Его друг Джок Макдауэлл, сандерлендский ветеринар, с восхищением написал ему в августе 1939 года: «Полагаю, ты уже перенес операцию и сейчас чувствуешь себя не очень хорошо. Вероятно, хирург сделал, что называется, огромные разрезы в больном месте. Жаль, что тебе достались вопросы по желтому телу и везикулярным яичниковым фолликулам на устном экзамене, — не повезло. Я и сам мало что мог бы сказать по этой теме. Однако ты успешно сдал медицину, и это о многом говорит. Боже милостивый, представляю, сколько тебе пришлось трудиться, несмотря на плохое самочувствие! Ты заслуживаешь медали».

Его отец очень расстроился, когда Альф завалил хирургию. Папаша, вечный пессимист, никогда не одобрял решения сына стать ветеринаром. Он считал, что Альф очень рискует, выбрав профессию, основной источник доходов в которой — тягловая лошадь — стремительно вытесняется механизацией, но, тем не менее, горевал вместе с сыном, когда тот не смог сдать выпускной экзамен.

У самого Папаши дела обстояли лучше. Хотя его магазинчик прогорел в 1936 году, он быстро нашел себе другое занятие и стал конторским служащим на верфи Ярроу. В отличие от сына, Папаше хорошо давалась арифметика, у него были аккуратный почерк и высокоорганизованный ум: идеальный человек для такой работы. В связи с угрозой войны с Германией верфи в Глазго стали набирать обороты, так как вырос спрос на корабли, и работа впервые за многие годы приносила Папаше стабильный высокий доход.

Альф начал готовиться к переэкзаменовке по хирургии, которая должна была состояться в декабре, а у Папаши появилось еще больше причин надеяться на успешный исход. Когда Британия и Франция в сентябре 1939 года объявили войну Германии, Папаша понял, что его сыну придется пойти в армию и послужить на благо своей страны. Профессия ветеринара предоставляла бронь — то есть считалась необходимой в тылу, — и Папаша совсем не хотел, чтобы Альф рисковал своей жизнью где-то на чужой земле.

Альф не испытывал ни малейшего сомнения на этот счет и готов был служить своей стране, если потребуется. Тысячи молодых людей из Британии и других стран отчаянно сражались в составе интернациональных бригад в испанской гражданской войне и добровольно отдали свои жизни в борьбе против фашизма. Все это у многих пробудило чувство патриотизма, и Альф не был исключением.

Тем не менее, получить диплом ветеринара было его задачей номер один. Помимо того, что ему хотелось приступить к работе, его также тяготила постоянная зависимость от родителей. Хотя их финансовое положение никак нельзя было назвать затруднительным, он больше не хотел сидеть у них на шее.

В осеннем семестре 1939 года Альф чувствовал себя немного лучше и лихорадочно работал, чтобы преодолеть это последнее препятствие. После экзамена ему казалось, что он справился, но он все равно ждал дня, когда объявят результаты, с нарастающим напряжением. Этот день настал, и Альф в огромной толпе студентов толкался перед доской объявлений, взволнованно выискивая свое имя в списке сдавших. Фамилии Джеймса Альфреда Уайта там не было. В эту минуту он чувствовал только одно — отчаяние. Глубокое, бездонное отчаяние. Он так старался, но снова потерпел неудачу. Интересно, сколько еще лет он будет прикован к Баклех-стрит?

Альф уже направился к выходу, собираясь вернуться домой и сообщить родителям ужасную новость, когда дверь открылась, секретарь колледжа подошел к доске объявлений и прикрепил новый листок.

— Прошу прощения, джентльмены! — сказал он. — Произошла канцелярская ошибка. К списку добавлена еще одна фамилия.

На листке стояла фамилия Дж. А. Уайта.

Когда потрясенный, но страшно счастливый молодой человек шел по улицам Глазго, у него возникло ощущение, что старый колледж, не желая отпускать еще одного студента в свободное плавание, совершил последнюю отчаянную попытку удержать его.

