Яркий диск солнца поднимался в безоблачное небо, а воздух все сильнее звенел от крепнущего мороза. Сквозь прозрачный и чистый воздух были отлично видны перемещения людских масс в стане врага. Скрывать им было нечего, наоборот, они всячески демонстрировали, как их много, совершая все маневры у нас на глазах.
Я напряженно вглядывался в передвижение многотысячной армии, действующей сейчас как единый организм. Прошедшие не один десяток битв и сражений, эти воины не могли себе позволить бездарных потерь. Пустые, безрезультатные вылазки еще сильней снижали и без того низкий боевой дух. Их манило только предвкушение богатой добычи. Моя разведка вызнала, что прибывшее с севера пятитысячное пополнение весьма рьяных и напористых вояк разнесло слух о том, что моя крепость полна золота и богатств. Что я, злобный, но немощный колдун, собирал по окрестностям самых красивых девушек и самых сильных рабов. Что обороняют мои стены лишь невольники и ведомые злыми духами вооруженные крестьяне. Видимо, поэтому перед выстроившимся фронтом войска, отплясывали несколько десятков шаманов, собравшихся возле одного большого костра. Они камлали и били в бубны, выкрикивали что-то неразборчивое, и так велик был соблазн накрыть их всех одним единственным залпом, но я сдержался. И дело вовсе не в том, что я рассекречу свой дальнобойный арсенал. Мне вдруг показалось, что шаманы имеют большое влияние на полководцев и тысячников, которые сейчас готовятся идти в атаку. Настанет момент, и, возможно, эти же самые шаманы сочтут меня таким могучим колдуном, что будут просто вынуждены посоветовать своим вождям отказаться от войны со мной. Хотя, с другой стороны, прибив их, я лишу тех же полководцев моральной поддержки, что тоже неплохо. Все равно.
Под ритмичный бой барабанов и дикие боевые выкрики началась, наверное, самая серьезная атака, какую только знала эта крепость. По направлению главных ворот, над которыми уже раскачивались сверкающие на солнце бронзовые змеи, двигалось целое море человеческих тел, закованных в броню, ощетинившихся копьями и прикрытых щитами. Их было несколько тысяч. Три, быть может, даже четыре тысячи пехотинцев первой шеренгой, вслед за которыми лучники, также прикрытые щитами и броней. Дойдя до половины поля, они сбили строй и подхватили уцелевшие лестницы и приступы, которые остались после вчерашних ночных атак. Огромная стенобитная машина натужно сорвалась с места и рывками двинулась к воротам.
В гостином дворе моей крепости все замерло в ожидании. Те, кто стоял на стенах, надежно укрылись под дубовыми навесами, я наблюдал за атакой, стоя под прикрытием кольчужной занавески на одной из бойниц командной башни.
Лучники ордынцев стреляли редко, после отрывистой и гортанной команды пуская стрелы навесной траекторией, не видя цели. Что ж, в паузах между атаками мальчишки соберут эти стрелы, и они полетят обратно в нападающих. Но пока мои стрелки ждали. Я намеревался подпустить атакующих максимально близко, вплоть до того момента, когда они начнут приставлять к стенам лестницы. Только тогда моя оборона будет эффективной, а вот лучники прикрытия будут вынуждены брать прицел выше, стараясь не попасть по своим.
– Первую шеренгу бойниц готовь! – скомандовал я, занеся руку вверх для отмашки. Приказ передался по цепочке солдат, притаившихся в укрытии, вспыхнули сразу сотни запальных фитилей. Одно движение рукой – и в стенах откроются небольшие отверстия, сквозь которые в толпу наступающих упадут сорокакилограммовые бомбы, начиненные осколками и горчичной пастой. Заряд в бомбах небольшой, так что, упав на землю, они еще какое-то время полежат, сбивая врага с толку, и только потом рванут, сметая все на своем пути. С дальних флангов будет не видно, что именно произошло возле стен, а тех, кто станет свидетелем этой бомбардировки, останется немного.
