Гэвин, стоя на четвереньках, пытается отдышаться.
— Ты ублюдок… — выдыхает он.
Обнаружив, что тело снова меня слушается, я бросаюсь к Гэвину и обнимаю его за плечи, чтобы поддержать. Потом смотрю на Киарана, и меня поражает выражение его лица. Оно не гордое, не высокомерное и не самодовольное. Брови его сошлись в намеке на беспокойство, которое быстро исчезает, сменившись обычным бесстрастием.
Гэвин стряхивает мои руки и поднимается на ноги. Он рычит такое ругательство, что у меня округляются глаза.
— Прикоснись ко мне снова, — говорит он Киарану, — и я тебя убью.
Тот неторопливо окидывает Гэвина взглядом с головы до ног.
— Ты всего лишь Видящий. — Он улыбается своей неприятной и жуткой улыбкой. — Я могу свернуть тебе шею раньше, чем ты успеешь напасть на меня.
— МакКей, прекрати!
Я бью его. Не будь мне настолько плохо, я бы ни за что не позволила этому произойти.
— Ты любишь его, Кэм? — спрашивает Киаран. — Он отвечает твоим смехотворным требованиям приличия? Он достоин того, чтобы умереть рядом с ним?
Гэвин подается вперед.
— Не понимаю, почему она до сих пор тебя не убила. Доверься фейри, и ты умрешь. Каждый шотландец это знает.
— Найди Видящего и вырежи ему глаза, — говорит Киаран. — Это знает каждый фейри.
— Хватит! — Я становлюсь между ними. — Сядьте оба!
К моему удивлению, они молча устраиваются напротив друг друга. Гэвин скалится на Киарана, тот просто глядит на него в ответ. Проходит не меньше минуты, но оба молчат. И ни один не собирается ничего мне рассказывать.
— Что было в этом проклятом видении?
Меня просто вынуждают задать этот вопрос.
— Бесполезно спрашивать его, Кэм, — говорит Киаран. — Сознание Видящего — учитывая слабость его как такового — с трудом справляется с тем, чтобы сразу увидеть все пророчество целиком. Слишком много вариантов решений, которые еще предстоит принять, чтобы увидеть все с полной ясностью. — Он смотрит на Гэвина. — Я знаю, какие связи нужно задать, чтобы увидеть картину целиком. Твой дар тратится на бессмыслицу.
Гэвин откидывается на кушетке и скрещивает ноги. Чистая бравада, однако вполне убедительная.
— Скажи, всех фейри растят такими высокомерными мерзавцами или это врожденное?
— Постарайся меня не провоцировать, — предупреждает Киаран. — Всю пользу, которую ты мог принести, я уже из тебя выдавил.
Гэвин смотрит на меня.
— Почему он здесь?
Я провожу рукой по вспотевшему лбу и покачиваюсь, теряя равновесие. Если бы я не прислонилась к кушетке, то могла бы упасть. Болезнь усиливается. Я могу ощущать ее в костях как тяжесть, сокрытую под горящей кожей.
Не дождавшись ответа, Гэвин внимательно присматривается ко мне.
— Ты в порядке?
— В порядке. — Я хочу знать, что видел Киаран, но у меня проблемы с формулировкой мыслей. Я дрожу и обхватываю себя руками. — МакКей, что…
— Не сейчас, Кэм, — резко обрывает меня Киаран. — Я вас покину.
Он направляется к двери.
«О нет, не выйдет!»
— Извини, я на минутку…
Не дожидаясь ответа Гэвина, я выхожу за Киараном из комнаты, стараясь не поворачиваться к Гэвину спиной, чтобы он не заметил крови на моем платье и расстегнутых пуговиц.
Киаран уже на середине коридора. Я тороплюсь за ним, не обращая внимания на тошноту от быстрых движений.
— Немедленно остановись, Киаран МакКей!
Я тянусь, чтобы схватить его. Мышцы Киарана под моими пальцами словно камень.
— Айе?
Его ответ звучит очень формально, очень вежливо.
— Скажи мне, что ты видел.
Он медлит и подается ко мне, словно собираясь коснуться моего лица, но в последний миг роняет руку.
— Голова твоего друга полна множества неинтересных вещей.
Киаран мог бы придумать отговорку и получше. Он мастер излюбленной фейри полулжи. Что же такого он увидел, что могло настолько его потрясти?