14 декабря 1939 года Альфред Уайт получил диплом Ветеринарного колледжа Глазго и стал полноправным членом Королевского ветеринарного общества. Он прошел пятилетний курс за шесть с четвертью лет, но по сравнению с другими практически «вечными» студентами он добился своей цели с поразительной скоростью. Альф покидал колледж не без сожаления. Во вступлении к «Историям о собаках» он выразил свои чувства к старой альма-матер:

«Когда я получил диплом и вышел из дверей колледжа в последний раз, меня охватило чувство огромной потери, ощущение, что навсегда ушло в прошлое что-то очень хорошее. В этом ветхом, старом здании я провел несколько счастливых лет, и хотя то, чему меня там учили, во многом устарело уже тогда и в моих знаниях было много пробелов, время, проведенное там, было таким беззаботным и радостным, что оно живет в моей памяти, овеянное золотой дымкой».

Молодой Альф Уайт вышел из стен Ветеринарного колледжа Глазго гораздо более мудрым человеком. Он поглотил огромное количество информации, но обучение только началось. И это обучение никогда не кончится.

Глава 7

На последнем курсе у Альфа был стимул напряженно работать. Для большинства его друзей, получавших диплом вместе с ним, неприятности только начинались, — над ними угрожающе нависала проблема поиска работы. Однако Джеймс Альфред Уайт, член Королевского ветеринарного общества, находился в несколько иной ситуации. Работа ждала его. Родной город позвал его обратно; ему предстояло стать помощником Джей-Джей Макдауэлла в клинике на Торнхилл-Террас, 1 в Сандерленде.

Существует широко распространенное мнение, что настоящий Джеймс Хэрриот начал свою профессиональную деятельность в качестве помощника «Зигфрида Фарнона» в йоркширских холмах. В общем-то, автор сам заставляет нас в это поверить; ни в одной его книге нет упоминаний о том, что он работал где-то еще, кроме той пленительной части Йоркшира, которую он прославил на весь мир.

На самом деле его первое место работы было в Сандерленде, и хотя он проработал у Макдауэлла всего шесть месяцев, это был богатый событиями период его жизни — настолько, что несколько глав в ранних книгах Хэрриота основаны на случаях из этого плодотворного этапа в карьере молодого человека.

Альф многому тогда научился, и большую часть полученных знаний он никогда не забудет. Макдауэлл, опытный и умный человек, одинаково хорошо владел «искусством» и «наукой» ветеринарии, и Альф вскоре понял, что «искусство» не менее, если не более важно, чем «наука».

Когда в январе 1940 года Альф отправился на свое первое место работы в качестве ветеринарного врача, он отлично понимал, что ему необычайно повезло. Он сразу начнет работать, в то время как многие его друзья либо завалили экзамены, либо, получив диплом, имели мало шансов найти работу в обозримом будущем. То были ужасные дни для новоиспеченных дипломированных ветеринаров. Во времена Депрессии рабочие места сократились до минимума, условия труда были примитивными. Работодатели смотрели на будущих работников как на низшую форму жизни и диктовали им свои условия. Те, кто все же сумел получить работу, могли рассчитывать только на мизерное жалованье и долгий рабочий день; в большинстве случаев отпуск даже не обсуждался.

Ситуация была настолько мрачной, что некоторые молодые люди давали объявления в «Ветеринери Рикорд», официальном журнале Британской ассоциации ветеринаров, предлагая свои услуги бесплатно. «Квалифицированный, сильный, знающий молодой человек. Готов работать за еду и жилье», — такими объявлениями пестрели страницы журнала, и многие друзья Альфа в те тяжелые дни «работали за еду и жилье». Нанимателю это было очень выгодно: накорми человека, дай ему крышу над головой, и он будет пахать на тебя бесплатно.

Сегодня перед будущим помощником открываются совершенно иные перспективы. Работы полно, и новоиспеченный выпускник колледжа может позволить себе выбирать. Достойная плата, цивилизованные условия труда и много свободного времени (в некоторых случаях нет даже ночных дежурств) обеспечивают молодому ветеринару завидный выбор. Какой резкий контраст с жуткими условиями в те далекие годы!