значение в подготовке и осуществлении творческого акта у художника приобретает так называемая непроизвольная активность. Она отмечена непрерывным художественным фантазированием, это своего рода внутренняя лаборатория, в которой клубятся, наплывают друг на друга, прорастают подспудные переживания и их художественные формы. Этот скрытый от глаз, во многом хаотический и непроизвольный процесс вместе с тем не может быть оценен как нецелесообразный, выпадающий из сферы мотивации творчества. Спонтанной активности художника всегда присуща определенная интенция. Известный германский психолог X. Хекхаузен истолковывает интенцию как своего рода намерение, вписанное в природу самого творца, несущее на себе отпечаток особой окрашенности его таланта126.
Мотивы творчества, которые так или иначе провоцируют действие интенции художника, по существу ненаблюдаемы. Мотив в этом случае можно описать через такие понятия, как потребность, побуждение, склонность, влечение, стремление и т.д. Отсюда следует, что творческий процесс оказывается мотивированным даже в тех случаях, когда не сопровождается сознательным намерением художника. Уже внутри творческой интенции живет нечто, позволяющее выбирать между различными вариантами художественного претворения, не апеллируя к сознанию, — нечто, что запускает творческое действие, направляет, регулирует и доводит его до конца.