— Это не ответ, — говорю я.
Киаран, не говоря ни слова, заходит мне за спину и, прежде чем я успеваю спросить, что он задумал, начинает застегивать мое платье.
Это не должно было оказать на меня того эффекта, который оказало. Поведение Киарана так отличается от обычного! И все же был момент, перед тем как вошел Гэвин, в который, готова поклясться, он собирался сказать… что-то. Киаран МакКей — это загадка, которой я не могу разгадать.
Он так молчалив и тих, что только дыхание выдает, что он рядом со мной. Наконец он говорит:
— Я видел много смертей.
Я замираю.
— Что еще?
Его пальцы почти неощутимо гладят мою шею.
— Ты думаешь, знание сделает это более приемлемым? — шепчет он. — Ты будешь отчаянно пытаться предотвратить это, и каждое твое сознательное решение лишь поможет видению воплотиться в жизнь.
Последние слова Киаран произносит так тихо, что я почти не слышу его. Я настолько привыкла к сдержанному, бесстрастному Киарану, что даже малейший намек на раскаяние делает все предельно ясным: Киаран когда-то пытался предотвратить видение Видящего и потерпел неудачу.
У меня множество вопросов, но я решаю задать тот, на который есть слабая надежда получить ответ.
— Тогда почему ты так сильно хотел увидеть его?
— Решение, принятое до того, как видение завершено, может изменить его финал.
— А что, если нет?
— Это будет крайне неприятно. — Киаран застегивает последнюю пуговицу и разворачивает меня лицом к себе. Любой намек на эмоции теперь исчез. — Мне нужно отправиться за инструментами прежде, чем ты умрешь. Я вернусь через пару часов.
Господи, он словно намеренно портит каждую возможность остаться со мной наедине!
— Что ж, я попытаюсь дожить до этого времени.
Кажется, я слышу, как прерывается его дыхание.
— Gabhaidh mi mo chead dhiot, — бормочет он. Слишком много раз до этого он говорил мне эти слова. Свое прощание.
Киаран идет мимо меня по коридору. Я не смотрю ему вслед, просто вхожу в гостиную и заворачиваюсь в шаль. Она отлично скроет кровь на платье.
Я вздрагиваю от вида комнаты. Пол усыпан книгами и разбитыми чашками вперемешку с осколками фарфоровых ваз. Статуя Венеры лежит на ковре, от нее откололась рука. Если я успею прибраться в комнате и выбросить разбитые вещи, возможно, отец не заметит их исчезновения. А может, он решит, что в безрукой статуе есть свой шарм.
— Что ж, могу с уверенностью заявить, что это были два самых невероятных дня в моей жизни, — говорит Гэвин, выдергивая меня из задумчивости. — Полагаю, собираясь с визитом, прежде стоит отправлять записку: «Ты в компании создания, которое способно атаковать без причины? Я могу навестить тебя позже».
Я по привычке оставляю дверь приоткрытой на дюйм. Некоторые правила этикета сложно забыть, пусть даже некий фейри не удосуживается их замечать.
— Было бы неплохо, если бы ты не являлся без приглашения.
Гэвин опирается на подлокотник кушетки и поднимает с пола одну из упавших книг. И тут же бросает, внезапно потеряв интерес к окружающему беспорядку.
— Передняя дверь была приоткрыта, твоего дворецкого нигде не было видно, а я услышал голоса. Кто, черт возьми, это был?
— Киаран МакКей. — Я снова оседаю на кушетку. — Большей части того, что ты видел прошлой ночью, меня научил именно он.
Гэвин вытаскивает из кармана плаща маленькую флягу и делает основательный глоток.
— Это правда? Он учит тебя убивать его же соплеменников, и ты ни на секунду не задумалась над тем, как это подозрительно?
Слава богу, чайный автомат пережил падение на пол. Я выпрямляю его и нажимаю кнопку заваривания нового чая, а затем наполняю одну из уцелевших чашек.
— Если ты спрашиваешь, доверяю ли я ему, мой ответ: нет.
— Да, это утешает. Но не меняет того факта, что у тебя есть пикси, слопавший весь мой мед, и фейри, который едва не задушил меня до смерти. Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что у тебя поистине жуткий круг общения?
Я не могу не улыбнуться.
— Надеюсь, ты понимаешь, что сам входишь в тот же круг?