Серия взрывов прозвучала почти синхронно. Сразу за взрывами последовала волна тыловой атаки. В гуще наступающих войск смятение: прямо из-под ног отшатнувшихся ордынцев полезли вверх гигантские грибы стальных башен. Дело в том, что сами стены крепости – это далеко не первая цепь обороны. Примерно метров на триста вперед, под землей, тянулись врытые глубоко тоннели, в конце которых, поднимались винтовыми домкратами стрелковые турели, защищенные стенами, сделанными из толстого листового железа. Ни одно из орудий этого времени не способно пробить мощную броню вынесенных далеко вперед за линию обороны цепь управляемых дзотов. Внутри турелей стояли веерные арбалеты, разработанные мной именно для этой линии обороны. Сложная система рычагов и пусковых установок, обслуживаемая пятью стрелками. Арбалеты стреляли непрерывно. Делая залп, опускались по направляющим вниз, а на место выстрелившего орудия вставало точно такое же, но заряженное. Этот смертоносный конвейер выпускал одновременно двадцать стрел с каждой турели, которые разлетались хоть и не очень прицельно, но широким углом нанося коварный удар в спины атакующих. Выстрел! Стрелок отталкивает от себя тяжелое орудие, и на его место тут же встает другое, в то время как отработанное тут же взводят и заряжают, подготавливая к новому выстрелу, пуская по кругу.
Возле стен рвутся осколочные бомбы, начиненные едкой субстанцией, наносящей ужасные, болезненные раны, позади, выкашивая ряды противника, звонко щелкают, словно пулеметы, смертоносные машины, недосягаемые и коварные. Вот вам, гости мои, и первый сюрприз! По моей команде все мгновенно прекращается. Турели закапываются обратно в землю, стрелки на стенах гасят фитили. Все замолкают, и только вопли и стоны доносятся снизу. Я Коварь! Я злой и беспощадный колдун. По мановению моей руки, по моей злой воле бронзовые змеи у ворот нагибаются до самой земли, выплевывая в растерянную толпу смертоносное огненное дыхание. В довесок к этому вниз со стен летят кувшины со смесью спирта, бензина и растворенного в этом коктейле воска. Пылающие фигуры мечутся в отчаянных усилиях спастись, сея панику и поджигая остальных. Сальные одежды кочевников вспыхивают мгновенно, как хорошие факелы. Словно адово чистилище разверзлось под нами. Некоторые из моих впечатлительных стрелков даже затыкают уши, чтобы не слышать истошных воплей несчастных, угасающих под стенами крепости. Я даже не прошу сотников произвести подсчет потерь среди атакующих. А павших у стен ордынцев гораздо больше тысячи. Черт возьми, и это только в первый день! Что же они еще придумают? Поведут на меня кавалерию? К счастью, выбор средств у них невелик. Продолжат тупо штурмовать стены – понесут куда более значительные потери. Они еще не знают, что расположили основную часть войск как раз в зоне поражения моих ракетных установок. Пусть расслабятся. Пусть думают, что я не могу достать их с такой дистанции. Оставлю этот козырь на крайний случай.
Вопли и крики в основном стане противников были слышны даже со стен крепости. Верхушка самодовольных ханов и полководцев явно недовольна первыми результатами тотального штурма. Они наверняка еще не поняли, что произошло, не смогли принять всю логику событий. Единственное, в чем они пока уверены, так это в том, что достойно дать отпор мы можем только в непосредственной близости от стен. Тем более после того, как свое соло отыграли огромные огнедышащие змеи, висящие по обе стороны главных ворот. Видимо, всю вину за провал атаки возложили именно на них. Мифические существа – не просто бутафория, а действенное оружие, с которым придется либо считаться как с серьезной угрозой, либо устранить, не жалея сил.
– Внизу много раненых, некоторые сильно обожжены! – доложил Наум, войдя в командную башню. – Что прикажешь с ними делать, мастер?
– Если за ними придут, позвольте забрать, не препятствуйте. Будут отступать, в спину не стреляйте. А так будьте настороже и ни в коем случае не пытайтесь добивать. Теперь все в руках судьбы.
Выслушав мой приказ, Наум отправился по рядам передавать указания, а Мартын только недовольно хмыкнул, насупившись. Зная его буйный характер, могу предположить, как бы он поступил.